Онлайн книга «Летчик для особых поручений»
|
Она улыбнулась и опять потрогала свои сережки. Но тут же сказала: — Подожди, подожди. Здесь еще столько непонятного... — Чего? — А вдруг эти бутылки корабли не увеличивают? Может, они только для стеклянных человечков. Владик приуныл: — Тогда все пропало... — Да подожди... Что ты за нытик, честное слово! Надо все выяснить. Надо пойти к стекольному мастеру и про все расспросить. — Так он тебе и скажет, — вздохнул Владик. — Начнет кричать, какие мы ужасные дети... — Все равно без мастера не обойтись. — Конечно. Только зачем лишний раз рисковать? Давай лучше спросим Тильку! Он про эти волшебные бутылки, наверно, тоже знает. Но Тильку надо было еще найти! День стоял сухой, луж не было, и где могли прятаться стеклянные музыканты, Владик и Ника понятия не имели. Они обошли полгорода и успели два раза поругаться. Потому что один раз Владик сказал, что все бесполезно, а Ника снова назвала его нытиком. А второй раз у Ники выпала из уха сережка, и ее долго пришлось искать в траве в Историческом парке, и Владик говорил, что все девчонки воображалы и модницы. Приходится терять столько времени из-за ерунды! Но зато здесь же, в Историческом парке, где плескался фонтан с маленькими водопадами на зеленых ступенях, Владик заметил среди струй крошечных прозрачных плясунов со скрипками и флейтами. Конечно, это мог быть совсем другой оркестр. Но Владик пригляделся и позвал: — Тиль! И стеклянный барабанщик прыгнул ему на ладонь. Увидев Нику, Тилька сердито прозвенел: — А з-зачем она здесь? Прогони! — Подожди, Тилька... — Не хочу ждать! Она сказала, что я сосулька! — Я больше не буду, — торопливо пообещала Ника. — Мало ли что «не буду»! Ты уже сказала! — Я не подумала... Разве «сосулька» — это обидно? Сосульки такие прозрачные и красивые, в них солнышко блестит. — Но они ледяные, а я живой! Ника вздохнула и поджала губы. Целую минуту она усмиряла свою гордость. Потом сказала: — Ты меня прости. Я очень виновата. — Динь-да? Тогда ладно, — согласился Тилька. — Только больше не дразнись. — Ни в коем случае не буду! — поклялась Ника и глазами напомнила Владику: «Спрашивай». — Тилька! У стекольного мастера есть еще такие бутылки, в какой он тебя отремонтировал? Тилька гордо сказал: — У него тыщи всяких бутылок. А если нет, он динь — и сделал. Он же волшебный мастер. — А если мы очень попросим, нам он сделает? — Зачем? Владик вздохнул и опять рассказал историю про Гошу. За сегодняшний день — третий раз. Тилька слушал, и капельки стекали с него Владику на ладонь. — Тилька! Если сделать в бутылке кораблик, а потом бутылку о пол?! Что будет? — Владик смотрел жалобно и нетерпеливо. Тилька важно подумал. Потом спросил: — А из чего кораблик? — Ну... из бумаги, из лучинок. Из картона... — Будет куча дров, — уверенно сказал Тилька. — Почему? — разом спросили Владик и Ника. — Какие динь-бестолковые! Бутылка увеличивает только настоящее! От меня, от настоящего, был кусочек, из него мастер сделал человечка. И я снова вырос — как из семечка! У вас есть кусочек от настоящего «Кречета»? Ника посмотрела на Владика испуганно и беспомощно. Владик тоже растерялся. Но только на несколько секунд. Потом сразу сказал: — Есть! Дверь в башенку была не заперта. И все в Гошиной комнатке оказалось как прежде. Видимо, никто в домоуправлении не знал еще, что Гоши уже нет. Даже на сломанные перила никто не обратил внимания. В открытую балконную дверцу влетал ветерок. Переворачивал листы тетради с Гошиными стихами. Владик подумал и положил тетрадку в сумку. Владик был здесь один: Ника с Тилькой ждали на улице. Он посидел на Гошиной койке, погладил колючее одеяло. Поправил на гвозде потертый Гошин бушлат. Потом взял с полки гладкую коричневую табакерку. Крышка табакерки открывалась легко. Чтобы она не отскакивала сама собой, на табакерку было надето резиновое колечко. Владик спрятал его в карман. Затем он вышел на балкон, открыл табакерку, зажмурился и сильно дунул, чтобы улетел табак. Табачная пыль взвилась желтым облачком. И облачко полетело вместе с легким ветром. Через полчаса оно оказалось у окна старого дома с облезлой штукатуркой. За окном, в неуютной комнате третьего этажа, шло экстренное заседание ТКВ. Веревочницы обсуждали сегодняшний бой на площади в Боцманской слободке. Окно было плотно закрыто, но мелкая табачная пыль проникла в незаметные щели. Председательница клуба веревочниц говорила: — Эти события — крупное поражение для нас. Если дальше так пойдет дело, нам, уважаемые дамы, придется закрыть клуб... — Она вдруг сморщила нос и закатила глаза. — A-а... а-а-апчхи! — Будьте здоровы... По-моему, у нас есть еще надежда, — сказала ее заместительница. — Ведь от веревок остаются на земле... А-а-апчхи! Ой... — Будьте здор... а-апчхи! — разом сказали две дамы. И члены клуба веревочниц стали чихать без перерыва. Это продолжалось около часа и было признано дурной приметой. 6 — Нет, вы посмотрите на этого ребенка! — кричал стекольный мастер. — Мальчику нужна волшебная бутылка, ни больше ни меньше! Может быть, мальчик думает, что сделать такую бутылку — это все равно что выдуть склянку для рыбьего жира?! Нет, я так не думаю, — робко подал голос Владик, а Ника вообще молчала и старалась держаться поближе к наружным дверям мастерской. Мастер сел на скрипучий стул и печально подпер кулаками щетинистый подбородок. Но ведь, если не будет бутылки, Гоша никогда не вернется, — тихо сказал Владик. — Но при чем здесь я?! — опять закричал мастер. — Гоша — корабельный гном, а я — специалист по неразгаданным свойствам стекла! Это совсем другой отдел волшебного ведомства: не морской, а стекольный! — Вот поэтому мы к вам и пришли, — сказала от дверей Ника. — Кроме вас никто-никто не сделает эту работу. — Да? — грустно спросил мастер. — А что я получаю с такой работы? Одни несправедливости да еще всякие болезни и нервные переживания. Мне говорят: ах, вы артист в своем деле, вы имеете в вашей работе радость творчества. А что мне с той радости, когда начальство топает на меня ногами и кричит, что лишит меня премии, потому что мастерская не выполняет план по выпуску аптечных пузырьков! |