Книга Страна сказок. За гранью сказки, страница 48 – Крис Колфер

– Если мне раньше это не снилось в кошмарах, то теперь точно будет, – пробормотал Коннер.

Друзья подняли головы и обрадовались: вдалеке, на опушке леса с очень высокими деревьями, замер Белый Кролик, который остановился взглянуть на часы.

– О боже мой, я ужасно опаздываю! – воскликнул он. – Нужно поспешить в замок, пока королева не ушла!

Он бросился в лес, друзья помчались следом. Кролик прыгал по мощёной дорожке, но поспевать за ним было крайне сложно, потому что дорожка то уводила их в сторону, то переворачивалась вверх ногами, то закручивалась вокруг деревьев, а то и вовсе заходила в тупик, и приходилось идти обратно.

Увы, они потеряли след Белого Кролика, и тот совсем пропал из виду. Друзья пошли в ту сторону, где видели его в последний раз, и наткнулись на развилку. Дорожка разделялась на две тропинки, ведущие в разные стороны, а из земли торчала высокая серебряная вилка.

– И куда нам идти? – спросил Коннер.

– Я не знаю, – покачала головой Алекс. – Нужно спросить у кого-нибудь.

– Но ты же сказала, что здесь никому нельзя доверять, – напомнил ей Питер.

– Знаю, но другого выбора у нас нет, – ответила Алекс. – Давайте пойдём направо и спросим, куда идти, у первого встречного человека, растения или зверя.

Друзья свернули вправо и миновали лес, но тут же попали в другой. Здесь повсюду, куда ни глянь, росли грибы, и были они как обычные, так и вышиной с дом. Окраска у них тоже была разная: в горошек, в клеточку, с радужными полосками и всевозможными цветами и узорами.

– Ну и местечко, – пробормотал Коннер. – С ума сойти!

Чем дальше они заходили в грибной лес, тем сильнее в воздухе разливался странный аромат.

– Знакомый запах, – сказала Матушка Гусыня. – Так пахло в Марокко!

Друзья сообразили, что этот запах откуда-то исходит, поэтому сошли с дорожки и направились туда, где он усиливался. Найдя наконец источник запаха, они не поверили глазам.

Посреди грибного леса на шляпке крупного гриба возлежала гигантская гусеница и курила кальян. Она была голубая с тёмными пятнышками и очень тучная, даже по меркам гусеничного телосложения. Длинные усики были обёрнуты вокруг её головы, как тюрбан. Глаза её будто остекленели в полудрёме, и она выпускала в воздух колечки дыма.

– Прошу прощения, госпожа Гусеница? – обратилась к ней Алекс, подходя к грибу поближе. – Извините, если побеспокоили, но не могли бы вы сказать нам, в какой стороне находится Червонный замок?

– Ты… кто… такая? – спросила Гусеница, лениво растягивая слова.

– Меня зовут Алекс, а это мой брат Коннер и наши друзья Матушка Гусыня, Лестер, Железный Дровосек и Питер.

– Вы… что… такое? – задала вопрос Гусеница.

– Ну, мы все разные, – ответила Алекс. – Я девочка, вот они – мальчики, она – пожилая женщина, это её гусь, а вот он сделан из железа.

Гусеница хихикнула:

– Разные, да одинаковые.

– Э-э, что?

– Разные, да одинаковые, – повторила Гусеница, находя это не менее смешным, чем в первый раз. – Или так кажется.

Алекс повернулась к друзьям, но никто не понял, о чём говорит гусеница.

– Боюсь, я не понимаю, – сказала Алекс.

– Заблудились, – заявила Гусеница.

– Это вопрос? – поинтересовалась Алекс.

– Что для тебя вопрос, для меня – истина, – проговорила Гусеница.

Обескураженная Алекс качала головой. Остальные явственно ощутили, как в присутствии Гусеницы здравый смысл ускользает из их разума.

– Ну просто супер. – Коннер закатил глаза. – Этот червяк явно того. Давайте найдём кого-нибудь, кто действительно сможет помочь.

– Дайте-ка я с ней поговорю, ребята, – сказала Матушка Гусыня. – Она не того, просто кальян усыпляет её ум. Возможно, я пойму её, если приду в то же состояние.

Матушка Гусыня подошла к гусенице и уселась рядом с ней на шаткой грибной шляпке.

– Можно? – спросила она, показывая на кальян.

Гусеница передала трубку Гусыне, и та затянулась. Спустя несколько мгновений глаза её тоже остекленели, и она начала нести полную чушь.

– Ты кто такая? – спросила Гусыня Гусеницу.

– Я что.

– Где ты?

– Там же, где ты.

– А будь мы в Червонном замке?

– Были бы мы здесь.

– Но где?

– В замке.

– Ага, значит, там – это здесь, – сказала Матушка Гусыня, и они с Гусеницей одновременно кивнули.

– И здесь – это слева, – снова качнула головой Гусеница.

– А я слева?

– Ты справа, конечно.

– Но то, что справа, – это не слева.

– А то, что слева, – справа.

– Я всё поняла, – сказала Матушка Гусыня. – Большое спасибо, госпожа Гусеница.

Друзья оторопело таращились на Матушку Гусыню и Гусеницу. Гусыня тем временем слезла с гриба и, еле волоча ноги, вернулась к друзьям.

– Гусеница сказала пойти к развилке и свернуть влево.

– О, так она это сказала? – удивилась Алекс.

– Всё дело в словах-подсказках, – объяснила Матушка Гусыня. – Я когда-то водила дружбу с одним султаном, так тот тоже любил покурить кальян. Лестер, дальше я полечу на тебе – ужасно устала.

Путники вышли из грибного леса и, дойдя до развилки, свернули влево. Они шагали по тропинке через Страну чудес, пока не дошли до указателя с надписью «ЧЕРВОННЫЙ ЗАМОК». Он вёл к высокому холму, на вершине которого стоял громадный замок. Окна в нём были сердцевидной формы, и даже флаги, развевавшиеся на башнях, тоже украшали красные сердечки.

– Вот он! – воскликнула Алекс. – Это замок Червонной королевы!

Взбежав на холм, друзья оказались в королевском саду, где повсюду росли розовые кусты. Большинство роз были красные, но попадались среди них и белые, а некоторые были двухцветные – красно-белые. Разглядев цветы внимательнее, близнецы поняли, что на самом деле красные розы выкрашены в этот цвет краской. Тут они и заметили, что по всему саду расставлены ведёрки с краской и раскиданы кисти. Было похоже, что работу закончили только наполовину, – и ребята догадывались почему.

– Пойдёмте в замок, – предложила Алекс. – Может быть, Червонная королева и её солдаты ещё там.

Друзья пересекли мост и вошли в Червонный замок. К восторгу Железного Дровосека, там везде были сердца: ковры украшал узор из сердец, на обоях красовался орнамент из сердец, и на картинах тоже были изображены сердца. Даже арки и двери были выполнены в форме сердец.

– Чёрт, тут как будто день Святого Валентина стошнило, – пробормотал Коннер.