Онлайн книга «Камера»
|
О себе Ли рассказывала неохотно. Сразу по окончании средней школы она восемнадцатилетней девчонкой сбежала из дома в Нэшвилл. Там простодушная красавица рассчитывала стать новой эстрадной звездой. Случайное знакомство привело ее в семью состоятельного банкира, чей наследник, Фелпс Бут, завершал курс наук в Вандербильтском университете [6]. После свадьбы молодые переехали в Мемфис. Единственный сын тетки, Уолт, которого отличал бунтарский дух, жил в Амстердаме. Никакой другой информации Адам не услышал. Ему было трудно судить, унаследовала ли тетка черты настоящих Кэйхоллов. Складывалось впечатление, что голос крови звучит в ней мощным крещендо. Но стоило ли ее за это винить? Исчезла она так же незаметно, как и появилась. Поднявшись еще до рассвета, тихо вышла из дома. Два дня спустя Ли позвонила, чтобы искренне поблагодарить Адама и Кармен за гостеприимство; с жаром убеждала обоих писать ей письма. Таковые были написаны и отправлены, однако ответ почтальон доставил очень не скоро. Смолк телефон. Внезапно начавшаяся дружба медленно угасла. Мать пыталась оправдать тетку – для нее та оставалась “прекрасной души человеком”. Однако мать, будучи одной из Кэйхоллов, несла, наверное, на себе проклятие рода. Адама вновь окружила пустота. Летом, сразу по окончании колледжа в Пеппердайне, он вместе с однокашником через всю страну отправился в Ки-Уэст. Друзья заехали в Мемфис, чтобы провести пару дней у тетки Ли. Жила она в просторном особняке на высоком берегу реки. Все трое часами сидели во внутреннем дворике, поедали домашнюю пиццу, запивая ее превосходным пивом, следили за ползущими по Миссисипи баржами и вели долгие разговоры. О семье в них не было произнесено ни слова. Адама переполняли впечатления от учебы, тетку живо интересовало его будущее. Ли оказалась не только приятной собеседницей, но и весьма гостеприимной хозяйкой. Когда они расставались, в глазах женщины блеснули слезы. – Обещай, что еще приедешь! Не желая пересекать штат, Адам предложил двинуться на восток, в Теннесси. Уже возле Смоки-Маунтинс, в одном из городков, друзей, по расчетам Адама, отделяла от Парчмана всего сотня миль. Было это четыре года назад, в 1986-м. К этому времени коробка с материалами по делу Сэма Кэйхолла почти заполнилась. Оставалось лишь привести в порядок видеозаписи. * * * Поздно вечером Адам кратко переговорил с тетей по телефону, сказал, что проведет в Мемфисе несколько месяцев и будет рад увидеться. Ли пригласила его к себе: четыре спальни для гостей все равно пустуют, он просто должен пожить у нее. Когда Адам сообщил о цели приезда, на другом конце провода повисло долгое молчание. – В любом случае заходи, – без особого энтузиазма пригласила наконец тетя. – Поговорим. Там будет видно. Вечером, в начале десятого, он выбрался из черного “сааба”, нажал кнопку звонка и посмотрел по сторонам. Крытый красной черепицей особняк стоял в ряду себе подобных. Небольшой поселок окружала кирпичная стена, у единственных ворот расхаживал вооруженный охранник. Похоже, обитатели вилл несколько опасались соседства с городом. За исключением вида на реку, ничего примечательного в дорогом районе не было. Раскрыв дверь, Ли ткнулась носом в щеку племянника. – Добро пожаловать. – Она бросила взгляд на стоянку машин, повернула ручку замка. – Устал? – Не очень. Дорога отняла двенадцать часов. Мог бы уложиться в десять, но я не спешил. – Поешь? – Нет. Я недавно перекусил. Они смотрели друг на друга. Тетке должно было скоро исполниться пятьдесят, за прошедшие с момента их последней встречи четыре года она заметно постарела. В собранных в длинный хвост каштановых волосах появились седые нити, голубые когда-то глаза окружила сетка мелких морщин. Поверх старых джинсов свободно болтался домашний халат. – Хорошо, что приехал, – мягко улыбнулась Ли. – Ты уверена? – Конечно. Пойдем посидим. Взяв Адама за руку, она провела его сквозь стеклянные двери во внутренний дворик, где с толстых деревянных балок свисали горшки бугенвиллеи. Далеко внизу плавно несла свои воды река. Оба опустились в кресла-качалки. – Как Кармен? – спросила тетя, наливая в высокие стаканы ледяной чай. – У нее все отлично. Заканчивает Беркли. Раз в неделю мы говорим по телефону. Встречается с парнем, и намерения, по-моему, самые серьезные. – Что она там изучает? Я, признаться, забыла. – Психологию. После защиты хочет преподавать. В чае ощущался терпкий вкус лимона и недостаток сахара. Густой, горячий воздух был влажным. – Уже почти десять, – с наслаждением делая новый глоток, заметил Адам. – С чего такая жара? – Ты в Мемфисе, мой мальчик. Жара простоит до конца сентября. – Я этого не выдержу. – Привыкнешь. Мы спасаемся холодным чаем и редко выходим на улицу. А что мать? – По-прежнему в Портленде. Вышла замуж за торговца лесом. Как-то раз я его видел. Лет шестидесяти пяти, хотя вполне можно дать и семьдесят. Ей же сорок семь, а выглядит на сорок. Дивная парочка. Отдыхать предпочитают на юге Франции или в Ницце, там, куда слетается публика состоятельная. Она чувствует себя счастливой: дети выросли, Эдди Умер, прошлое давно позади. Денег у матери с избытком, она вовсю радуется жизни. – Ты слишком жесток. – Я слишком легкомыслен. Она и вспоминать обо мне не хочет, считает меня свидетельством былого позора семьи. – Она любит тебя, Адам. – Как приятно это слышать! Ты-то откуда знаешь? – Я просто знаю. – Вот уж не думал, что вы с матерью так близки. – А мы и не близки. Успокойся, Адам, не переживай. – Прости. Нервы. Я бы выпил чего-нибудь покрепче. – Без проблем. Почему бы нам не развлечься, пока ты здесь? – Я приехал не развлекаться, тетя Ли. – Просто Ли, договорились? – Договорились. Завтра я должен увидеть Сэма. Поднявшись, тетя вошла в дом, чтобы вскоре вернуться с бутылкой виски. Плеснув в оба стакана, она взяла свой, повернулась к реке. – Зачем? |