Онлайн книга «Девушка с синей луны»
|
Добродеев снова разлил. – За Леню. Не чокаясь! – А что он был за человек? Кому задолжал? Враги? – спросил Монах. – Хороший человек. Выручить мог, не жадный… только свистни. Враги? Да никого у него не было. Когда-то по молодости… ну было, женщины к нему липли, замуж хотели, а он говорил, что не готов пока, раз подстерегли его и вломили… брат вроде, он после этого сразу уехал. – Так он женат? – Гулял пока. Искал. – У нас много достойных девушек, – заметил Добродеев. – Неужели никого не встретил? – Да была вроде одна, вся из себя. Я говорю, познакомь, а он: «Она у меня девушка тонкая, нежная, к ней подход надо, еще спугнешь». Рожей, в смысле, не вышел. Я даже не ожидал. А он говорит, давай без обидок, познакомлю, дай срок. Свидетелем, говорит, будешь, куда ж без тебя. А получилась не свадьба, а похороны, – сказал Боря горько и взял пустую рюмку. Добродеев тут же схватил графинчик. Они снова выпили. Боря рассказывал о своем друге, вспоминал школу, жалел, что не навестил его в Словакии. Потом заплакал. Добродеев бережно поднял его и повел в туалет умываться… …В одиннадцать началось представление. Полураздетые девушки и парни с мускулистыми торсами, акробатика, пение и танцы. Умеренный стриптиз. Монах с удовольствием кушал баранью отбивную, пил коньяк и смотрел стриптиз. Впервые со дня неприятного происшествия ему было хорошо. В начале второго он отложил нож и вилку и сказал: – Хорош рассиживаться, Лео. Труба зовет. Подъем! – В смысле? – удивился Добродеев, с трудом отрывая взгляд от сдобной блондинки на сцене. – Ад рем, Леша. У нас куча дел. – Не понял! – Адрес жертвы помнишь? – И что? – Как я понимаю, фотки с места преступления достать… э-э-э… проблематично, так мы своими глазами, так сказать, убедимся. – Не понял! – с нажимом повторил Добродеев. – Ты собираешься… что ты собираешься делать? – Господи, Лео! Да что это с тобой? Повторяю тебе ясным и понятным языком. Мы идем на Вокзальную… какой там номер? Двенадцать? Идем на Вокзальную, двенадцать и проникаем в пятую квартиру, где осматриваем место преступления. – Ты с ума сошел! – зашипел Добродеев. – Квартира опечатана! И куда тебе… – Ха, когда это нас останавливало! – ухмыльнулся Монах. – А если ты о моей сломанной ноге, то я сдюжу. Неужели не хочется? Своими глазами? Сам же сказал, что мы перестали делать большие и красивые глупости и лазить в окна, забыл? – Про окна ты сказал, а не я. Насчет проникновения в опечатанную квартиру – согласен, большая глупость. А если застукают? – Вот только не надо разводить пессимизм, Лео. Если отказываешься, так и скажи. Пойду сам. Но если со мной что-нибудь… – Ладно, ладно, я с тобой. А если засада? Монах только головой покачал и не ответил… …Ночь была темная, безлунная; мрачный, словно вымерший район напоминал декорации к футуристической пьесе о ядерном апокалипсисе. Поближе к товарным пакгаузам светили два-три выморочных фонаря, а уличная даль терялась во тьме. Такси развернулось и уехало. Друзья остались стоять перед обшарпанным домом с темными окнами. – Лифта у них нет, – заметил Добродеев. – Пятая квартира по всем раскладам на втором этаже. Может, передумаешь? Монах, опираясь на костыли, рассматривал пятиэтажку. – Плохо ты меня знаешь, Лео. Пошли. В курсе, как вычислить код? – В курсе. Как ты собираешься подниматься по лестнице? – Прыжками. На одной ноге. Запомни, мой юный друг, Олег Монахов всегда идет до конца. Аванти! Дверь в подъезд открылась со второй попытки. Они вошли в полутемный подъезд, пропитанный сложными запахами невзыскательной кухни и домашних животных. И тут оказалось, что их ждет приятный сюрприз: пятая квартира находилась на первом этаже. – Не понимаю, – пробормотал Добродеев. – Должна быть на втором! – Не суть, – великодушно сказал Монах. – Отмычка есть? Добродеев не ответил, и Монах зашарил в карманах, опираясь плечом о стену. Нашарив тонкий и длинный инструмент, напоминавший спицу, он осторожно оторвал от двери белую бумажную ленточку с печатями, оставив ее висеть прилепленной к косяку. – Подмогни! – прошептал Монах. – Упрись мне в спину! Черт, с одной ногой как-то не комильфо. Добродеев уперся обеими руками Монаху в спину. Монах сопя сунул спицу в замочную скважину. – Быстрее! – Добродееву было не по себе. Он все время оглядывался на остальные квартиры, ожидая, что распахнется дверь и оттуда завопят: «Держи вора!» Но все было тихо. Тихо до такой степени, что дом казался вымершим. – Порядок! – Монах толкнул в дверь, и она со скрипом приотворилась. На них пахнуло какой-то кислятиной. Добродеев отступил. – Иди вперед, – прошептал Монах. – Возьми фонарь! – Он ткнул Добродееву крошечный фонарик, и тот подивился запасливости друга. Стараясь не споткнуться, Добродеев проскользнул внутрь; посветил фонариком под ноги Монаху. Тот тяжело перевалился через порог, и теперь стоял, прислонившись к стене, отдыхал. – Тише! – шепотом закричал Добродеев. – Закрой дверь! Ты прямо как пират Флинт! – Ты хотел сказать, Джон Сильвер? У нас тридцать минут, Лео. – В смысле? – По закону вероятности через тридцать примерно минут всякая неустойчивая система начинает сыпаться. – Это ты мне как волхв? – Как физик. Хочешь проверить? – Не хочу. Они медленно двинулись в сторону первой двери, которая вела, как оказалось, в кухню. Стали на пороге. Луч фонарика обежал пустой стол, стенные шкафчики, занавеску в красный цветочек на окне. – Ясно, – сказал Монах. – Давай дальше! Дальше была гостиная. Скромная обстановка, простая мебель: диван, покрытый пледом, сервант с посудой, люстра с поддельными хрустальными висюльками. На полу темно-красный ковер еще советских времен; на стене две картины: Брюлловская сборщица винограда, соблазнительная и пышная итальянская крестьянка, и натюрморт: цветы, медный кофейник, два граната и лимон. Журнальный столик перед диваном был девственно пуст. Луч фонарика высветил липкие кружки́, видимо, от бутылки и бокалов. – А где бокалы? – спросил Добродеев. – У майора. Что они пили? – Майор сказал «Оттонель». – «Оттонель»? Коньяк? – Это мускат, тошнотворное сладкое пойло. – Они это пили? – удивился Монах. – Два мужика пили сироп? – Всякие есть мужики, – философически заметил Добродеев. – И потом, не факт, что это был мужик. |