Книга Кобель домашний средней паршивости, страница 55 – Дарья Калинина

Но увидеть этих двух своих старых знакомых было хотя и волнительно, но все же это волнение не шло ни в какое сравнение с тем, что испытали Саша с Надей, когда мимо них провели третью задержанную. Увидев ее, Надя тихонько взвизгнула и снова схватила Сашу за руку. Он мужественно пожал дрожащую ручку девушки, хотя бы для того, чтобы скрыть собственную дрожь, охватившую его целиком от головы и до пят. Третья задержанная, которую также провели в кабинет следователя Коршунова, была покойницей – Елизаветой Ломакиной.

– Как же так? – лепетала Надя. – Но она же умерла!

Саша присмотрелся к воскресшей покойнице. Вроде бы и она, а вроде и не она. Лицом очень похожа. Но ростом эта женщина как-то пониже будет. И фигурка у нее постройней. Это что же после воскрешения покойница усохла телом?

И тут Саша сообразил.

– Какие же мы с тобой глупые! Это не Елизавета, а ее сестра – Екатерина. Екатерина Ломакина!

Надя обрадовалась.

– Точно! Отсюда и сходство! А я уж невесть чего себе придумала.

– Чего подумала? – насмешливо спросил Саша. – Что покойница выбралась из морга и пришла сюда, чтобы нас с тобой попугать?

– Ну, что-то вроде того.

Саша чувствовал гордость за то, как ловко он разгадал эту загадку. И присутствия духа не потерял. Ну, или почти не потерял. Совсем Наде не нужно знать, что он и сам едва не потерял сознание от ужаса, когда думал, что видит перед собой покойницу. А на самом деле, это никакая не Елизавета, а живая и вполне себе бодрая Екатерина.

– Но как же так? – вдруг пробормотала Надя, стоящая рядом с ним. – Я точно знаю, что нашим оперативникам не удалось найти имени Екатерины Ломакиной ни на одном из рейсов, ведущих из Архангельска в Питер. Ничего. Ребята от отчаяния даже проработали те маршруты, которые идут с перекладными. Например, через Вологду еще можно приехать. Так они и водителей автобусов спрашивали, фотографию Екатерины показывали, никто ее не вспомнил.

– Можно подумать, нельзя воспользоваться машиной.

– Машину они проверили в первую очередь. Это вообще легче легкого. Всюду на дорогах камеры. Машина Екатерины из Архангельска последние полтора месяца никуда не выезжала.

– У друзей взяла машину.

– Нету у нее друзей.

– На попутках добралась.

– Ты себе представляешь уже немолодую, но вполне себе добропорядочную женщину голосующей на трассе? Ты бы на месте Екатерины рискнул быть изнасилованным каким-нибудь неадекватным дальнобойщиком? И вообще, зачем ей эти приключения на голову были нужны? Пошла бы себе спокойно на вокзал, села на поезд и, пожалуйста, через сутки уже обнимала бы сестру в родном городе.

– Но Екатерина как-то все-таки приехала, – сказал Саша. – Ни на поезде, ни на самолете, ни на автобусе, но она тут. И это факт.

Каково же было его удивление, да и разочарование тоже, когда он услышал, как следователь обращается к этой женщине, называя ее Елизаветой. А та и не думает возражать ему или как-то иначе перечить по этому поводу.

– Да, Елизавета. Да, Ломакина. Да, живая. Как сами видите, я не умерла.

– А кто же тогда та погибшая женщина, в одежде которой нашлись документы на имя Елизаветы Ломакиной?

– Сестра.

От этого пояснения Саша пришел только в большее замешательство. Еще одна сестра? Катя, Лиза и кто-то еще был у сестер третий? Вернее, третья?

Но с объяснениями пришлось обождать. К очной ставке между тремя задержанными Сашу с Надей даже не допустили.

– Вот так, – обиделся Саша. – Работаешь, стараешься, а как дело до наград доходит, все другим достается.

– Да что та награда! Можно подумать, ради награды старались!

Надя тоже не скрывала своей досады.

– Хоть бы дали до конца разобраться.

Любопытство до такой степени одолевало двух юных сыщиков, что они даже унизились до подслушивания. Но и этот фокус у них не вышел. Их быстро разоблачили и без долгих разговоров выставили из отдела. Тот же Петя и выставил.

– Это же просто возмутительно! Мы тоже хотим узнать, как все было!

– После, ребята, – невозмутимо отвечал им Петя. – Все после.

А когда после? Завтра? Или послезавтра? Или вообще после дождичка в четверг. Обещанного, как известно, три года ждут. А столько Надя с Сашей точно бы не вытерпели.

– Остаемся здесь, – решила Надя, стоя на крыльце отделения. – Сколько они их будут допрашивать? Час, ну два. Ничего, посидим, подождем.

– И дольше ждали.

И ребята вернулись назад в отдел. Уселись тихонечко в коридоре и, стараясь не привлекать к себе постороннего внимания, принялись ждать. Надя копошилась в своем смартфоне. Саша тоже пытался рыскать по соцсетям, но у него это плохо получалось. Куда больше виртуальных друзей его интересовала сидящая бок о бок с ним живая барышня. Он надеялся, что Надя сама первой заведет беседу, но девушка казалась погруженной в свой смартфон с головой.

Тогда Саша несколько раз вздохнул поглубже, набрался храбрости и заговорил сам.

– Вот и поймали всех преступников, – сказал он, конкретно к Наде не обращаясь, но ясно, что для того, чтобы привлечь к себе ее внимание.

Надя в ответ кивнула, но головы не подняла.

– Как ты думаешь, у полиции есть против них надежные доказательства?

Надя пожала плечами.

– А я вот думаю, что иначе Коршунов бы задерживать столько народу не стал.

Надя хмыкнула. Мол, Коршунов – голова. Не мешало бы всякому у него поучиться. Но из смартфона даже ради Коршунова не вынырнула. Саша с досадой покосился на девушку. Нет, так далеко они точно не уедут. Надо срочно что-то придумывать еще.

– А у меня есть билеты в театр на завтра, – сказал он самым безразличным тоном, но голос у него предательски задрожал.

И все же… Ура! Надя подняла голову и взглянула на него. В глазах у нее был интерес.

– На что идешь?

– Балет. «Лебединое озеро».

– Ого! Сто лет не была на балете. Молодец. А с кем идешь?

– Один.

– Один?

И Саша пустился в такие долгие и путанные объяснения, почему это произошло, что Наде надоело его слушать, и она его перебила.

– Я поняла, что у мамы с папой дела. Что друг твой тебя подвел, обещал пойти, а потом передумал. Так ты поэтому один идешь? Тебе что больше пойти не с кем?

– Да. Не с кем.

– Так, давай, я с тобой схожу.

Саша обрадовался:

– И ты можешь?

– А чего тут не смочь? – удивилась Надя. – Странный ты. Говорю же, сто лет в театре не была. Конечно, я с удовольствием схожу с тобой. Сколько с меня за билет?