Онлайн книга «Я везучий. Вспоминаю, улыбаюсь, немного грущу»
|
Идея фильма «Трое в лодке, не считая собаки» возникла спонтанно. Режиссер Наум Бирман, известный по таким серьезным картинам, как «Авария», «Хроника пикирующего бомбардировщика», «Мы смерти смотрели в лицо», решил отвести душу на комедии. Жанр ему был, в общем-то, знаком. Режиссер одно время работал в театре у Аркадия Райкина, потом снял замечательную кинокомедию «Шаг навстречу» с Людой Гурченко, Андрюшей Мироновым, Евгением Леоновым, Львом Дуровым, Владимиром Басовым и другими звездами. Там на одну сюжетную линию нанизано несколько веселых новелл. Да и героическая «Хроника пикирующего бомбардировщика» с гениальным Олегом Далем — по сути трагикомедия, там много фронтового юмора, неповторимой далевской иронии, великолепных комедийных сценок про «кооператив извозчиков», «ликер-шасси» и так далее. Наум Борисович остался в памяти коллег как режиссер-либерал. От его крика никогда не сотрясались стены павильонов, в отличие от большинства коллег он никогда не унижал, не оскорблял актеров, давал им полную свободу действий. И более того, всячески поощрял импровизации. Многие любимые зрителями сцены в фильме — результат не остроумного сценария, а удачного экспромта. Например, так родилось эффектное падение из лодки всех троих, не считая собаки. Во время съемок этого эпизода в шлюзе я стоял босыми ногами на плечах Андрея Миронова, и тот стал незаметно меня щекотать. Я дернулся, и мы все трое полетели в воду. Потом этот трюк мы так и не смогли повторить, поэтому его выполняли каскадеры. Но эффект уже был не тот, поэтому в фильм вошел тот самый, случайный актерский дубль. Четвертым джентльменом в лодке был фокстерьер Монморанси. В фильме у него полноценная роль, причем сложная. Кроме сообразительности, ловкости, пес должен был демонстрировать доброту и коммуникабельность, а это очень редкое для фокс-терьеров сочетание. Именно поэтому на роль утвердили не одного, а двух фокстерьеров — Герцога и Греха, — которых в зависимости от настроения сцены и снимали. Герцог был злым псом. Но он беспрекословно выполнял все команды — тащил зубами лодку, доставал из воды ботинок… А Грех, напротив, был добрым и очень глупым. Александр Ширвиндт его невзлюбил и частенько скидывал пса в холодную воду. Закончилось все тем, что Грех простудился, начал чихать и кашлять. Тогда сердце Александра Анатольевича смягчилось. Более того, он даже пригласил ветеринара и на собственные деньги вылечил Греха… Их все время заменяли и на крупном плане: где без актеров, там красивый Герцог, а где-то там, издалека, вместе с артистами — это вот Грех. В этом фильме Андрей Миронов сыграл несколько ролей — Джерома К. Джерома, Джи, миссис Байкли, трактирщика, пьяницу и дядюшку Поджера. Наум Бирман снял в этой картине в эпизодической роли своего сына, ныне известного актера — Бориса Бирмана. Во время съемок мы с Ширвиндтом жили в гостинице «Россия». Именно там Ширвиндта серьезно цапнул за палец один из двух фокстерьеров, попеременно игравших в картине «несосчитанную собаку». Как-то на съемках я закинул свой английский складной спиннинг и тут же выловил за хвост… бобра! Дежуривший на съемках водолаз подплыл, вытащил крючок, и бобренка отпустили. Премьерный показ фильма «Трое в лодке, не считая собаки» прошел в ленинградском Доме кино. Но даже наш замечательный актерский состав не спас картину от гнева киноведов. «Где вы видели таких англичан?» — восклицали критики. «Как можно — эти глупые пошлые песенки. А где же советский патриотизм?» Но все по своим местам расставило время, причем очень быстро: как только картину несколько раз показали по телевидению, то отдельные крики недоброжелателей просто растворились в море народного восторга. Сегодня этот фильм Наума Бирмана — признанная классика нашего кино. А раз это классика, то классику принято цитировать. Вот несколько цитат из фильма. * * * — А вот склепиков, гробиков, черепочков и уж тем более саркофагиков нам не надо. * * * — Бифштекса не будет. Будут блинчики. (Это когда сплющилась консервная банка.) * * * — Вы еще не в саду? — А что, вы там будете петь? — Нет. Вы там будете слушать. * * * — Вы упаковывали сковородку?! — Сковородку упаковывали вы! — А я точно помню, что вы! — Вот сковородка. Так, а почему она со струнами? — О, это очень модно!!! — Что, сковородка со струнами? — Вы болван, Харрис, это же банджо! * * * — Где гвоздь? Слушайте, я потерял гвоздь, ищите все гвоздь! — Папа, ты же его во рту держал! — Папа его проглотил. Папа у тебя клоун… Ой, мне уже нехорошо, но ничего, потом найдем. * * * — Опять эта дама! Ну где дисциплина? — Сэр, в путь отправляются только мужчины. * * * — Перестаньте меня грызть! Ну не грызите меня, сэр! * * * — Сэр! Верните лодку. — Сэр! Это наша лодка. — Похоже, сэр не слышит. — А может быть, он вовсе не сэр? — Отдай лодку, болван! О! Услышал… * * * — Так, пора сматывать удочки. — Почему? — Его красная кепка распугала всю рыбу. — Я все слышу. Мы же рыбу ловим, а не быков. * * * — Хорошие у меня дети. Глупые, но хорошие. * * * — Что ты мне рожаешь таких одинаковых детей? Не могу отличить одного от другого! * * * — Эй ты, чучело! Не трогай чучело! * * * — Вот, Джордж, молодец, золотые руки! Любо дорого глядеть, когда он за что-нибудь берется. * * * — Как? Вы не хотите осмотреть могилы? Ха-ха, вы шутите, господа! * * * — Ну что же, Джордж, вы не жилец. Ваше здоровье! * * * — Только солнце, только небо и река! * * * — Что ты смеешься, пьянчуга! Ты кроме лягушки в жизни ничего не поймал. * * * — Это, по меньшей мере, не вежливо, сэр! * * * — Я уже в са-са-са… — В саду? — Сэ, сэ, сэр! Время Эйрамджана Так случилось, что в 1980-х годах мне пришлось практически оставить кино, отдав время и силы театральным работам. Был лишь эпизод в музыкальной картине «Зимний вечер в Гаграх» (1985) и участие в нескольких телепроектах. Я полностью сосредоточился на работе в Театре сатиры, где в 80-е годы сыграл Скалозуба в «Горе от ума», Епиходова в «Вишневом саде», Бобчинского в «Ревизоре», Виктора Викторовича в «Самоубийце», Тартюфа в одноименном спектакле, генерала в спектакле «Швейк, или Гимн идиотизму» и много других интересных и незабываемых ролей. |