Онлайн книга «Камера»
|
– Мне бы хотелось, чтобы вы побыли со мной до конца, ваше преподобие. Вы и мой адвокат. Вам разрешено находиться здесь до последнего часа. – Почту за честь. – Спасибо. – О чем ты намерен просить Бога, Сэм? Кэйхолл поднес к губам стакан с кофе, отпил. – Для начала необходимо увериться в том, что Господь простит мне после смерти все мои неправедные поступки. – То есть грехи? – Да. – Для этого необходимо покаяться и испросить у Бога прощения. – Как? Скопом, за все сразу? – Хотя бы за то, что ты помнишь. – Тогда начинать нужно прямо сейчас. На это потребуется время. – Тебе виднее. О чем еще ты будешь молить Всевышнего? – О моей семье – такой, какая она есть. Внук, брат, дочь. Я не жду моря пролитых ими слез, просто не хочу, чтобы они переживали. А еще я замолвил бы словечко за своих здешних приятелей. Без меня им придется трудновато. – Продолжай. – Третья молитва – за Крамеров, особенно за Рут. – Это семья погибших мальчиков? – Да. Ну и, конечно, Линкольны. – Кто такие Линкольны? – Долгая история. Тоже жертвы. – Хорошо, Сэм, хорошо. Тебе необходимо очистить душу. – Чтобы ее очистить, нужны годы, святой отец. – Много на твоей совести? Сэм поставил стакан на стол, медленно потер ладони. В глазах Гриффина светились доброта и понимание. – Что, если так? – Человеческих жизней? Кэйхолл кивнул. – Убиенных тобой людей? Второй кивок. Гриффин сделал глубокий вдох, задумался. – Что ж, Сэм, откровенно говоря, я бы не хотел умереть, не исповедавшись, не испросив у Бога прощения. Так сколько же их? Кэйхолл сполз со стола, обул резиновые тапочки, закурил и принялся расхаживать по “гостиной”. Священник чуть повернулся вместе со стулом. – Джо Линкольн. Письмо семье я уже отправил. – Ты убил его? – Да. Он был афроамериканцем, жил на моей земле. Произошло это, наверное, в пятидесятом. С тех пор меня не переставала мучить совесть. – Сэм остановился, опустил голову. – А потом, много лет спустя, двое белых мужчин убили на похоронах моего отца. Какое-то время они провели в тюрьме, и когда вышли, мы с братьями их уже ждали. Прикончили обоих, о чем я ничуть не сожалею. Все в округе считали их настоящей мразью, к тому же они лишили жизни отца. – Убийство никогда не было делом праведным, Сэм. Сейчас ты борешься против того, чтобы именем закона убили тебя. – Это я понимаю. – А полиция вас не задержала? – Нет. Шериф что-то подозревал, но доказать ничего не мог. Мы вели себя очень осторожно. Да и кто они были? Отбросы. – Пусть так, и все же вам нет оправдания. – Знаю. Я привык думать, что те двое получили по заслугам – до того, как попал сюда. На Скамье же человек меняется и понимает: единственная ценность – это жизнь. Теперь мне жаль парней. Искренне жаль. – Ты сказал все? Считая шаги, Кэйхолл прошелся по “гостиной” и замер возле стола. Гриффин ждал. Время остановилось. – Была еще парочка. Давно. Тоже суд Линча, – выговорил Сэм, избегая встречаться взглядом с собеседником. – Парочка? – Не уверен. Может быть, трое. Да, точно, трое. Но первого убили, когда мне исполнилось лет десять, я сидел в кустах и смотрел. Всем заправлял отец, член Клана, а мы с братом Альбертом прокрались за его спиной в лес и наблюдали. Наверное, это не считается? – Нет. Плечи Сэма поникли, голос снизился почти до шепота: – Второго вздернула на сук толпа, годами пятью позже. Я стоял рядом. Какой-то черномазый, простите, падре, афроамериканец изнасиловал местную девчонку. Во всяком случае, бедняжка всем повторяла, что он ее изнасиловал. Репутация у нее была так себе, а два года спустя она родила дочь цвета кофе с молоком. Кто знает? В общем, потаскушка ткнула пальцем, и толпа линчевала обидчика. На мне лежит такая же вина, как и на остальных. – Господь простит ее, Сэм. – Точно? – Поверь мне. – Сколько же Он в состоянии простить? – Все. Если ты действительно раскаиваешься, то дощица, где перечислены все твои грехи, станет чистой. Так записано в Библии. – Слишком уж это хорошо, чтобы быть правдой. – Ну а третий? Кэйхолл покачал головой: – Не могу, святой отец. Не могу. – Ты не обязан говорить мне, Сэм. Скажи Богу. – Вряд ли у меня хватит сил рассказать об этом хоть кому-то. – Хватит, хватит. Прикрой ночью глаза и поведай Ему без утайки. Господь милостив. Он простит тебя. – Что-то здесь не так. Убиваешь человека, и Господь тут же прощает тебя? Так просто? – Не так. Сначала ты должен раскаяться. – Я раскаиваюсь. Клянусь. – Прощая, Всевышний забывает о твоих грехах, Сэм, но люди – люди их помнят. Мы в ответе перед Господом и перед законами, установленными нами. Создатель отпускает тебе грехи, однако за них полагается и земная кара. Правительство… – К черту правительство! Мне в любом случае осталось совсем немного. – Вот и давай подготовимся. Кэйхолл вновь опустился на краешек стола, почти вплотную к Гриффину. – Будьте поблизости, падре. Мне понадобится ваша помощь. В душе много чего накопилось, разом не избавишься. Нужно время. – Если ты и в самом деле готов, то сможешь, Сэм. Сэм похлопал священника по колену: – Поблизости, святой отец. Договорились? |