Книга Возлюбленная горца, страница 69 – Адриенна Бассо

– Хорошо, что ты все-таки изволила присоединиться к нам, Джоан. Полагаю, пожар прошел для тебя без последствий.

– Со мной все хорошо, – сказала Джоан и, театрально вздохнув, добавила: – Если, конечно, не считать того ужаса, что мне пришлось пережить.

– Неужели?… – с усмешкой протянул Малколм. – По вас и не скажешь, что вы испугались. Вы выглядите совершенно спокойной. Да и одеты так, словно на прием к королю собрались.

Джоан в раздражении передернула плечами.

– А вы бы предпочли, чтобы я пришла сюда в ночной сорочке, не так ли, сэр Малколм?

Малколм пристально уставился на леди Джоан, но его взгляд никак на нее не подействовал.

– И никто не узнал того парня, что напал на Джеймса, – продолжал Малколм. – Мы хотим, чтобы и вы взглянули на тело и сказали, знаете ли вы этого человека.

Джоан брезгливо поморщилась.

– Мне не хотелось бы смотреть на труп.

– Это не просьба, миледи, – прищурившись, пояснил Малколм.

Джоан тяжко вздохнула и пробурчала:

– Что ж, если вы приказываете… Хорошо, я посмотрю на тело. Но если никто не смог его опознать, то с чего же вы решили, что я смогу?

– Вы живете здесь дольше, чем мы, и, скорее всего, встречали больше местных жителей, – пояснил Джеймс.

Джоан посмотрела на него как на назойливое насекомое.

– Я не замечаю ни слуг, ни крестьян, – заявила она. – А если кого-то и знаю в лицо, то только свою горничную.

– Тело там, – сказал Малколм, указав в дальний конец зала.

Джоан слегка покачнулась, когда вставала. Малколм протянул ей руку, но она демонстративно предпочла опереться на руку своей служанки. Горничная Джоан нервно облизывала губы, подводя свою госпожу к телу юноши.

– Никогда прежде не видела этого беднягу, – заявила Джоан и перекрестилась.

– А как насчет вашей служанки? – резко спросил Малколм.

Горничная Джоан смертельно побледнела – казалось, вот-вот лишится чувств.

– Я не знала этого… парня, – в страхе пролепетала она.

Опираясь на руку горничной, Джоан вернулась к столу и с царственной медлительностью снова уселась на скамью.

– А вы, похоже, не очень-то взволнованы пожаром и нападением на мужа вашей кузины, – заметил Малколм.

– Нет, ошибаетесь. – Джоан взглянула на Джеймса. – Я глубоко потрясена произошедшим. Простите меня, сэр Малколм, за то, что я не устраиваю перед вами истерик, но я считаю подобное поведение в равной мере недостойным и нежелательным.

– Вы можете назвать причину, по которой кто-то хочет расправиться с Джеймсом и Давиной? – спросил Малколм.

– У всех есть враги, разве не так? И конечно же, у меня они тоже имеются. Однако у меня нет ни времени, ни желания задумываться о том, кто и почему желает зла моей кузине. – Джоан, кажется, поняла, что сказала лишнее, и, изобразив сочувствие, добавила: – Но меня очень расстраивает даже сама мысль о том, что мою кузину и ее супруга пытались убить.

Джеймс пристально посмотрел в глаза Джоан, надеясь, что она выдаст себя. Но взгляд ее не выражал ровным счетом ничего; она прекрасно умела скрывать свои чувства.

– Кто-то послал сюда этого парня с соответствующим заданием, – проворчал Малколм. – Но кто именно?…

– К несчастью, тот единственный человек, который мог бы ответить на ваши вопросы, мертв. В следующий раз, Джеймс, ты, возможно, учтешь свою сегодняшнюю ошибку и не станешь торопить смерть своих врагов, – язвительно заметила Джоан.

Джеймс замер на мгновение, потом спросил:

– Это что, предупреждение?

– Какая чушь! – Джоан вспыхнула и отвернулась; впервые ее невозмутимость дала трещину. – Я всего лишь сказала, что тебе не следует терять бдительность.

– Спасибо за заботу, – с сарказмом в голосе ответил Джеймс.

– А теперь, если я вам больше не нужна, я вернусь в постель, – сказала Джоан.

– Нет, мы с Давиной будем спать в твоей постели до конца этой ночи, – заявил Джеймс.

– А где же буду спать я? – в ужасе прошептала Джоан.

– Ну… например, здесь, в Большом зале. В восточном углу. Я велю своему пажу, чтобы нашел для тебя матрас, протянул вокруг него веревку и повесил одеяло. Вот и будет у тебя отдельная спальня.

– Как ты смеешь так со мной обращаться?! – в ярости воскликнула Джоан, повернувшись к Давине.

– Джеймс – хозяин этого замка, и он будет спать так, как положено хозяину, то есть в нормальной кровати. Наша спальня пропахла дымом, и мы там оставаться не можем, – сказала Давина.

– Тогда отберите кровать у Малколма! – закричала Джоан.

– Малколм спит в казарме, – пояснила Давина. – А я должна находиться рядом с Джеймсом, чтобы следить за раной: она может воспалиться.

– Но на моей кровати мое личное белье! – завопила Джоан.

– Я прослежу за тем, чтобы его потом постирали, – сказала Давина.

– Что ж, вижу, у меня нет выбора, – процедила Джоан сквозь зубы.

– Конечно, нет, – с веселой улыбкой подтвердил Джеймс – наконец-то хмель на него подействовал. – Но если тебя не устраивает матрас на полу, то я могу предоставить тебе эскорт до замка твоего мужа.

Джеймс никак не ожидал увидеть в глазах Джоан такой жуткий страх. Должно быть, Давина тоже его увидела. Она подошла к кузине и, легонько обняв ее, проговорила:

– Ты должна простить моего мужа. Мы все очень устали и находимся не в лучшем расположении духа.

– Ничего, я привыкла к мужской жестокости, – сквозь зубы процедила Джоан. – Мне надо забрать кое-что из своей спальни. Я могу идти?

– Спокойной ночи, – небрежно кивнул ей Джеймс.

Смерив его напоследок презрительным взглядом, Джоан вышла из зала.

– Боюсь, она будет дуться на нас еще неделю, – со вздохом сказала Давина.

– Может, это заставит ее поторопиться с отъездом, – проворчал Джеймс.

Заговорщически подмигнув брату, Малколм заметил:

– Ты всегда можешь отправить послание ее мужу.

– Нет! – воскликнула Давина. – Я согласна, у Джоан тяжелый характер, и она временами бывает очень неприятной. Но я видела ее синяки! Жестокость ее мужа ничто не оправдывает. И отправить ее туда, где ее будут избивать, я не могу. Не смогу с этим жить.

– Не переживай, любовь моя. Мы не выставим Джоан из дома, – сказал Джеймс и, взглянув на перевязанную руку, несколько преувеличенно застонал. – Рана болит, сил нет. У тебя не осталось еще настойки?

– Сейчас еще приготовлю, – ответила Давина и с озабоченным видом отправилась готовить лекарство.

Дождавшись ухода жены, Джеймс повернулся к брату.