Книга Но змей родится снова? [= Убить Змея], страница 124 – Валерий Вайнин

— Молодец. Обещание свое помнишь?

— Насчет аппаратуры? Так из-за нее и кручусь. Вчера, сама понимаешь… я был не в форме.

— Так тебе и надо, — сказала Даша. — Жалеть тебя не собираюсь.

— При чем тут жалость? — буркнул Стас. — Просто я не могу пока найти таких усилителей, какие ты заказывала. Сейчас вот загляну в два-три местечка…

— В чем загвоздка-то? — осведомилась Даша.

— Как это в чем? Ты хочешь, чтоб можно было прямо под открытым небом врубать и чтоб мощность была, как из пушки. Такая аппаратура в ресторанах не валяется! — В голосе рыжего прозвучала обида.

— Ну ладно, Стасик, ладно, — примирительно произнесла Даша. — Поторопись, все должно быть под рукой.

— Даш, я все понимаю. Иду работать, — ответил Стас и дал отбой.

Сжимая телефон, Даша смотрела в пустоту.

— Ничего ты не понимаешь, рыжик, — пробормотала она. — Никто из вас ничего не понимает.

День в школе проходил обыкновенно, и погода вполне ему соответствовала: не тепло и не холодно, сыро — но без дождя. Заурядный московский день середины марта.

А после третьего урока, на перемене, по коридорам школы понеслись крики: «Физкультурнику плохо!» Глеб выбежал из столовой и с ватагой учеников помчался к кабинету директора.

Семен лежал на полу, длинный как верста, едва умещаясь в комнатушке секретаря. Возле него суетились завуч и пожилая химичка. Рядом толпились школьники. «Пропустите меня! — визжала девчонка-секретарша. — Надо вызвать «скорую»! Пробравшись к неподвижному Семену, Глеб присел перед ним на корточки. Пушистые усы физкультурника обвисли, глаза были выпучены, и на лице застыло выражение ужаса. «Скорая помощь» тут была уже бесполезна, и даже Глеб помочь был не в силах.

— Что с ним? — спросила завуч.

Глеб резко распрямился.

— Он мертв.

Завуч и химичка разом вскрикнули. Вокруг раздались охи да ахи. «Скорую помощь» все же вызвали.

— От чего он умер? — всхлипнула завуч.

Глядя на ужас, запечатлевшийся на лице покойника, Глеб пробормотал:

— Хотел бы я это знать. Очень бы хотел.

На пороге своего кабинета возник директор, дряхленький, седой и озабоченный.

— Инфаркт, вероятно, — вздохнул он. — Нынче инфаркт так и косит молодых. Темпа жизни не выдерживают.

Во взгляде его, брошенном на Глеба, читалась откровенная издёвка. «Ах ты гадина!» — догадался Глеб, сдерживая клокочущую ярость.

— О, Иван Гаврилович! — процедил он сквозь зубы. — Вы уже, оказывается, выздоровели!

Директор ядовито усмехнулся:

— Извините, если я вас разочаровал.

— Совсем наоборот, — в тон ему ответил Глеб, — ваше присутствие многое объясняет.

В общей сумятице странный их диалог не привлек ничьего внимания. Директор церемонно поклонился Глебу.

— Рад за вас. Однако вашу проницательность к делу не пришьешь.

— Да какие между нами дела! — отмахнулся Глеб. — Семен, очевидно, оказался в неудачное время в неудачном месте, и гладь — инфаркт! Вы сейчас смотрите на меня, Иван Гаврилович, а я вижу перед собой вас. А дела пускай заводит прокуратура, не так ли?

Глеб вышел в коридор и сквозь гул голосов услышал, как за его спиной директор зааплодировал.

Четвертый урок прошел своим чередом, и на перемене стало известно, что тело физкультурника увезли. «Во что ты влез, Сенька? — размышлял Глеб в пустом кабинете французского. — Как же ты его раскусил! А я не уберег тебя… и в кольцо мы так и не покидали». Глеб готов был себя задушить, но начался пятый урок, который также прошел своим чередом. А за ним — шестой.

Минут за десять до конца занятий в дверь кабинета постучали, дверь приоткрылась, и чья-то рука поманила Глеба в коридор. Глеб вышел. У кабинета переминался с ноги на ногу Вася златозубый. Лицо его было мрачнее тучи.

— Слышь, Француз, — проговорил он полушепотом, — там к твоей бабке с детьми два отморозка с утра вломились…

— Что?! — Глеб схватил его за плечи и встряхнул, точно куклу.

Вася даже не пытался освободиться.

— Да не наши это, Француз. И не те, что за квартирой охотились, — забормотал он торопливо. — Приблудные какие-то. Мы их уже вывезли. Но они и так в крови, чуть живые: говорят, медведь нас порвал. Там, говорят, огромный медведь, злой, как черт, и по-человечьи матерится. Мы так поняли: крыша у них поехала. Я зашел после посмотреть, что там да как. Медведя, конечно, никакого, без понтов. Но, Глеб Михайлович… кто-то этих пеньков все же уделал: у них прямо куски мяса выдраны. Дай, думаю, заскочу к тебе в школу, чтоб ты знал.

Переведя дух, Глеб отпустил Васю.

— Как там ребята? — спросил он.

Златозубый помедлил с ответом.

— Девчонка в норме: с мишкой плюшевым балукается. Малец только из школы прикондылял, он вообще ничего не видел. А вот бабка… Да не дергайся ты: никто ее пальцем не тронул. Но хрен знает, что у них там было. Перепсиховала, видать, бабка сильно. Лежит в кровати и трясется. Правильно я сделал, что тебе стукнул?

Глеб кивнул:

— Да, спасибо. У тебя «сотовый» с собой?

— Ну.

— Подождешь меня у машины? Мне позвонить надо.

— Нет проблем. — Сверкнув золотой улыбкой, Вася затопал по коридору.

Глеб вернулся в класс и кое-как довел урок до конца. Когда прозвенел звонок, он с такой поспешностью рванул за дверь, что ученики его не удержались от хихиканья.

Пока школьники не разошлись по домам, Глеб промчался вдоль коридоров, заглядывая в классы. 9-й «Б» он отыскал в кабинете физики и буквально в дверях столкнулся с выходящими Лёней и Гулей.

— Вас-то мне и надо! — облегченно вздохнул он.

Лёня и Гуля переглянулись.

— Если насчет стенгазеты, — тряхнул чубчиком Лёня, — то миль пардон. В прошлом месяце мы ее уже выпускали.

А Гуля добавила:

— Теперь согласимся издавать только «Вашингтон пост».

— Разумеется, на французском языке, — уточнил Лёня.

Глеб нетерпеливо посмотрел на часы.

— Мне нужна ваша помощь. Прямо сейчас.

Ребята вновь переглянулись.

— Ну, если вам лично… — промямлил Лёня.

— Что надо делать? — решительно спросила Гуля.

— Есть бабушка и двое внучат, — ответил Глеб. — Бабушку сегодня очень напугали. Она вполне здорова, но… я о ней все же беспокоюсь. У меня самого, к сожалению, ни минуты свободной. Поэтому я вас прошу посидеть с ней до вечера, для подстраховки. Конечно, сегодня пятница, и у вас могут быть свои планы…