Онлайн книга «Кукловоды. Дверь в Лето»
|
– Но я-то задал его совсем не риторически. Я отдам его теоретикам на проработку. – Что, готов уже хвататься за любую соломинку? – В точку. А теперь о другой части твоего комментария. Куда, по-твоему, легче проникнуть – в Советский Союз или в красную зону? Что бы ты предпочел? – В смысле? – Я бросил на него подозрительный взгляд. – С каких это пор ты позволяешь агентам выбирать задания? – Я просто хочу услышать твое профессиональное мнение. – Мм… У меня мало данных для сравнения. А что, слизняки уже за железным занавесом? – Вот это-то мне и хотелось бы узнать. Я вдруг понял, что Мэри была права: агентам не следует жениться. Когда все это закончится, я, пожалуй, наймусь к какому-нибудь богатею, страдающему бессонницей, буду считать ему на ночь овец или займусь еще какой-то непыльной работенкой. – В это время года я бы, наверно, отправился через Гуанчжоу. Или ты планируешь выброску с парашютом? – А с чего ты решил, что я хочу отправить тебя в СССР? – спросил он. – Гораздо быстрее и проще узнать все, что нам нужно, в красной зоне. – Ой ли? – Наверняка. Если они высаживались где-нибудь еще, кроме этого континента, титанцы в красной зоне знают, где именно. Зачем же тогда лететь за полмира? Пришлось отложить оформившийся было план, где я фигурировал в качестве индийского торговца, путешествующего с женой, и я задумался о словах Старика. Может быть… Может быть… – Но как теперь проникнуть в красную зону? – спросил я. – С пластиковым муляжом слизняка на плечах? Меня поймают на первой же прямой конференции. Или еще раньше. – Не сдавайся так сразу. Туда отправились уже четыре агента. – Они вернулись? – Ну, в общем, нет, пока нет. В этом-то и загвоздка. – И ты хочешь, чтобы я стал пятым? Решил, что я слишком долго числюсь в платежных ведомостях? – Я думаю, те четверо применяли неверную тактику. – Да уж наверно! – Тут главное – убедить их, что ты перебежчик. Как тебе идея? Идея действительно была сногсшибательная. Я даже не сообразил сразу, что ответить. Но потом я ему выдал: – Может, начать с чего попроще? Может, какое-то время потренироваться в роли панамского сутенера? Или в качестве маньяка с топором? Входить в роль нужно постепенно. – Ладно, полегче, – сказал он. – Возможно, это непрактично… – Да ну тебя! – …но ты, я думаю, справился бы. Никто из моих агентов не знает паразитов лучше тебя. И видимо, ты неплохо отдохнул, если не считать, что чуть-чуть прижег пальцы. Хотя, может быть, нам лучше забросить тебя куда-нибудь недалеко от Москвы, чтобы ты осмотрелся там и сообщил свои выводы. В общем, подумай. Два дня у тебя еще есть, так что можешь не дергаться. – Ну спасибо. Огромное тебе спасибо. – Я решил переменить тему. – Что ты запланировал для Мэри? – Не понимаю, каким боком это тебя касается? – Она – моя жена. – Знаю. – Черт побери! И это все, что ты можешь мне сказать? Ты не хочешь пожелать мне счастья? Или хотя бы удачи? – Мне иногда кажется, – произнес он медленно, – что удачи у тебя и так хоть отбавляй. Однако прими мое благословение, если оно чего-то стоит. – Хм… Спасибо. – До меня иногда не сразу доходит, но я оправдываю себя тем, что приходится думать обо всем одновременно. До этой минуты мне не приходило в голову, что столь удобным совпадением отпусков мы с Мэри обязаны Старику. И я сказал: – Знаешь, папа… – Что такое? Уже второй раз за месяц я назвал его папой, и это его, видимо, насторожило. – Ты ведь с самого начала рассчитывал, что мы с Мэри поженимся, да? У тебя так и было запланировано? – А? Бог с тобой! Я верю в свободу воли, сынок, и в свободу выбора. – При условии, что этот свободный выбор устраивает тебя самого. – Слушай, мы это уже однажды обсуждали… – Я помню. Ладно, я на тебя не в обиде. Просто чувствую себя призовым жеребцом, которого на поводу ведут в загон. Зачем ты это устроил? Ведь не ради каких-нибудь сантиментов насчет «юной любви» и тому подобной ерунды – я-то тебя хорошо знаю. – Да ничего я не делал, говорю же тебе! А что до моего благословения – ну так, говорят, род должен продолжаться. А иначе все, чем мы занимаемся, совершенно бессмысленно, даже эта война. – Вот здорово! В самый разгар войны ты отправил двух агентов в отпуск, только чтобы заделать себе внука? – Я быстро прикинул в уме числа и добавил: – Держу пари, ты все подсчитал на логарифмической линейке. Он покраснел: – Я не понимаю, о чем ты. Вам обоим полагались увольнительные, а все остальное – случайность. – Да? Случайностей не бывает. Во всяком случае, когда ты поблизости. Однако ладно. Исходом событий я доволен. А насчет работы… Дай мне немного времени. Я обдумаю, что тут можно сделать. И зайду в «Косметику», поинтересуюсь насчет резинового уха. * * * В тот день мне не удалось ни с кем поговорить про свое новое ухо, поскольку по дороге в «Косметику» я повстречал Мэри, – она как раз шла оттуда. Я не собирался афишировать наши отношения внутри Отдела, но она застала меня врасплох, и я воскликнул: – Милая! Тебя залатали! В ответ она медленно повернулась, позволяя себя разглядеть. – Хорошая работа, не так ли? Поработали над ней и правда на славу. Невозможно было догадаться, что она недавно сожгла себе волосы. Кроме того, тамошние умельцы вполне убедительно замазали тональным кремом временную кожу у нее на плечах – но этого-то я как раз и ожидал. Не ожидал я того, что произойдет с волосами. Я осторожно потрогал их и внимательно осмотрел корни волос. – Похоже, они все тут убрали и вырастили новые. – Нет, просто подобрали похожие. – И твой любимый тайник для пистолета вернулся на место. – Ты про это? – Она поправила выбившуюся прядку левой рукой и улыбнулась. А в следующую секунду у нее в руках было по пистолету. И снова я не заметил, откуда появился второй. – Вот хорошая девочка! Когда-нибудь, если придется, сможешь зарабатывать на жизнь, показывая фокусы в ночном клубе. А если серьезно, то не дай бог добровольцы заметят, как ты проделываешь этот трюк. Они ребята нервные. – Не заметят, – торжественно пообещала она. Потом мы пошли в зал отдыха персонала и нашли тихое место, где можно было спокойно поговорить. Выпивку заказывать не стали, она нам была не нужна. Мы обсудили текущее положение и сверили информацию, которой нас загрузили. Я не сказал Мэри о задании, которое мне предложили, а она, если и получила какое-то, ни словом о нем не обмолвилась. Мы снова стали частью Отдела, и вбитые в нас привычки было нелегко сломать. |