Онлайн книга «Первый из могикан»
|
Шумы, шорохи – и голоса. Грубые, эксменские, родные. Первоматерь моя Люси, сколько же времени я вас не слышал! – «Жанна-14», отзовись. «Жанна-14», отзовись. «Жанна-14»… – Швейк вызывает Присыпкина. У меня проблемы с тепловым режимом. В рубке очень жарко. – Здесь Присыпкин. Сейчас прямо все брошу и побегу к тебе устранять. Потерпишь. – «Жанна-14», отзовись… – Ага, тебе бы такое! Тут у меня жара, как в сауне. А компьютер говорит, что все в норме… – Ну и правильно говорит. Сауна для здоровья полезна. Считаешь, что не вытерпишь – зови техников, а мне не мешай. Надоел. – «Жанна-14», отзовись. «Жанна-14», отзовись… Вроде голос какой-то знакомый… Нет, не могу распознать чей. – Эй, Батлер, слышишь меня? Это Фердыщенко. Твоя колымага в порядке? – Тьфу-тьфу-тьфу! Даже удивительно. – Не радуйся, это плохой признак. Будь начеку и чуть что – докладывай. – Слушаюсь, мэм. Непременно, мэм. Смешки. – А в морду за «мэм» не хочешь? Сделай только милость, вернись живым… – Докладывает Дымов. К старту готов. – Докладывает Полайтис. К старту готов. – «Жанна-14», отзовись… – Докладывает Лажуа. К старту готов. – Докладывает Магнессон. К старту готов. – «Жанна-14»… Ну что там эта «Жанна»? Отозвалась бы уж скорее. Ох!.. А какой номер моей шахты – уж не четырнадцатый ли? Лезу на карачках посмотреть – ну точно! «Жанна-14» – это я. – Докладывает «Жанна-14», – торопливо бросаю я в микрофон. – Здесь Тим Гаев. К старту… еще не готов. – Тим!.. Повтори! Кто говорит? – Говорит Тим Гаев, – произношу я в микрофон уже спокойнее. – Готовлюсь к старту, готовность… три минуты. Даже меньше. Дать команду задраить рубку и изучить расположение основных клавиш, вот и все, что от меня требуется. Эргономика тут немного отличается от той, к которой я привык, и мне понадобится время, чтобы освоиться с управлением до полного автоматизма. Зато все индикаторы выводятся на центральный обзорный экран, как и в моей старой списанной посудине. Уже проще. – Не имею полетного задания, – добавляю я. – Успеешь с заданием! Тим, это я, Мустафа! Безухов я! Не узнаешь?.. Мой ведомый? Жив? Вспышка радости – знаете, что это такое? Как бы объяснить… Примерно так: тебе вручают билет обязательной государственной лотереи для эксменов, удержав его стоимость из жалования, ты делаешь вид, будто ничуть не разозлен, а потом подходит тираж, и на твой номер нежданно выпадает крупный выигрыш в полосатеньких купюрах… Потом можно впасть в любое настроение, но первоначальная вспышка обеспечена. Можно сравнить и с оргазмом. Немножко не то, но близко. – Ты меня тоже не узнал, – ворчу я. – А где Хартрайт? – Ты что, не знаешь? Сгорел Джо возле Цереры. Из стариков тут только я да Шпонька. Был еще Джингль, но у него аппендицит… Вот как. Джо сгорел. И не он один. Из всей Четвертой эскадры остались жалкие очески – четверо из семидесяти двух. От остальных не осталось даже пепла. Кто-то прикрывал меня, кто-то изображал движущуюся мишень возле Цереры – почти никто не струсил, не повернул. Я знаю: не зря. Мы сами рвались в пилоты, держа в уме более чем вероятную гибель, но все-таки каждый надеялся на лучшее… – Докладывает Вожеватов. К старту готов. – Докладывает Пилар. К старту готов. – Эй, все тихо! Тим, ты-то как жив остался? Что чужак? Ты его уделал, да? – Нет, я был у него в гостях. Там все не так просто, как нам представлялось. Долго рассказывать. Но атаки на Землю не будет, это чужак твердо обещал… – А тебя не надули? Резонный вопрос. – Вот слетаем и проверим, – отвечаю я. – У нас ведь разведывательный поиск, я прав? – Более или менее, – кричит мне в ухо Мустафа. – У нас тут насчет чужаков разное говорят… В общем, мы идем впереди флота силами одной эскадрильи. Так сказать, боевое охранение. Короче говоря, в случае чего все неприятности наши. – А когда было иначе? Ты дело говори. – Докладывает Кестер. К старту готов… – Замолкни! Тим, ты идешь в моем звене ведомым. Повторяю: ведомым. Держись за мной. Я командую, ты подчиняешься. Без обид? – Без обид, – ворчу я, хотя мне все же немного обидно. Но с отвычки и в новой капсуле… Нет, все правильно. Команда на задраивание. Лязг и шипение. С гулом встает на место сегмент шахтового ствола, со смачным поцелуйным звуком присасывается крышка люка. Снова что-то лязгает. Стихло. – Докладывает Гаев. К старту готов! – Погоди, Тим… – В голосе Мустафы я слышу нотку сомнения. – Напомни-ка мне: кем я работал на Земле? – Кончай свои проверки, дояр! Коров ты доил! – Извини, Тим… – Извиняю. – Понимаешь, не поверил я сразу… Ты бы на моем месте поверил? Мы думали, пропал ты, а оно вон как обернулось… – Всем молчать, пожалуйста! – перебивает новый голос. У него странный пришепетывающий акцент. – Вниманию вновь прибывшего: говорит Онодэра, командир эскадрильи. Рад приветствовать в составе своего подразделения Тима Гаева. Это честь для меня. Уверен, что каждый из нас исполнит свой долг. Да пребудет с нами великий дух Первоматери Аматэрасу-но микото! Это что-то новенькое. Хотя я что-то слышал насчет национальных особенностей общемирового культа Первоматери. Если у японцев она не Люси, это только их проблемы. И сейчас же начинается: – Безухов, Пилар, Гаев – готовность! Наше звено стартует первым. Ну что ж, тем лучше. Текут секунды. Капают, как вода со сталактита. Кап-кап. «В двадцать четыре часа набиралась десертная ложка». Откуда это? Из какой тайно прочитанной книги? – Присыпкин, Швейк, Полайтис – готовность! – Говорит Швейк. У меня аварийный останов топливной системы. – Переключайся на резервную. Не суетись, успеешь. – Я уже на резервной! Плюс перегрев рубки. Сбрасываю программу… Все, ребята, я вне игры. Удачи! – Черт с тобой, оставайся. Скажи от меня техникам пару ласковых… – Фердыщенко, Батлер, Магнессон – готовность! Сорель, Мерроу, Оболт-Оболдуев – готовность! Безухов, Пилар, Гаев – старт! Глухо лязгают замки, освобождая титановый цилиндр. Луна не Ананке – тут есть сила тяжести, и давления воздуха в шахте не хватает, чтобы вытолкнуть капсулу. В дело вступают твердотопливные разгонники. Выгорев, они отстрелятся, преумножив количество рукотворных предметов на поверхности естественного спутника нашей планеты. Что всегда охотно преумножается, так это мусор. |