Онлайн книга «Стража Лопухастых островов»
|
— Привет! — сказал Авка. — Привет… — грустно отозвался императорский паж. И кажется, удивился снова: Авкин бодрый тон не вязался с недавними воплями за дверью. В глазах Даньки Белоцвета появился страдальческий вопрос: "Ну, как там?" Авка, разумеется, только хмыкнул и пожал плечами. Скоро, мол, узнаешь. Данька был не в пажеском костюме, а в обычной мальчишеской одежке, вроде как у Авки. Но все же в шапочке с перьями и в сапожках с кружевами на отворотах. Как ни как, придворный. Только было Даньке сейчас от этого звания не легче. Авка спросил: — Тебя за что? — За штаны… Помнишь, как я торопился после игры в чопки? Оказывается, надел штаны задом наперед. Прибежал на дежурство, встал в шеренгу и тут чуть не помер с перепугу. У всех левая нога желтая, правая красная, а у меня наоборот. Его величество прошел мимо, ничего не заметил, ему это все пофигу. А у старшего церемониймейстера аж рожу перекосило. Кулак мне показал из-за спины. А потом вызвал к себе и говорит: "Или пиши рапорт об увольнении со службы, или завтра отправляйся с визитом к ее сиятельству фон Рутенгартен"… А мне как увольняться-то? Без моего жалованья семейство с голоду зачахнет… "Бедняга…" — И чтобы Данька не мучился лишним ожиданием, Авка сказал: — Иди уж. Там свободно. Тут проснулась рыжая тварь Мурлыкара и запоздало начала орать: — Пр-роходите! Не задерр-рживайтесь! Па-апр-рошу поскор-рее! Данька с чувством глянул на нее. Поежился и шагнул к двери. — Постой! — Авка обогнал Даньку и нажал на дверь плечом. Потому что вспомнил! Один болезненный вопрос сидел в нем занозой позади других страхов и печалей. — Подожди, я только спрошу… Дверь тяжело закрылась за спиной, и баронесса обратила на Августа Головку удивленный взгляд. — Ваше сиятельство, простите… можно, я задам еще один вопрос? Баронесса благосклонно кивнула. — Ваше сиятельство, а кот… ну, тот, к которому привязали погремушку… Вы не знаете, что с ним стало? Он не помер со страху? — Конечно нет! После воспитательной беседы я велела этим двум сорванцам отыскать бедное животное и доставить ко мне. Дала ему успокоительных капель и оставила жить у себя… К сожалению, моего любимого Феликса уже нет в живых, дело-то было больше двадцати лет назад. Но отведенные ему судьбой годы он прожил здесь весьма благополучно… И надеюсь, что на своем кошачьем небе он теперь вспоминает меня с добрыми чувствами… — Баронесса, кажется, слегка прослезилась. — Большое спасибо, — выдохнул Авка. — А то у меня скребло внутри: что с ним стало? — Значит, ты любишь животных? — Ага… — почему-то смутился Авка. — И у тебя тоже есть кот? — Кошка. Заноза… Только у нее очень ленивый характер, с ней не так уж интересно. Корова Матильда гораздо веселее. А еще у меня есть черепаха Мукка-Вукка. Ласковая такая. У нее две головы… — Что-что? — Да, две головы. По-научному это называется "аномалия"… — Но ведь это большая редкость! — Да. Но бывает… — Послушай, Август, я тебя не понимаю! — Что? — мигом перетрусил он. — Ты тут страдал от разлуки, спрашивал: как быть? А почему ты не посоветовался с этой… Маккой-Каккой? — Вы… шутите, ваше сиятельство, да? — Какие шутки! На свете нет никого мудрее, чем двухголовые черепахи! Об этом написал еще давным— давно в своем труде "Дурость и ум" ученейший Сильвестр Котокригус, философ и астроном. Правда потом его объявили еретиком, но это не меняет дела… — Я не читал… — Ах да, конечно. Книга же объявлена лженаучной… Тем не менее советую тебе побеседовать со своей… Боккой-Воккой. — Но как? Она же не умеет! — А ты пробовал задавать ей вопросы? — М-м… нет, — вынужден был признать Авка. — Вот видишь! Иди и попробуй… Ступай. Тот, кто в очереди за тобой, небось уже исстрадался душой. — Это Данька Белоцвет, паж! Ваше сиятельство, он нисколечко не виноват! Он… — Ступай, Август Головка. Мукка-Вукка ждет… Да не забудь отнести в школу квитанцию. Конечно, Авка не поверил баронессе. Наверно, эта дама со странным характером размякла от воспоминаний о любимом коте Феликсе и решила пошутить с мальчишкой. Тем более, что он, Авка, ей явно понравился (только непонятно, почему). Так Авка размышлял по дороге в школу. Там он сунул корешок ордера в лапу сторожу Вуве и заспешил домой. Дома Авка отыскал Мукку-Вукку под кроватью. Сел, положил ее спиной на колени. Погладил кожаный живот. Черепаха улыбнулась обоими ртами. Две пары глазок блестели, как черные бусинки. Умно так… — Ну, что скажешь, мудрая Мукка? — вздохнул Авка. (С грустью вздохнул, потому что Звенка не забывалась.) И случилось чудо. — Не Мукка, а Мукка-Вукка, — тонко, с "кошачьим акцентом", произнес левый рот. Чуть капризно. А правый спросил: — Про что говорить-то? — О-о-о… — обалдело сказал Авка. — Вот тебе и "о-о", — насмешливо отозвались оба рта. Авка перепуганно оглянулся на дверь. Хорошо, что дома никого нет. Иначе случилось бы то, что по-научному называется "сенсация". — Значит… ты по правде умеешь говорить? Черепаха двинула четырьмя лапами, устроилась на спине поудобнее. Глазки заблестели насмешливо. — А ты все еще не веришь? — А… я… то есть нет… то есть да, верю… Только… — Что? — Почему ты… почему вы раньше не разговаривали? — Разве ты меня о чем-то спрашивал? — кошачьего акцента поубавилось, и в голоске послышались старушечьи нотки. — Н-нет… — То-то и оно, что нет. А у черепах сдержанный характер. Они умнее людей и не любят зря болтать языком. Языками… — Простите, пожалуйста… — Авка понял, что никогда уже не сможет говорить Мукке-Вукке "ты" и не посмеет бесцеремонно гладить ей брюхо. Он осторожно посадил двухголовое создание рядом с собой на лоскутное одеяло. И сказал опять: — Простите, пожалуйста… Я не знал, что вы такая ученая… — Мы, черепахи, не столько ученые, сколько мудрые от природы. — А можно мне вас спросить?.. — Спрашивай, я отвечу, если вопрос не очень глупый. После долгого молчания отчего не поболтать. — Скажите, уважаемая Мукка-Вукка, вы… одна черепаха или две? — Конечно, одна! Разве ты не видишь? — Но голов-то у вас две… Я и подумал… — Две головы — это наиболее полное проявление двойственной натуры. Так наглядно двойственность проявляется редко, но вообще-то она присутствует в каждом живом существе. Особенно в разумном. Это называется "диалектика". Разве ты сам не ощущал иногда, как внутри тебя будто сидят два человека и спорят друг с другом? Тянут в разные стороны! |