Книга Красная планета. Звездный зверь, страница 26 – Роберт Хайнлайн

Перед уходом Джим сказал:

– Ты что-то красный, Фрэнк. У тебя температура?

– Это признак цветущего здоровья, – заверил Фрэнк. – Все хорошо.

Однако он кашлял, надевая маску.

«Марсианский катар», – подумал Джим, но ничего не сказал, он все равно не мог ничем помочь Фрэнку.

Марсианский катар сам по себе не болезнь, а просто крайняя сухость носоглотки. Она появляется, когда человек дышит марсианским воздухом без защитных средств. Влажность на Марсе, как правило, равна нулю, и пересохшая слизистая оболочка открывает дорогу всем болезнетворным микробам, которые в тот момент находились в горле. Обычно дело кончается жестокой ангиной.

День прошел без происшествий. Когда солнце стало клониться к закату, можно было предполагать, что до дома осталось не более пятисот миль. Джим весь день не спускал глаз с Фрэнка. Тот бежал на коньках так же резво, как и вчера. «Может быть, кашель – просто ложная тревога», – решил Джим.

– Пора бы подумать о ночлеге, – сказал он, поравнявшись с Фрэнком.

– Согласен.

Вскоре они проехали очередной пандус, построенный давно умершими марсианами, но ни подъемной балки, ни каких-либо иных знаков деятельности землян не было видно. Берега, хоть и стали чуть пониже, все же были слишком высоки, и с канала нельзя было увидеть, что находится наверху. Джим немного ускорил темп, и они помчались вперед.

Показался следующий пандус, но снова ничто не указывало на то, что над ним может быть станция. Джим остановился:

– Предлагаю подняться и посмотреть. Мы точно знаем, что станции строят возле пандусов, а балку могли и опустить зачем-нибудь.

– А если мы только потеряем драгоценное время? – возразил Фрэнк. – Лучше поторопимся и доедем до следующего пандуса, пока не стемнело.

– Ну как скажешь. – Джим оттолкнулся и начал набирать скорость.

У следующего пандуса история повторилась. Джим снова остановился и взмолился:

– Давай взглянем. К следующему мы не успеем до заката.

– Хорошо. – Фрэнк нагнулся снять коньки.

Они поспешили наверх. В косых лучах солнца не было видно ничего, кроме растительности, окружающей канал. Джим чуть не заревел от усталости и разочарования.

– Что же теперь делать? – сказал он.

– Спускаемся, – ответил Фрэнк, – и продолжаем бежать, пока не найдем.

– Вряд ли мы разглядим подъемную балку в темноте.

– Тогда будем бежать, пока не упадем, – мрачно сказал Фрэнк.

– Мы замерзнем раньше.

– Хорошо. Если хочешь знать мое мнение, – ответил Фрэнк, – то нам конец. Я, к примеру, не смогу бежать всю ночь, даже если мы не замерзнем раньше.

– Тебе плохо?

– Мягко говоря, да. Пошли.

– Хорошо.

Виллис вылез из сумки Джима на плечо, чтобы лучше видеть. Внезапно он соскочил вниз и куда-то покатился. Джим попытался схватить его, но промахнулся:

– Эй! Виллис! Назад!

Виллис не отвечал. Джим побежал его догонять, с трудом продираясь сквозь заросли. Днем он спокойно прошел бы под листьями, но теперь, к вечеру, почти все растения опустились и стали ему по колено – скоро они уйдут на ночь в землю. Более чувствительные к морозу уже исчезли, и на их месте осталась голая земля. Виллису заросли не мешали, но Джим путался в них и никак не мог изловить маленького негодника. Фрэнк закричал:

– Берегись водоискалок! Смотри, куда идешь!

Предупрежденный, Джим стал продвигаться более осторожно – и еще медленнее. Наконец он остановился.

– Виллис, – позвал он, – а Виллис! Вернись! Вернись, чтоб тебя, а то мы уйдем и бросим тебя здесь. – Это была совершенно пустая угроза.

Фрэнк с треском продрался к нему:

– Нельзя больше здесь оставаться, Джим.

– Само собой. Кто ж его знал, что он выкинет такой номер в самый неподходящий момент?

– Надоел он до смерти, вот что. Пойдем.

Издалека донесся голос Виллиса или, скорее, голос Джима, который имитировал Виллис:

– Джим, мальчик! Джим! Иди сюда!

Джим, а за ним и Фрэнк стали пробираться сквозь жмущиеся к земле растения. Попрыгунчик сидел на краю огромного листа пустынной капусты – все растение насчитывало пятьдесят ярдов в поперечнике. Пустынная капуста не часто встречается вблизи каналов. Это сорняк, и ее не допускают на заросшее дно бывшего моря в низких широтах, зато ее часто находят в пустыне за многие мили от источников воды.

Листья, обращенные к западу, все еще были распластаны веером по земле, но те, что росли к востоку, поднялись почти вертикально, жадно ловя солнечные лучи, необходимые для фотосинтеза, а значит, для жизни. Растение было морозостойким, после захода солнца оно сворачивалось, но под землю не уходило. Капуста просто сжималась в тугой шар, защищаясь от холода, и тем напоминала в гигантском масштабе земное растение, в честь которого была названа.

Виллис сидел на листе, распластанном по земле, и Джим потянулся за ним.

Виллис подпрыгнул и укатился к самой сердцевине растения. Джим остановился и сказал:

– Виллис, чтоб тебя, вылезай. Ну пожалуйста.

– Не ходи за ним, – предостерег Фрэнк. – Вдруг она сейчас свернется. Солнце почти что село.

– Я стою на месте. Виллис! Вернись!

– Иди сюда, Джим, – отозвался Виллис.

– Нет, это ты иди сюда.

– Джим, иди сюда. Фрэнк, иди сюда. Там холодно. Здесь тепло.

– Фрэнк, что делать?

– Иди, Джим, – снова позвал Виллис. – Тепло! Тепло всю ночь.

– Знаешь что, Фрэнк, – опешил Джим. – Кажется, он хочет пересидеть ночь в капусте. И хочет, чтобы мы к нему присоединились.

– Похоже на то.

– Иди, Джим! Иди, Фрэнк! – настаивал Виллис. – Скорей!

– Возможно, он знает, что делает, – сказал Фрэнк. – Док говорит, у него есть инстинкты для жизни на Марсе, а у нас нет.

– Но нельзя же лезть в капусту. Она нас раздавит.

– Ну, не знаю.

– А нет, так задохнемся.

– Возможно. Делай как знаешь, Джим, – сказал вдруг Фрэнк, – но я больше не могу бежать на коньках.

Он поставил ногу на широкий лист, который при этом дрогнул, и пошел прямо к Виллису. Джим какой-то миг колебался, потом бросился следом.

– Молодец, Фрэнк! Молодец, Джим! – восторженно приветствовал их Виллис. – Хорошо, тепло всю ночь.

Солнце опускалось за отдаленную дюну, подул холодный закатный бриз. Наружные листья растения поднялись и начали сворачиваться.

– Еще не поздно выскочить, Фрэнк, – нервно сказал Джим.