Книга Красный Рыцарь, страница 162 – Майлз Кэмерон

По его лицу заструились слезы.

— Я ошибся и проиграл. Стал ничем. А за мои грехи сатана наградил меня вот этим. — Он рванул вниз рубаху у ворота, чтобы показать чешую, покрывавшую правую часть его тела от шеи до пояса.

Капитан посмотрел на брата — он все равно гордился им, даже несмотря на то что с ним произошло. Так легко прощать других, подумал Красный Рыцарь с сарказмом и безмерной печалью. Он не мог устраниться от переживаний Гэвина.

— Сам по себе проигрыш — не грех. — Капитан потеребил бороду. — На то, чтобы понять это, у меня ушли годы. Ошибка тоже не грех. А вот барахтанье в этих самых ошибках… Это то, что можно побороть, если поднапрячь волю, и именно оно больше походит на грех.

— Ты говоришь как человек Божий, — заметил Гэвин.

— К черту Бога.

— Габриэль!

— Серьезно, Гэвин, что Бог для меня когда–нибудь сделал? — рассмеялся капитан. — Если очнусь в небытии после того, как объятый пламенем меч подпалит мою жалкую задницу, то плюну Создателю в лицо, потому как это единственное, что мне было предложено в этой дурацкой договорной игре, но ведь все равно я буду в нее играть.

Эти кощунственные слова надолго прервали их разговор. Солнце садилось за горизонт.

Гэвин чуть придвинулся.

— У меня пах снова кровоточит. Можешь его перевязать? Терпеть не могу, когда дежурные сестры меняют мне там повязку.

— Вот говно, — выругался капитан.

Тоненькая алая полоска стремительно превращалась в разрастающееся пятно — целое море крови.

— Черт побери! Нет, тут нужна помощь специалиста. — Он хохотнул. — Скорее всего, мы оба погибнем от семейного проклятья — чрезмерной гордыни, но лично я не собираюсь активно помогать тебе умирать.

Он резко отодвинул стул и позвал:

— Амиция, где ты? Амиция!

Девушка явилась слишком поспешно, и он понял, еще и по выражению ее лица, что она слышала каждое произнесенное ими слово. В одной руке у нее было длинное льняное полотно, в другой — пара острых ножниц.

— Держи его, тогда все пройдет намного быстрее, — деловито приказала она.

Гэвин отвернулся.

— Вообще–то, — произнес Красный Рыцарь, когда бинты были сняты, — ты должен радоваться, что такая красавица возится с твоим пахом.

Амиция замерла. Впервые за последние дни он заглянул ей в глаза и почувствовал себя дураком.

— Прости, — едва слышно пробормотал он.

Но она не спускала с него глаз, потом молодой человек увидел, как ее взгляд метнулся к Гэвину.

— Тайна за тайну, — произнесла она, при этом уголок ее рта чуть искривился.

Амиция склонилась над внушительной раной в паху молодого рыцаря и, когда ее губы приблизились к внутренней стороне его бедра, выдохнула — и рана стала затягиваться. Через нее прошел поток силы, огромный импульс, по мощи не уступавший его собственному.

И капитан видел его ярко–зеленым.

Она окинула взглядом свою работу. Ее глаза блеснули, и в этом блеске были вызов и обещание. Всего за удар сердца он принял и то и другое.

— Что она сделала? — спросил Гэвин. Широкий торс капитана заслонял ему происходящее. — У меня все онемело.

— Наложила компресс, — радостно пояснил Красный Рыцарь.

Комната наполнилась запахом летних цветов. Девушка обматывала вокруг раны чистое полотно, губкой вытирая свежую проступившую кровь и старую засохшую.

Гэвин попытался сесть, но капитан удержал его, ощутил нечто необычное на плече сводного брата и отогнул ворот его рубахи. Плечо молодого рыцаря полностью покрывала чешуя, как тело рыбы или виверны. Капитан провел по ней рукой и услышал судорожный вздох Амиции.

— И ты думаешь, будто это ты проклят Богом? — простонал Гэвин.

Девушка тоже прикоснулась к чешуе Мурьена, и Красный Рыцарь почувствовал укол зависти.

— Я видела такое раньше, — сказала она.

Гэвин заметно оживился.

— Правда, видела?

— Да.

— Это можно вылечить?

Молодая женщина закусила губу.

— Даже не знаю, но это не было такой уж редкостью среди… среди… — замялась она.

Красный Рыцарь подумал, что сегодняшний день полон тайн и разоблачений.

— Подумаю, что с этим можно сделать, — произнесла послушница с самоуверенностью опытного лекаря и выскользнула из комнаты, только бледносерое одеяние колыхнулось в дверях.

— Она использовала силу, — тихо произнес Гэвин.

— Да, — не стал отрицать капитан.

— Она…

Он уронил голову на подушку.

— Я направлялся на север, — начал свой рассказ молодой рыцарь. — Король удалил меня от двора за то, что я не умел держать язык за зубами. А еще я влюбился… Эх, не умею я рассказывать. Пытался произвести впечатление на фрейлину королевы. Она… Не важно. Я высказал при короле то, чего не следовало говорить, и он отправил меня в земли Диких совершить ратный подвиг. — Гэвин покачал головой. — Я и так прослыл великим истребителем Диких. И знаешь почему? Потому что, после того как мы тебя убили — вернее, думали, будто убили, — я ускакал в земли Диких, надеясь там найти погибель. Один. — Он рассмеялся. — На меня напал демон, и я его убил. — Смех стал несколько диковатым. — Врукопашную. Во время сражения выронил кинжал и забил противника голыми руками насмерть, поэтому люди прозвали меня Крепкие Руки.

— Отец, должно быть, очень гордился тобой, — пробормотал Красный Рыцарь.

— О да, он гордился. Так гордился, что тут же отправил меня в Харндон. А недавно король отослал меня прочь. Я поскакал на север в Лорику, где остановился в гостинице. — Он отвернулся. — Не уверен, что смогу рассказать тебе все это, глядя в глаза. Я снял комнату. И тут со своим эскортом появился чужеземный рыцарь — не знаю, сколько их всего было, но по меньшей мере сотня рыцарей. Жан де Вральи, прокляни Господь его имя. Он позвал меня во внутренний двор, вызвал на бой и тут же атаковал.

Молодой рыцарь смолк.

— И что было дальше? Ты всегда был лучшим мечником, чем я, — заметил капитан.

Гэвин покачал головой.

— Нет, это неправда. Ты был лучшим мечником. Сэр Хайвел рассказал мне после твоей смерти, что ты лишь притворялся неумехой.

— Допустим, — сказал Красный Рыцарь. — Но все равно ты был и остаешься отличным латником.

— Сэр Жан считает себя лучшим рыцарем в мире.

— Неужели? Как страшно.

Гэвин хмыкнул.

— Ты совсем не изменился.

— Изменился, и ты прекрасно это знаешь.

— Никогда не думал, что смогу шутить, рассказывая тебе об этом. Он был в доспехах, а я нет.