Онлайн книга «Небо на плечах»
|
Глупость, поданная как самоотверженность, затмила реальные подвиги многих простых людей. Кто вспоминал, что кронштадтские врачи и два батальона охраны, еще ничего не зная о болезни, пришли на помощь городу! Кто вспоминал, как команда пожарных, потеряв половину состава, до последнего вытаскивала людей из старенькой загоревшейся больницы! Кому был интересен обычный батюшка Евлампий из окраинной церкви, приютивший у себя дома пятьдесят разновозрастных детей, оставшихся без родителей! Оказавшись под прицелом софитов студии, я снова и снова напоминал людям эти имена, но добился обратного эффекта: как же, скромняшка-симпатяжка губернатор! Как он мило смущается! Тьфу! Впервые проделанная работа, — а ведь это тоже был труд! — не принесла никакого удовольствия. Да, надо! Да, имидж! Но… Тьфу, в общем! И даже напиться мне было не с кем! Олег и Ольга, так долго откладывавшие первую брачную ночь, под угрозой разрыва дружеских отношений смылись из штаба. Майор Гоголин, заступивший на смену Земеле, уже достаточно хорошо ориентировался в должности, чтобы не требовать контроля, но на роль собутыльника не тянул. Борис в силу своих особенностей почти не пил, да и занят был все еще по горло. Шаман долечивался с женой и остальными кистеневцами на базе. Метла занимался тем же в госпитале. Бушарин… беспокоить профессора, чтобы позвать выпить… как-то не в тех мы отношениях с ним до сих пор. Рус, пожалуй, не отказался бы мне составить компанию, но он тоже конкретно утомился за эти дни, не двужильный же! Был бы я дома, позвал бы Вана, помянули бы Ли… Что-то настроение у меня какое-то не такое… А ведь радоваться должен! Хоть что, хоть где, хоть как, а я уже войду в летописи, как человек, отстоявший столицу у эпидемии! Пусть сейчас все расхваливают на все лады Ольгу, но и на нашу с Олегом долю славы хватит. Карантин пока установили в две недели, но это уже будут цветочки по сравнению с ягодками, валившимися вначале. Что ж так в груди-то тянет?.. "Полковник Васин приехал на фронт со своей молодой женой…" Тьфу, еще и эта пакость опять привязалась! Не к добру! Сквозь неплотно прикрытые двери донесся разговор адъютанта с кем-то появившимся в приемной. Русский сменился французским, что меня заинтриговало. Кого нелегкая принесла? — О! Господин Хун! Рад вас видеть! Выпить китаец был не дурак. Шустовский премиум-коньяк из бара Сурадзе, — а занятый Тутониным, а потом мной кабинет, как я узнал недавно, принадлежал министру обороны, — пошел на ура. По мере опустошения бутылки мой китайский совершенствовался, и уже через час мы понимали друг друга без малейшего труда. — А ведь Хун — это древняя фамилия? — Очень, первые упоминания относятся еще к временам династии Мин. На протяжении веков наш род был связан с медициной, и могу с гордостью сказать, что семь последних императоров пользовались личными услугами моих предков. А мой старший брат служит придворным врачом нынешнего Сына неба! Да продлят боги его царствование! — Да продлят! — отсалютовал снифтером. — Наш император тоже не останется в стороне. Уверен, ваши заслуги будут высоко оценены! — Ваше превосходительство! — Можно просто Егор Николаевич. — Егор Николаевич, — Хунли покатал на языке непривычный набор звуков, безбожно их коверкая, — я из-за этого к вам и пришел… Понимаете, я глубоко чту вашего императора. Но не сочтите за невежливость… — он так старательно искал слова, что я волей неволей стал вслушиваться более внимательно, — Я ни в коей мере не хочу вас обидеть… Но наши страны слишком давно соперничают, чтобы награда из рук вашего правителя… — Наш орден вас скомпрометирует? — наконец-то понял я суть. — Да! — облегченно выдохнул ученый, — Награда вашей империи сильно осложнит жизнь на родине мне и моим братьям. Особенно старшему. Найдутся завистники, начнутся шепотки… Я и сейчас-то смог приехать к вам только потому, что надо было отправить внушительную делегацию на свадьбу ее высочества. — Да-а, проблема, — протянул я. — Его величество будет сильно огорчен. — Мне очень жаль огорчать такого большого человека, но я надеюсь, он сможет великодушно простить несчастного подданного Поднебесной, смиренно просящего о снисхождении. Представил, как бы мне усложнил жизнь орден Китая, и проникся. Хун Хунли вовремя озаботился проблемой: пока еще не были подписаны указы о награждении, отказ от благодарности не приведет к потере лица ни одной из сторон. Но отпускать совсем без награды?.. За недолгое общение я успел слегка изучить Гольдштейна, так он не назвал бы лекарство гольдхуном, если бы вклад иностранного коллеги не оказался столь высок. Скорее, он его еще и принизил. Мысленно произнес "Хунгольд"… одно другого не лучше! Но я уже решил, что ничего менять не буду: гольдхун, так гольдхун! Все равно в аптеки вакцина не пойдет, а в рабочей документации не обязательно благозвучное название. — А если бы все это произошло у вас на родине? Не дай бог, конечно! — поспешил я исправить бестактность, — Чем бы ваш Сын неба мог бы вас наградить? — Орденом. Почетную должность мог бы предложить, — понял мои затруднения ученый, — Богатую жену мог бы сосватать, и даже, может быть, одаренную! — при этих словах китаец мечтательно прищурился, отчего его глаза стали совсем незаметны. — А разве вы не женаты? — склонному к полноте собутыльнику могло быть и тридцать пять, и хорошо за сорок, но по любому брачный возраст он давно перешагнул. — Я вдовец. Увы! Даже при наличии лучшего врача в родне от такого никто не застрахован! Джиао и я, мы были обручены с детства, и поженились очень рано. Нас предостерегали от детей, но кто же слушает старших в молодости! Джиао очень хотела маленького, а я так любил ее! Лучше бы любил меньше! Она умерла родами, — закончил он печальный рассказ. — Извините, не знал. Соболезную. — Это было уже давно. Но даже наличие моей драгоценной супруги не помешало бы мне взять еще жену. У нас разрешено многоженство, разве вы не знали? И чем уважаемей человек, тем больше у него обычно жен. — Да, не сообразил. Я ведь слышал о гаремах ваших императоров. — О! За этот сад прекрасных цветков обязательно надо выпить! Не стал сопротивляться. — Простите, что лезу, может быть не в свое дело, но ваш род, это ведь те самые Хуны? Крупнейшие производители лекарств? Сразу два безумных плана выкристаллизовывались в моей почти не тронутой хмелем голове. Я довольно кропотливо собирал сведения о центрах сил Китая, но до сих пор не связывал своего гостя с могущественным и многочисленным родом Хун — мало ли однофамильцев! Но если его брат — аналог покойного Бергена, то этот крепыш — один из трех братьев Хун, подмявших под себя почти половину фармацевтической промышленности Поднебесной. Типа Суриковых у нас. Там один годовой оборот сравнится с бюджетом не самой отсталой страны. |