Книга Дети богини Кали, страница 95 – Анастасия Баталова

Кора Маггвайер получила долгожданный отпуск, но совершенно не знала теперь, что ей с ним делать. Родни нет, друзья растеряны неведомо где — куда податься? Приехала, конечно, в Атлантсбург. На вокзале впервые по-настоящему растерялась… Столько людей, все спешат по своим делам. И только у неё, у Коры, никаких дел нет, и в ближайшее время не предвидится.

Она зашла в маленькую закусочную, поставила на стул нехитрые пожитки военного человека, упакованные в тугой брезентовый рюкзак, попросила принести кофе.

Официант, кивнув, удалился. Кора извлекла из кармана и раскрыла свой заветный блокнот. По привычке. Голова была пустая, как барабан. Строчки рождались трудно, каждую приходилось вытягивать, словно нитку из полотна.

Официант вернулся с дымящимся кофе. Кора придвинула к себе чашку, глотнула обжигающий чуть горьковатый напиток, огляделась. Может, выпить? Немного совсем. Для вдохновения…

Заказала виски с колой. Потом повторить. И потом ещё раз. После четвертой порции придумала позвонить Максу. Идея возникла очень естественно, органично, ведь он как-никак знакомый, пусть много лет прошло, всё такое, но почему бы не позвонить, вдруг ему тоже делать нечего, и он окажется не против выпить где-нибудь по чашке чая… Неприятность была только одна — Кора не знала номера. Но и это, как выяснилось, проблема вполне разрешимая. Услужливый официант принес ей телефонный справочник.

Аберберг… Аварес… Аино… Кора с нажимом вела пальцем по исписанной бисерно мелким шрифтом странице. Акницкие… Аллен… Анбрук! Нашла! Справочник был старый, трёхлетней давности. Интересно, они никуда не переехали?

Слушая первый протяжный гудок в трубке, она обнаружила, что немного нервничает. Ответил мужской голос, молодой, очень приятный. Но смутное воспоминание подсказало Коре: это не Макс.

— Здравствуйте. Квартира профессора Объединённого Университета Ванды Анбрук, верно?

— Да, — ответил голос, — но леди Анбрук сейчас нет, передать ей что-нибудь?

— Нет, спасибо, я перезвоню, — судя по нетерпеливому молчанию в трубке молодой человек собирался отключиться, но Кора остановила его, — прости, а с кем я имею честь общаться? Вы родственник?

— Горничный, леди, — ответил голос несколько удивлённо.

— А супруг леди Анбрук сейчас дома? — спросила Кора.

— Нет, к сожалению, молодой господин отправился по магазинам, — пояснил горничный, — Вы можете оставить свои контактные данные. С вами обязательно свяжутся.

Кора неохотно нажала «отбой». Вот чёрт. И почему всякие разные знакомые обладают этим противным свойством: обычно, когда не хочешь никого видеть, они покоя тебе не дают, а возникает срочная надобность, так они исчезают, причём все разом?

Кора вышла из кафе и решила поискать адресную книгу — настроение было как раз подходящее для того, чтобы заявиться в гости без приглашения. Вот вернётся из магазина Макс, а в гостиной у него — на тебе! — старая знакомая, сидит на мягком кожаном диване, качая ногой, премило болтает с горничным — он представлялся Коре исключительно хорошеньким, в чистом белом передничке — то-то будет сюрприз!

Когда она подъехала на такси к дому Анбруков, Макс уже вернулся — он как раз вынимал из багажника автомобиля пакеты, туго набитые провизией.

— Привет, — сказала Кора весело, и, как ей самой показалось, чуточку глуповато.

— Здравствуйте, — ответил Макс, удивлённо оглядывая незнакомую девушку в военной форме.

— Не узнаешь? — поторопила она.

— Корнелла? — с сомнением в голосе пробормотал Макс. И присмотрелся, и признал, и просиял невинной радостью. Он нисколько не изменился, всё такой же трогательно нескладный, ушастый, голубоглазый. Только Кора выросла и смотрела на него теперь прямо — глаза в глаза.

— Ну наконец-то! Давай, что ли, обнимемся после долгой разлуки! — воскликнула она с напускным задором и весьма бесцеремонно схватила Макса, смачно облапив его спину своими большими руками.

— Пойдём в дом, — тихо сказал он, мягко, но решительно отстраняясь, — ты, наверное, устала с дороги.

В гостиной накрыли чай. Горничный, как и предчувствовала Кора, оказался симпатичный, не старше двадцати, в опрятном белом передничке, правда без волана, который рисовало ею воображение. Он расставлял тонкие фарфоровые чашки аккуратными внимательными пальцами. Наливал заварку из небольшого чайника с элегантно изогнутым носиком. Потом деликатно удалился, оставив господина наедине с гостьей. За чаепитием немного поговорили про фронт, про политическую ситуацию и ещё о чём-то не слишком значительным, поговорили поверхностно, как полузнакомые на трамвайной остановке.

Наклонив чашку, Кора разглядывала чаинки, налипшие на края. Открылась дверь, и в гостиную вошёл другой молодой мужчина, по-видимому, нянь, с годовалым ребенком на руках.

— Он плачет, господин Макс, не переставая, зубик, наверное, опять лезет, может, вы попробуете сами его успокоить? Папины руки всё-таки милее…

Из-за двери выглядывал еще один ребенок. Девочка.

— Верне, иди в детскую, — строго сказал ей Макс, а годовичка взял от няня, умело и бережно. Ребенок сразу прижался к нему, засопел довольно.

Девочку увел тем временем куда-то мальчишка постарше, лет тринадцати, очень красивый, тоненький, кудрявый, но совсем непохожий… Приёмный? Любопытство мучило Кору, но спросить она стеснялась.

— А где Ванда?

Младенец, сидя на руках у Макса, увлеченно сосал большой палец. У него изо рта сбоку свисала длинная ниточка прозрачной слюны.

— Она уехала на международный симпозиум, посвященный вопросам развития общества.

— Надолго?

— На четыре дня. Вчера я проводил ее в аэропорт.

Макс качал ребенка, уложив его на руки словно в люльку. Он расхаживал с ним по комнате, время от времени нашёптывая что-то ласковое. Кора ощущала лёгкую неловкость от того, что ей пришлось стать свидетелем столь интимной домашней сцены.

— Не хочешь прогуляться?

— Куда?

— Ну…эм… в парк. Или в кафе посидеть.

Младенец от покачивания на руках быстро уснул. Нажатием кнопки на столе Макс вызвал няня.

— Да вы прямо волшебник, — войдя, шёпотом воскликнул тот с нескрываемым восхищением, — я три часа не мог его уложить…

Макс шепотом дал няню какие-то указания, по-видимому, на счёт ребенка, осторожно, чтобы не разбудить, отнёс его наверх и положил в кроватку.

Пока он отсутствовал, Кора осмотрела гостиную и выглянула в коридор. За одной из закрытых дверей со стеклянным витражом в нежных пастельных тонах кто-то стоял. Она поняла это по легкой тени, метнувшейся по витражу. Ребенок, наверное. Подумала так, и тут же забыла об этом.

Вернулся Макс.

— Можно и прогуляться немного, — сказал он.

Когда они выходили, дверь с витражом чуть приоткрылась, и Кора успела разглядеть стоящего за нею человека. Это был очень красивый мужчина, высокий, с удивительно изящными, благородными чертами лица — мелко вьющиеся волосы шикарной копной топорщились у него на голове — но несмотря на красоту, что-то печальное, болезненное читалось во всем его облике. Точно тёмная печать лежала на его высоком бледном челе.