Онлайн книга «Любить монстра. Краткая история Стокгольмского синдрома»
|
Снова пытаюсь убежать. Выбраться из этого ужаса. Исчезнуть. Это единственное, чего я правда хочу, – исчезнуть. Кто-то берет меня за плечи. Микки. Его ладони сейчас крепко держат меня и закрывают спину от бесконечных тычков разъяренных женщин. Он достает пистолет. Все тут же прекращают кричать. Где-то вдалеке слышатся угасающие выкрики, но и они вскоре стихают. – Антихрист здесь я. А не она. Вопросы какие-нибудь еще есть? – кричит он. По-немецки. Но все прекрасно его понимают. Он отталкивает женщину, которая пнула меня, когда я попыталась сделать шаг назад. В руках у нее бутылка с желтой тягучей жидкостью. Подозреваю, что она планировала меня поджечь. Она неоригинальна. Мы уже использовали этот трюк в одном из роликов. Когда заходим в лофт, я утыкаюсь в грудь Микки и рыдаю. Прямо при входе. Просто не хочу открывать глаза. Лимит везения исчерпан, понимаете. Я опять проиграла. Нужно исчезнуть, пока меня кто-нибудь не убил. Нужно раствориться. Прекратить эту глупую имитацию жизни. Я не… Я не замечаю, что говорю все это вслух, размазывая сопли и слезы по свитеру Микки. *** – …И можешь не возвращаться! – орет голос мистера Джейкобсона. Камера пока не включена, можно только слышать голос. Что-то стукает, затем слышен хлопок двери. Мат – и тишина. Наконец, камера включается. На экране мистер Джейкобсон с аккуратно подстриженной бородкой. В бандане с черепами. – Здравствуйте, – говорю я. – Привет, – говорит он и пытается по-другому установить экран. Он смотрит на свое изображение, и ему явно не нравится ракурс. – Мне сразу раздеваться или предпочитаешь прелюдию? – спрашивает он. – Простите? – я поперхнулась чаем. – Ты оплатила восемь часов психотерапии, я подумал, что это непристойное предложение, – пожимает он плечами. – Вам сорок семь лет, – возмущаюсь я, хотя все равно начинаю улыбаться. – А ты знаменитая аутичная Верена, мало ли что тебе в голову взбредет! Кто вас, извращенок, знает… – Нас правда смотрят в Нью-Йорке? – поражаюсь я. – И в Мельбурне с Бангкоком. Не поверю, что ты не читаешь форумы. – Читаю, но как-то все равно не верится. – Ты добилась своего, пора признать, – говорит он. – Не понимаю, правда, зачем грабить продуктовый магазин на следующий день после ограбления банка. – Попросили, – нехотя говорю я. – Так и знал, что все это подстава, – говорит Джейкобсон. – Хоть пара реальных роликов была? – Да. Первое ограбление банка. Там, где меня в заложницы взяли. И про Ифти. И еще там, где подстрелили. Довольно много роликов вообще-то было. – Да ладно, и тот тоже? – по-детски реагирует он. – Да. Почти. Я хотела найти Микки и подстроила все. Чтобы мы могли сбежать. – Черт, ты восхитительна! – Спасибо. – Так в чем проблема? – На меня сегодня напала толпа разъяренных дамочек и назвала меня… девушкой Антихриста, по-моему. – Это лучи славы, Верена. Я выключу ноутбук, если скажешь, что ты этого не хотела. – Нет. Не хотела. Я… хотела доказать, что еще жива. Хотела отомстить и исчезнуть. – И? – Пора исчезать, а я еще не отомстила. – А Микки? – тихо спрашивает он. – Ты его правда любишь? – Да. Наверное. Не знаю. Но без него страшно. – Ну да. А с психопатом, застрелившим… сколько там? по меньшей мере, троих человек, ты чувствуешь себя в безопасности… Понимаю. Он долго расспрашивает о том, как мы все снимаем. О Викторе и Ленце. Особенно долго расспрашивает о Марко и том, как ему удалось столько о нас узнать. Говорит, что Марко снимает лучше. Почти как репортажи Флемми… – Джереми Флемми? – Да. Он процветает, если ты хотела об этом узнать. – Я не хотела знать о том, что он процветает. Я бы хотела узнать о том, как процветают незабудки на его могиле. – Фу, как грубо. Но ведь кое-кто заделался режиссером, как и Флемми, так? – На что вы намекаете? – Ни в коем случае! За такие деньги, которые ты мне платишь, я обязан говорить прямо. – Вам это не выгодно. Вы ж почасовую оплату берете. – Ты забываешь, что я работаю по предоплате. И сколько бы ни продлился наш разговор, твои 400 баксов я не верну. – И не надо. У меня много денег. – Это повод повысить мою ставку. – Мистер Джейкобсон, как долго вы намерены обсуждать свою ставку? – О ней я могу говорить бесконечно долго. Полагаю, что с точки зрения психологии этот разговор – бессмысленная трата четырех сотен баксов. Мистер Джейкобсон – самый плохой и самый дешевый психолог Нью-Йорка, в конце концов. Но на самом деле он правда поднимает настроение. Тут я слышу, как просыпается Микки. Вскакивает и подходит ко мне в темноте ночи. – Черт, у тебя там привидение! – орет мистер Джейкобсон. Я оборачиваюсь. – Микки, приятно познакомиться. Ты кто? – Микки хмурится спросонья, садится ко мне на подоконник и закуривает. – Тот самый Микки Нокс? – спрашивает мистер Джейкобсон. – Тот самый. Сейчас еще Виктор с Ленцем подтянутся, пойдем грабить кого-нибудь, – хмыкает он. – Моя дочь жизнь бы отдала за ваши автографы. – И это не звучит как шутка. Одно окно на двоих. Возможно, это прозвучит банально, но все это успокаивает и вселяет надежду. Мы не закончим, как Бонни и Клайд, нашу машину не расстреляют из сотни револьверов. И не как Сид и Нэнси. Микки не убьет меня в наркотическом угаре. Наверное. Я с подозрением кошусь на него. И не как Курт и Кортни. Никто из нас не собирается кончать жизнь самоубийством. Или все-таки застрелимся. Может, даже вдвоем. В конце концов, все когда-нибудь заканчивается. Мне правда сложно себе представить то, как я готовлю на кухне ужин, а Микки подстригает газон. С другой стороны, у нас есть деньги на дом. И подоконник. Один на двоих. За окном целый мир, полный надежд и возможностей. И сейчас почему-то кажется, что мы обязательно победим. Возможно, мистер Джейкобсон – и не самый паршивый психолог в Нью-Йорке. Он просто себя не ценит. 50 баксов в час… Он достоин большего. На экране Джейкобсон рассказывает о своей бывшей жене. С момента нашего последнего разговора он придумал больше тысячи намного более изощренных способов убийства. Он их даже записал и сейчас собирается зачитывать сотню способов убийства с применением паяльника, затем по программе – бытовые приборы и подстроенные автокатастрофы. – Погоди, ты говорил, что у вас дом на углу, – говорит Микки. – Ну да… – осекается мистер Джейкобсон. |