Книга Кукловоды. Дверь в Лето, страница 31 – Роберт Хайнлайн

Во всяком случае, тогда мне казалось, что волноваться особенно не о чем. Я знал, что президента спасли при обстоятельствах, которые откроют глаза любому, даже политику, а это было, насколько я понимал, последним реальным препятствием. Слизняки – то есть титанцы – процветали, пока их существование было тайной, а в открытую они вряд ли могли бы противостоять всей мощи Соединенных Штатов. У них не было никаких возможностей, кроме тех, что они заимствовали у своих рабов. Уж я-то об этом знал лучше кого бы то ни было.

Теперь мы зачистим их плацдарм на нашей территории, а потом последуем за ними туда, откуда они пришли. Но планирование межпланетных экспедиций – совсем не моя работа. Я в этом разбираюсь примерно как в египетском искусстве.

Когда меня выписали, я отправился искать Мэри. Кроме слов Старика, у меня по-прежнему ничего не было, но теперь мне начало казаться, что я и в самом деле выставил себя полным идиотом. Я не ждал, что она обрадуется моему появлению, но хотелось как-то оправдаться.

Вы, наверное, думаете, что разыскать высокую красивую рыжеволосую девушку проще простого? Так бы оно и было, будь она штатным сотрудником. Но она была оперативником, оперативники приходят и уходят, а постоянному персоналу настоятельно рекомендовано заниматься своими делами. Дорис ее больше не видела – по ее словам – и даже разозлилась на меня, что я снова хочу ее найти.

В отделе кадров от меня по-простому отмахнулись: мой запрос не был официальным, имени агента я не знал, и вообще, кто я такой, что обращаюсь к ним с подобными вопросами? Меня отправили в оперативный отдел, то есть к Старику, что меня совсем не устраивало.

Еще бо́льшую подозрительность мои вопросы вызвали в отделе пропусков. Я чувствовал себя как шпион в своем собственном Отделе.

Тогда я отправился в биолабораторию. Начальника я не нашел, пришлось говорить с заместителем. Тот ничего не знал о девушке, участвовавшей в проекте «Интервью», испытуемый был мужчина, это точно – он видел запись. Я сказал ему, чтобы он присмотрелся ко мне повнимательней. Он присмотрелся и сказал:

– О, так ты и есть тот парень? Приятель, тебе здорово там досталось.

После чего отвернулся, почесался и зашуршал бумажками. Я ушел оттуда, не сказав ему спасибо, и отправился в офис Старика. Похоже, другого выбора у меня не осталось.

За столом мисс Хайнс сидела новая секретарша. После той ночи, когда меня взяли, я больше не видел мисс Хайнс. И не расспрашивал, что с ней сталось. Просто не хотел знать. Новая секретарша ввела мой личный код, и – о чудо! – Старик оказался на месте и согласился меня принять.

– Что тебе нужно? – ворчливо спросил он.

– Подумал, может, у тебя есть для меня какая-нибудь работа, – ответил я, хотя собирался сказать совсем другое.

– Вообще-то, я как раз собирался послать за тобой. Ты уже достаточно побездельничал. – Он гавкнул что-то в интерком и встал. – Пошли.

Я вдруг почувствовал себя совершенно спокойно и вышел вслед за ним.

– В «Косметику»? – спросил я.

– Сегодня сойдет и твоя собственная физиономия. Мы едем в Вашингтон.

Тем не менее мы зашли в «Косметику», но только для того, чтобы переодеться в уличную одежду. Я получил пистолет – мой собственный отправился в край вечной охоты – и проверил свой аппарат связи.

Охранник на входе заставил нас оголить спины и лишь после этого позволил подойти и отметиться. Потом мы заправили свои рубашки в брюки, поднялись наверх и оказались на самом нижнем уровне Нью-Филадельфии. Так я впервые узнал местоположение новой базы Отдела.

– Надо понимать, этот город чист? – спросил я Старика.

– Если ты действительно так думаешь, у тебя совсем мозги заржавели, – ответил он. – Гляди в оба.

Расспросить его подробней уже не удалось. Присутствие такого большого числа полностью одетых людей здорово действовало на нервы. Я невольно сторонился прохожих и выискивал взглядом сутулых. А подниматься в переполненном лифте до стартовой платформы вообще казалось безумием. Когда мы уселись в машину и ввели маршрут, я так и сказал:

– Какого дьявола тут развели такой гадюшник? Мы только что прошли мимо полицейского, и у него, ей-богу, был горб!

– Возможно. Вполне возможно.

– Вот тебе раз! Что случилось? Я-то думал, у тебя все схвачено и мы тесним их на всех фронтах.

– Мы пытаемся. У тебя есть какое-то предложение?

– Да это же проще простого. Даже если начнутся морозы, никто не должен ходить с закрытой спиной, пока мы не убедимся, что перебили всех паразитов.

– Верно мыслишь.

– Так в чем… Послушай, а президент знает, что происходит? Как я понял, он…

– Знает.

– Тогда чего он ждет? Когда они захватят всю страну? Ему нужно объявить военное положение и начать действовать. Ты же говорил ему об этом давным-давно.

– Говорил. – Старик задумчиво разглядывал сельский пейзаж внизу. – Сынок, ты действительно думаешь, что этой страной управляет президент?

– Нет, конечно. Но он единственный, кто может что-то сделать.

– Хм… Знаешь, премьера Цветкова иногда называют «узником Кремля». Не знаю, правда это или нет, но наш президент – узник конгресса.

– Ты хочешь сказать, конгресс ничего не предпринял?

– Последние несколько дней, после того как мы предотвратили покушение на президента, я занимался тем, что помогал ему убедить конгрессменов. Тебе никогда не приходилось выступать перед комиссией конгресса, сынок?

Я попытался все это осмыслить. Мы сидим тут, как глупые додо, ждущие, когда их перестреляют, и если не стронемся с места, homo sapiens просто исчезнет с лица земли – так же как додо.

Немного погодя Старик сказал:

– Пора тебе осознать наконец политические реалии. Конгресс, случалось, отказывался действовать перед лицом и более очевидной опасности. А в данном случае опасность совсем не очевидна – до тех пор, пока не свалится тебе прямо на голову. Доказательств очень мало, да и не каждый в них поверит.

– А что насчет заместителя министра финансов? Они же не могут просто проигнорировать случившееся.

– Ой ли? У заместителя министра финансов паразита сорвали со спины прямо в восточном крыле Белого дома, и при этом пришлось убить двух его охранников из секретной службы. И теперь достопочтенный джентльмен лежит в Центральном армейском госпитале с нервным потрясением и вообще не помнит, что с ним произошло. Министерство финансов сообщило, что предотвращена попытка покушения на президента. По сути верно, но они представили все в ином свете.

– И президент при этом промолчал?

– Советники предложили выждать, пока он не получит поддержку в конгрессе. Большинство у него если и есть, то небольшое, а в обеих палатах полно людей, которые жаждут получить его голову на блюде. Партийная политика – это грубая игра.