Онлайн книга «Наша Рыбка»
|
Сев на уродливый диван у окна, она погладила Петю по щеке, запустила пальцы в его кудри. – Объясни, что происходит! – протараторил он. Ясна быстро перевела взгляд с него на меня, поджала губы, и подбородок ее слабо дернулся. Только не плачь! Все будет хорошо! Мы же здесь, мы снова вместе! – Не хочу ничего говорить. Ненавижу все. Я стал вытирать ей слезы, только еще больше размазывая их по лицу. – Придется сказать, раз мы уже здесь. – Они наврали мне… Это был рак. И мне удалили. Всё удалили. – Она подняла на нас глаза. – Понимаете? – Но… удалили же. Это же хорошо! – Я попытался сказать что-нибудь нормальное: – Я читал, что это не опасно. Всё наладится. Да, я не сразу догадался, о чем она. – Тебе удалили грудь? – Петя протянул пальцы к тому месту, где под халатом проступали бинты. В ответ Ясна только уткнулась лицом ему в шею, он обнял ее, и так они и застыли. Я тоже замер, сидя в полуметре от них, с выпученными от удивления и ужаса глазами. – Твоя мама ничего не сказала… – В конце концов надо было нарушить затянувшееся молчание. – Не хочу знать о ней! – Но Ясна… – Нет, – она повернулась ко мне, – не смей даже пытаться ее оправдывать. К такому надо готовиться заранее. О таком надо знать! Это мое тело все-таки. И моя жизнь. И даже не вздумайте потом звонить моим родителям и говорить, как я себя чувствую. – Но ведь они к тебе приезжают? – спросил Воронцов. – Я делаю вид, что сплю. И я выбросила все, что они мне сюда привезли. Я осторожно взглянул на пакет из супермаркета, в котором мы притащили ее любимые сладости. Она заметила мой взгляд. – Что это? – Тут тебе кое-что… но если ты не хочешь… Она запустила руку в пакет и достала черный шоколад с апельсиновой цедрой. – Готова на все ради этой шоколадки. – Она тут же протянула ее мне. – Открой, пожалуйста, я… пока не могу. Перебинтованная рука сиротливо и безвольно лежала на краешке халата. Потом я пошел в конец коридора к холодильнику – убрал творог и фрукты, которые купил ей. Там меня подкараулил все тот же худой дед. – Ты кто будешь этой девочке? – спросил он. Я молча уставился на него. – Жених? Жених. Вот так словцо. Я кивнул. – Что ж ты раньше не приезжал? Видел бы, как она кричала. – Кричала? – На мать и на отца, уж не знаю, чем они ее так обидели. И как плакала! – Они ее и правда обидели, – тут же сказал я. – А я не знал. Она просто так никогда не кричит. Я пообещал Ясне, что сам заберу ее из больницы, – выписывали ее через два дня. Петя тоже собрался приехать, но Рыбка настаивала, чтобы он шел в университет. Как раз начинался новый предмет, но препод был уже знакомый, с которым не ладил Воронцов, – все тот же брат декана. Было решено, что в этом семестре Петя постарается не нарываться. Я знал, что он все равно попрется со мной, но не стоило говорить этого Ясне прямо сейчас. Едва мы сели в машину, он тут же снова разнервничался. – Почему она не брала трубку, когда мы ей звонили? – Может, она думает, что мы теперь не будем любить ее? После этой операции? Она сложная, мне не всегда удается ее понять. – Но ты любишь ее? – напряженно спросил Воронцов. – Да. Очень. А ты? – Конечно люблю! – И меня? – зачем-то спросил я. – Пошел знаешь куда! – зло отозвался Петя. Я все думал, что мы поговорим, но ничего не получилось. Тема последней встречи вдруг негласно стала запретной. Я понимал, что сказал лишнего. Извиниться за свои слова? Или признаться, что и сейчас, на трезвую голову, я думаю точно так же? Но как тогда объяснить, что это ровным счетом ничего не меняет? Я высадил его у дома Тамары Петровны и поехал к себе. По дороге зрела идея, странная, будоражащая. В моей голове она казалась реальной. В реальности же наверняка прозвучит как бред. Дома пришлось созвать всех на кухню. Маринка в первую минуту не поняла, что мне от нее нужно, но я решил, что объявить лучше сразу всем. Когда она наконец притащилась и развалилась в плетеном кресле, повисло молчание. Я должен был его нарушить, но чем дольше тянул, тем сложнее становилось это сделать. Внезапно вспотели ладони, в горле встал ком. – Ну, котик, какие новости? – спасла меня мама. – Мяу, – тут же вторила ей Марина. – Новости две: плохая и хорошая. Хотя нет, вторая может быть тоже плохой для вас. Но для меня она хорошая. – Начинай с первой, – ободряюще улыбнулся отец. – У моей девушки рак. Рак груди. Это момент, когда время замедляется и начинает идти как-то перпендикулярно. Вот ветер бьет ветвями об окно. В Маринкиной комнате трезвонит телефон. Стиральная машинка отбивает свой собственный ритм, наверху ругаются соседи. А у нас тут на кухне время идет перпендикулярно. В это мгновение мы не стареем. И как будто ничего не чувствуем. – Что? Рак? У малютки Ярославны? – Сестра подскочила в своем кресле, и секунды понеслись с привычной скоростью. – О боже, бедная девочка, – тихо проговорила мама. Папа просто взъерошил себе волосы, а потом провел рукой по лицу. – Как она сейчас? – Я заберу ее через пару дней из больницы. – Подожди, ей уже сделали операцию? – воскликнула сестра. – И как это? Удаляют всю грудь? Под ноль? – Я не знаю… – Марина! – Мама повысила голос. – Нет, ну что вы орете на меня. Это очень важно! – Она немного не в себе. – Я сменил тему. – Врач сказал родителям, что это рак, а они ее обманули, соврали, что какая-то там нестрашная опухоль. А теперь вот… Ей плохо. Она выглядит очень больной и не хочет никого видеть. Мама встала из-за стола и налила нам всем граппы. – Не переживай раньше времени. Говорят, эта форма рака не так уж опасна. Если всё вырезали вовремя, болезнь может исчезнуть навсегда. – Да-да, я знаю, – сразу согласился я. – А вторая новость какая? – спросила Марина, вдруг приуныв. Я набрал в грудь побольше воздуха, как будто собирался встать на табуретку и прочитать стихотворение. Конечно, я покажусь им глупым мальчишкой. Еще не повзрослевшим сыночком. Скорее всего, они начнут меня отговаривать, но ласково, с улыбками, изображая понимание. Но я должен решиться. – Я хочу сделать ей предложение. Да, провстречавшись всего год. Да, деля постель с третьим человеком. И да, мне только двадцать два, я еще не закончил университет, совершенно не имею понятия, кем я буду работать и как стану доставать деньги. Ну давайте, отговорите меня. Посмотрите, какие у меня шипы. |