Книга Отражение, страница 104 – Дженнифер Ли Арментроут

Я смотрел на него, не зная, что и ответить. Слова вертелись на языке, но вслух я их так и не произнес. Я был не готов обсуждать свои чувства к Кэт. Прошлый разговор с Мэтью стал исключением, но тогда я не слишком-то много и сказал. Меня не удивило, что этот парень на моей стороне. Такая у него натура. И тут кое-что пришло мне в голову.

– Спасибо, дружище. – Я подался вперед и заговорил тише: – У меня к тебе вопрос.

Он улыбнулся.

– Я весь внимание.

Адам самый открытый среди знакомых мне Лаксенов. Все это знают, знал и Доусон. Мне бы брат не доверился, но Адаму мог что-то сказать. Вероятно, даже намекнул, что произошло между ним и Бетани в том походе, откуда он вернулся в окровавленной, изорванной одежде.

– Доусон когда-нибудь говорил с тобой о Бет?

На лице Адама мелькнуло изумление. Он явно не ожидал такого вопроса.

– Почти нет. В смысле, сам он помалкивал, зато я с ним говорил. Сказал примерно то же, что и тебе. Что не против их отношений. А еще, что беспокоюсь за них.

– Мне ты не сказал, что беспокоишься за нас с Кэт, – заметил я.

– Ну да, но ты же не Доусон.

Такое мне говорили впервые, и это признание явно подразумевало комплимент.

– Это точно, – пробормотал я и слабо улыбнулся. – Только, боюсь… я похож на него гораздо больше, чем многие думают.

– А почему ты спрашиваешь о Доусоне? – Адам, не пошевелившись, отодвинул от себя тарелку. – Ты о нем никогда не говоришь.

– Это совсем не значит, что я о нем не думаю. – Поднявшись, я кивнул в сторону тарелок и отправил их по воздуху в раковину. – Не знаю, просто Доусон и Бетани не выходят у меня из головы. – Внезапно я решил поделиться своими сомнениями с Адамом. Я ему верил. – Мне кажется… он что-то сделал с Бетани.

Адам приподнял брови.

– Например?

Я снова сел за стол.

– Однажды на выходных они отправились в поход, и Доусон вернулся сам не свой, а еще его одежда была порвана и покрыта кровью. Брат заявил, что ничего не случилось, но я сразу понял – это вранье. Думаю… Бет как-то поранилась и…

Во взгляде Адама засветилось понимание.

– По-твоему, он ее исцелил? – В ответ на мой кивок он моргнул. – Черт. Нам же нельзя…

– Знаю, что нельзя. Но это не значит, что такого не могло произойти. – Ага. Я сам тому пример. – Думаю, именно так Доусон и поступил, и еще мне кажется, что этим… он как-то изменил Бет.

Никаких подтверждений моим словам не было, если не считать того факта, что я изменил Кэт.

– Каким образом изменил?

Я покачал головой. Здесь и крылась самая большая неясность, потому что они… они погибли вскоре после того похода, и я с Бет близко не общался.

– Не знаю, но в четверг заходила Лидия, типа, проверить, как дела. Мы с ней разговаривали о том о сем, и кое-что из того, что она сказала, заставило меня задуматься. – Я так наловчился врать, что сам себе удивлялся. – По ее словам, нам не позволено исцелять людей не только потому, что это подвергает их опасности.

Глаза Адама расширились.

– И ты считаешь, причина в том, что мы каким-то образом их меняем? И Старейшины в курсе?

Я кивнул.

– Вот черт. – Он помолчал. – Но даже если ты прав, при чем тут Доусон? Их же с Бетани убил Аэрум.

Это нам так сказали.

Вот еще одна потенциально опасная теория, которую я не спешил озвучивать. Но только она сформировалась в моей голове, как стала казаться очень правдоподобной. Нам сказали, что Доусона с Бет убил Аэрум. И что агенты МО нашли тела и… избавились от них. А если это ложь? Моя рука сжалась в кулак. Если в МО решили их схватить, потому что Доусон нарушил запрет? И, кстати, где дружелюбные соглядатаи нашего правительства?

– Как я понимаю, к вам в последнее время из МО никто не наведывался?

– Нет.

Я скрестил руки на груди и снова обратил взгляд за окно.

– Очень странно, не находишь?

Адам кашлянул.

– Ну да. – И добавил после паузы: – Куда ты клонишь, Дэймон?

Я встретил его испытующий взгляд.

– Адам, мы никогда не видели их тел.

– Нет… не видели. – Даже сквозь загар было заметно, как он побледнел. – К чему ты ведешь?

Все, что я сказал, могло навлечь на всех нас кучу неприятностей.

– Сам не знаю. Только Ди ничего не рассказывай, ладно? Я просто размышляю вслух и не хочу, чтобы она волновалась. Понимаешь?

Адам медленно кивнул, его взгляд вдруг стал неподвижным и отстраненным.

– Да, понимаю.

Я побрился, принял душ и вышел на улицу. На темном небе мерцали звезды. Спустившись с крыльца, я глянул на соседний дом. Ну да, как и думал – на подъездной дорожке только машина Кэт. Ее день рождения, а она коротает вечер в одиночестве.

Фигово.

Я знал, что делать. Я был недоволен тем, как мы расстались прошлой ночью. Надо пойти и извиниться.

Секунда – и я стоял у нее на пороге. В доме грохотала музыка. Я постучал, но понял, что Кэт ни за что не услышит, разве только если вышибить дверь. Я покрутил ручку – не заперто. Помедлил, размышляя, стоит ли входить, но затем услышал ее голос – Кэт пела.

Я зашел. Музыка стала громче. Играла старая песня «Голоден, как волк» ^[6]. Закрыв за собой дверь, я медленно ухмыльнулся и двинулся на звук.

– «На запах и звук ворвусь. Теряюсь и вновь нахожусь. И я голоден, как волк. Капканы на линии – это… бла, бла, бла – диссонанс в идиллии… или что-то там еще… – Напевая, Кэт появилась в коридоре рядом с прачечной. Повернувшись спиной ко мне, она размахивала руками над головой, но меня заворожило другое – ее носки до колен. А еще – коротенькие шорты, хотя носки в первую очередь… По всей их длине шел узор из северных оленей. – Зубы жадно стучат, истекаю слюной, я охочусь за тобоой… и я голоден, как волк»…

– На самом деле там поется: «Я рычу и вою в погоне за тобою», а не бла-бла-бла, что-то там еще.

Кэт взвизгнула и резко обернулась. Не успел я сказать «Привет», как она поскользнулась и с размаху села на пятую точку.

– Господи. По-моему, у меня сердечный приступ, – произнесла она, прижимая руку к груди.

– А по-моему, ты отбила себе попку. – Я едва сдерживался, чтоб не расхохотаться.

Раскинувшись поперек коридора, она сверлила меня сердитым взглядом.

– Черт побери! Ты что, всегда заходишь в чужие дома без спроса?

– И подслушиваю, как девчонки коверкают песни до неузнаваемости? Ну да, конечно, только этим и занимаюсь. Вообще-то, я несколько раз стучал, но потом услышал твое… пение, а дверь оказалась незапертой. – Я пожал плечами. – Потому и зашел.