Онлайн книга «Летчик для особых поручений»
|
— Это надо слышать, что он говорит! «Почините»! Как будто здесь есть что чинить! Владик всхлипнул. — Перестань хныкать, или я превращу тебя в бутылку для уксуса, — хмуро сказал мастер. Он сел и придвинул к себе старенький микроскоп, стоявший среди склянок и стеклянных кубиков. Положил осколок под объектив. По-петушиному наклонил голову и левым глазом глянул в микроскоп. А правым на Владика. И сказал: — Дай мне с подоконника алмазный резец. Владик бросился к подоконнику, там лежали инструменты, похожие на стамески и резаки для оконного стекла. Владик схватил один наугад. — Не этот! — гаркнул мастер. — С белой ручкой! Потом он опять согнулся над микроскопом и начал что-то осторожно делать с осколочком резцом и пинцетом. Владик стоял рядом. Он дышал очень осторожно, однако мастер сказал: — Сделай одолжение, не сопи над ухом. Владик отскочил на два шага и стал смотреть, вытянув шею. Но, конечно, ничего не видел. Мастер корпел над крошечным Тилькиным осколком довольно долго. У Владика устала шея, он переступил с ноги на ногу и огляделся. Из низкой приоткрытой дверцы пахло дымом и горячими кирпичами. Что-то ровно гудело там и слышались голоса. На косяке дрожал отблеск огня. А в комнате, где работал мастер, стояли всюду бутыли, банки и шкафы с выдвижными ящиками. На ящиках белели таблички с номерами и названиями: «Стекло для очков», «Музыкальное стекло», «Ламповое стекло», «Стеклянные пробки»... Под низким потолком висел шар из зеленого стекла размером с большой школьный глобус. В шаре отражалась лампа, Владик, мастер и все, что было вокруг. Владик опять посмотрел на мастера. Тот сказал, не оглядываясь: — Подойди. Владик на цыпочках подошел. — Посмотри... — Мастер подтолкнул его к микроскопу. Владик глянул в окуляр. В середине серебристого круга он увидел стеклянного человечка. Но не гладкого и прозрачного, а такого, будто его вырубили из кусочка мутного льда. — Похож? — спросил мастер. — М-м... маленько, — неуверенно сказал Владик. — Ну и ладно, что маленько, — проворчал мастер. — Программа задана, это главное... Он дотянулся до ящика с табличкой «Увеличительное стекло», выдвинул. Владик опять вытянул шею. Он ожидал увидеть множество всяких линз, но ящик оказался пуст. Если не считать пузатой, очень прозрачной бутылки — она выкатилась из угла на середину ящика. Мастер пинцетом опустил в бутылку микроскопического стеклянного человечка. Потом проворчал под нос: — Хорошо, что хоть прибежал-то вовремя... Он посмотрел на свои часы, поднес их к уху, потом взял со стола и тряхнул пыльный транзисторный приемник. Приемник женским голосом сказал: — ...следний шестой сигнал дается в двенадцать часов по московскому времени. Мастер быстро встал и строго поднял указательный палец. На пальце блестели рыжие волоски. — Пи-ик, — донеслось из приемника. — Пи-ик, пи-ик... И когда приемник пикнул шестой раз, мастер с размаха грохнул бутылку о цементный пол. Осколки царапнули Владика по ногам. — Ай! — сказал Владик. Но не из-за осколков. Он решил, что мастер спятил. Но тут же Владик услышал звук, будто на дно стеклянного стакана сыплют звонкие дробинки. Это на полу, среди стеклянных крошек, бил в хрустальный барабанчик невредимый Тилька. Тилька поднял головку-капельку и с горделивой ноткой сказал: — Здорово я получился? Как новенький! Мастер ухватил его двумя пальцами и поставил на стол. И жалобно закричал: — Это что за ребенок! Почему все дети как дети, а этот — сплошное наказание! — А что я з-з-сделал? — обиженно откликнулся Тилька. — Посмотрите на него и послушайте! Он спрашивает, что он сделал! Он целыми днями шастает неизвестно где, а потом его приносят в виде стеклянного порошка, и мастер должен заниматься ремонтом этого хулигана! В рабочее время!.. Владик виновато переступил сандалиями среди осколков. Мастер покосился на него и сказал Тильке: — С твоим приятелем все ясно. Он просто уличный шалопай, хотя и носит очки, как порядочный человек. Нотебя-то я изготовил из лучшего стекла! У тебя должна быть хрустальная душа! — У меня з-замечательная душа, — осторожно сказал Тилька. — Длинь-дзынь-музыкальная... — Длинь-дзынь, балда ты, — печально сказал мастер. — Почему я стекольный специалист, а не столяр? Я бы сделал, как папа Карло, деревянного мальчика. Почему я не портной? Я сшил бы мальчика из мягких тряпок. Он был бы шелковый во всех отношениях. А вместо этого — стеклянный бродяга! И как его воспитывать? Он, видите ли, хрупкий, его нельзя даже выдрать! — Это же удивительно чудесно! — подал голосок Тилька. — Это очень грустно... Ты где-то пропадаешь, а старый человек не имеет ни минуты покоя... Но я найду управу! Теперь ты будешь у меня жить в коробке с ватой и крепкой стеклянной крышкой. — Что ты! — испуганно сказал Тилька. — Я же сразу динь — и помру. Мне нужна свобода и дождики. — Никаких дождиков! — Я хочу с Владиком! — Я тебе покажу Владика! — Тогда я опять разобьюсь! — И на здоровье... — Ну-ка, наклонись, — попросил мастера Тилька. Мастер нехотя нагнул голову к столу. Тилька ухватил его за седые кольца на виске, повис на них и что-то начал тихо говорить мастеру в ухо. — Подлиза... — проворчал мастер. — Имей в виду, если динькнешься еще раз, чинить не буду ни за что на свете. — Ура! — крикнул Тилька. — Владик, посади меня в карман! Владик робко посмотрел на мастера. — Можно? — Убирайтесь, — ответил мастер. — Вы не дети, а крокодилы. Владик осторожно усадил Тильку в кармашек, на котором темнели засохшие пятнышки крови. А мастеру сказал: — Большое спасибо. — Убирайтесь, — повторил мастер. — Или я превращу вас в пробки для графинов. 8 Владик и Тилька долго бродили по лестницам и переулкам Боцманской слободки, искали заросшую сурепкой маленькую площадь. Владик не запомнил дорогу, когда мчался отсюда с разбитым Тилькой. А Тилька тем более ничего не помнил. И все-таки он все время звенел у Владькиного уха: — По-моему, это з-здесь... По-моему, динь-там... Он сидел теперь не в кармашке, а на левой дужке Владь-киных очков и держался за его волосы... |