Онлайн книга «Запомни меня навсегда»
|
– Когда вы встретились, то уже были слишком старой, чтобы заводить детей? – Нет, – снова отвечаю я и выпрямляюсь. Надеюсь, она не видит, как сильно я покраснела. – Есть хочешь? – Не очень. – Девочки должны хорошо питаться, – говорю я и сажусь напротив. Вряд ли она грубит специально. Хотя она бестактная и невоспитанная, вероятно, она просто пытается поддержать беседу. Отрезаю два куска хлеба, один кладу на тарелку перед ней. – Расскажи мне про «Шелби пинк». Онни отбрасывает упавшие на лицо волосы. – К ним на стажировку много кто хочет попасть. Представляете, из сотен желающих выбрали именно меня! Мне никогда так не везло, с тех пор как… – С тех пор как что? Она отводит взгляд. – С тех пор как меня отчислили из того дурацкого пансиона в Швейцарии. – Ну, тогда тебе повезло! – Пододвигаю к ней сыр. – Можешь собой гордиться. Она будто не слышит. К чаю не притрагивается. – Родителям моим скажите! Я для них одна большая неудача! Их интересует только Том, мой брат. Он учится в Оксфорде. А меня даже в Челтенхэмский женский колледж не взяли! И в школе не была ни в одной спортивной команде. Разок сыграла в спектакле, так предки даже не удосужились прийти посмотреть! Выговорившись, Онни глубоко вздыхает и массирует указательным пальцем точку между бровями – будто маленький ребенок, который пытается стереть грязь. – Они очень занятые люди, – говорю я. – Работа и все такое. Однако это вовсе не значит, что они тобой не гордятся. Онни закатывает глаза. – Они считают, что я тупая! У меня дислексия, поэтому я вечно проваливаю экзамены. Зато на водительские права сдала с первого раза – и теорию, и практику! Я не дура. – Еще тебя взяли на стажировку! Она складывает руки и смотрит на меня умоляюще. – Можно мне остаться? Хотя бы сегодня? Пожалуйста! Отламываю кусочек хлеба, кладу сыр. Ем. Сегодня я разрешу ей остаться, по-другому вряд ли выйдет. Уже поздно, идет дождь, и я не узнала ничего про Ханну. Онни выглядит жалкой и не приспособленной к жизни, она то наскакивает, то заискивает. Я не смогу оттолкнуть ее так же, как и все остальные. – Сегодня оставайся, – говорю я. Я думала, что она подпрыгнет или крикнет ура – выразит как-нибудь свою радость. Вместо этого она продолжает пристально меня разглядывать. – Ладно, – кивает она. – Хорошо. Для приличия выдерживаю паузу. – Ты связалась с Ханной? – спрашиваю я. – Она сможет поговорить со мной? Онни отводит взгляд. – Нет еще. Попозже. Найду ее номер и спрошу. Завтра подойдет? Я разглядываю ее не менее тщательно, чем она меня. – Откуда она знает Зака? Онни потягивается: – По Корнуоллу. – А где с ней познакомилась ты? – Жили по соседству. – Они дружили? Она твоя ровесница или старше? – Примерно моих лет. Выдавливаю улыбку: – Больше ничего не расскажешь? Она медленно закрывает, потом открывает глаза. Думаю о сердце на записке Ханны, о том, что у нее была с Заком интрижка. Онни поочередно хрустит пальцами на обеих руках. – Извини, если смутила тебя расспросами, – говорю я. – Вы были верны Заку? – тихо спрашивает она. Внутри все сжимается и переворачивается. – Да. Конечно! – Потому что вы его любили? – Да. – Она таким образом пытается сказать мне, что он меня не любил? Она склоняет голову и произносит: – Так что за мужчина был с вами сегодня? Я смотрю на нее недоуменно: – Какой мужчина? – Тот, с которым вы шли по парку. Я вас видела! Я смеюсь: – Это мой коллега. После работы мы все пошли в паб. – Значит, он не ваш новый бойфренд? – Сэм Уэлхем? Нет, конечно! Всего лишь проводил меня до дома. Он живет за углом… Встаю, убираю тарелки и чашки, выплескиваю остывший чай в раковину. Руки слегка дрожат – намеки про Ханну и расспросы про Сэма несколько выбили меня из колеи. Проливаю чай на пол. Онни встает, открывает ящик, в котором лежит рулон кухонных полотенец. Отрывает два куска, кладет руки мне на плечи, отодвигает меня в сторону. Наклоняется, вытирает лужицу и сует полотенца обратно в шкафчик. – Ему не понравилось бы, что вы встречаетесь с другими мужчинами. – Он бы хотел, чтобы я была счастлива! Онни открывает бачок, бросает в него мокрое полотенце. Мусора много, она вынимает полный мешок и завязывает. Ставит его возле задней двери, потом открывает ящик, в котором лежат чистые мешки (как у нее ловко все стало получаться и как быстро она освоилась в чужом доме), достает один и вставляет в бак. Лицо скрыто упавшими волосами. Отбросив их, Онни плотно сжимает губы. – Он не хочет, чтобы вы были счастливы. Только не без него! Вы же его знаете. Зак Май 2011 Я в Корнуолле. Лиззи обещала приехать ко мне в пятницу. Она сказала: «Одиночество пойдет тебе на пользу». Что она имела в виду? Ее слова не идут у меня из головы. Одиночество? Или она имела в виду, что побыть без меня – только на пользу ей? Размышляю над ее фразой и так и эдак, все пытаюсь понять. Вечно она твердит, что Галлз – идеальное для меня место, как здорово, что у меня есть где писать и где никто мне не мешает. Какая ирония! Наконец-то я нашел женщину, которую не прочь привезти туда, а она ехать не хочет. Погода теплая. Над морем висит дымка. Пишу в гараже, заперев дверь и опустив горизонтальные жалюзи. Внутрь проникали полосы света, поэтому я купил в деревне липкую ленту и залепил щели. Закончил пять небольших картин. Абстракции. Голубая фталоцианиновая. Печная сажа. Цинковые белила. «Это же серия! – воскликнула Лиззи, когда я позвонил. – Ты должен продать их вместе». Кулон познакомил меня со старым школьным приятелем, Джоном Харви, у которого арт-галерея в Бристоле. Взял мою визитку. В сентябре он устраивает большую выставку под названием «Свет на воде» и по пути заехал взглянуть на картины. Раскурили косячок, и он заявил, что если мне «не особо увлекаться темными тонами и добавить цвета», то он будет «серьезно заинтересован» в моих работах. «Более чем», – сказал он. То ли не следит за речью, то ли и впрямь говорит серьезно. По вечерам я спускаюсь в «Голубую лагуну». Кулон ездил отдыхать в Камбоджу, привез целый чемодан рецептурных колес. «Аптеки там – что твои кондитерские». Выиграл у него в покер несколько таблеток оксикодона [10], который он выменял на диазепам [11]. У него появился выход на адерал [12] – у каких-то американских студентов в Ньюки. Вот бы здорово! На адерале я могу работать ночь напролет! Сказал, что с нашей прошлой встречи я стал куда спокойнее. «Семейная жизнь пошла тебе на пользу». |