Онлайн книга «Экспедиция в рай»
– А че? – начал было мужик, но тут же присмирел. – Землицы-то, однако, много дали. В Тулу приехали в седьмом часу. В гостиницу Тараканов решил не соваться – как он теперь понял, там обязательно спросили бы командировочное удостоверение, которого у него не было. Надо было искать частное жилье. Но искать не пришлось – жилье нашло его само. Не успел он сойти с поезда, как очутился в толпе старушек, наперебой предлагавших постой. – А что, барышни, рядом с вокзалом комнаты имеются? – обратился к ним Тараканов. – Иди ко мне, милок, – перед ним тут же оказалась юркая бабка в ватной душегрейке. – У меня здесь рядом комнатка, на Нижне-Солдатской. – Сколько просишь? – А долго ли простоишь? – Денька два-три. – Тогда целковый в день. – Чего ж так дорого-то?! – Так это с харчами, милок. Утром самоварчик поставлю, вечерком колбаски поджарю, ну а обедать уж будешь на свой счет. – А, грабь, бабка. Веди! Комнатка оказалась чистой и довольно уютной. Осмотревшись, Тараканов вынул из бумажника трехрублевую купюру и отдал хозяйке. – Извозчики дороги ли у вас? – Это смотря какой конец. Тебе куда? – До Киевской. – До нее можно на извозчике, а можно на автобусе (бабка сделала ударение на третьем слоге). На ем подешевле. – Вот это да! У вас тут автобус ходит? – А как же! В прошлом годе пустили, – с гордостью сказала хозяйка. – Чай губернский город-то у нас! – Антоновские бани открыты ли? – Открыты, открыты, голубчик, сходи, попарься с дороги. Я тебе и веничек дам. Гривенник он стоит, хороший, березовый! Помывшись, Осип Григорьевич хотел побриться, но ему опять не повезло – парикмахерская в бане была уже закрыта. Поэтому, выпив пару пива и поужинав в кухмистерской, он, сонный и умиротворенный, вернулся в свой новый дом небритым. Тараканов помнил, что до войны до Сосновки ходил поезд, и поэтому вчера, едва прибыв на вокзал, поинтересовался у какого-то железнодорожника, функционирует ли узкоколейка. Оказалось, что дорога действует, и раз в день, без десяти девять, в Лихвин отправляется состав. В половине восьмого утра Тараканов стал собираться. На Суворовской, которая теперь называлась Красноармейской, он взял извозчика до станции Тула-Лихвинская – мелькать на главном вокзале городе не хотелось – мог попасться на глаза какому-нибудь знакомому мойщику [23]. Поезд состоял из трех пассажирских вагонов и двух грузовых. Пятьдесят верст до Сосновки состав полз целых три с половиной часа, и на место Тараканов приехал только к обеду. По главной улице поселка он дошел до соснового бора, на опушке которого стоял бывший дом гвардейца Костина. Осип Григорьевич думал, что жилище отставного корнета разделили на комнаты и отдали фабричным рабочим, но, как оказалось, ошибся – в доме находились разные советские учреждения – РИК [24] со всеми его многочисленными отделами, Ликпункт [25], библиотека. Тараканов поднялся по красивой чугунной лестнице на второй этаж, повернул направо, подошел к третьей двери и прочитал трафаретную надпись на прибитой к ней фанерной табличке: «УУП ГООГПУ т. Чуев». Когда смысл аббревиатуры дошел до Осипа Григорьевича, он развернулся, и, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, покинул здание. Глава 4
Тараканов обошел дом сзади и увидел, что все три окна нужной ему комнаты забраны решетками. «Если в доме Исполком, то на ночь там наверняка остается сторож. Дверь в комнату на вид основательная, да и замок на ней должен быть соответствующий, ногтем его не откроешь. Что же делать?!» – Осип Григорьевич с досадой ударил кулаком по сосне, мимо которой проходил. Он шел по бору без всякой цели, чтобы успокоиться, собраться с мыслями и выработать какой-нибудь план действий. Но план вырабатываться никак не хотел. В конце концов охотник за сокровищами решил дождаться вечера и посмотреть, как охраняется здание. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Тараканов углубился по тропинке в лесную чащу, нашел небольшую полянку, посредине которой лежал огромный сосновый ствол, и просидел на дереве до тех пор, пока не начало смеркаться. Когда он вернулся в поселок, было уже темно. Осип Григорьевич надвинул кепку на глаза и пошел к барскому дому. На крыльце сидел старик в романовском полушубке и курил самокрутку. Тараканов попросил спичек, прикурил и начал разговор: – Караулишь, отец? – Караулю. А ты кто таков, что-то я тебя не признаю? – Да я не здешний, на завод ходил, места искал. – Ну и как, нашел? – Какой там, от ворот поворот. Специальности-то у меня нет, хотел простым разнорабочим, а такие места все заняты. – Экий ты шустрый! Тут литейщики в очереди стоят, места дожидаются, а ты разнорабочим! Своим местов тапереча нет, не то что пришлым. У меня сын, вон, в Тулу на службу мотается, хоть он тут родился и вырос. Это раньше работы всем хватало… – Да я и сам теперь понял, что зря к вам прокатился. Один приятель посоветовал, будь он неладен… А ты что за здание-то сторожишь, поссовет? – Нет, в энтом доме контор много, но поссовета нет. Тут исполком, читальня, ГПУ. – Это что ж, ты ГПУ охраняешь? – улыбнулся Тараканов. – Я исполком охраняю, а ГПУ без моей охраны обходится. Товарищ Чуев сам себя сторожит. Он прямо на службе и живет – квартиры не имеет, вот в кабинете своем и обитает. – А почему ему квартиры не дают? – Этот, как его, жилищный голод! Раньше был просто голод, а теперь еще и жилищный. Тьфу! Оно и понятно – при царе на весь поселок был один урядник и два стражника, вот и вся власть. А теперь в одном исполкоме человек двадцать состоит. Милиции целый участок, Ликкомы, наркомы, где уж тут жилья напастись. Тут многие ночуют. Библиотекарша с мужем, из отдела финансов двое. Цельный постоялый двор. Ладно, мил человек, пора мне дверь закрывать. Чуев на этот счет строг – велит ровно в девять запираться. – А переночевать нельзя у тебя? – Да ты что, с ума сошел! Меня за такие ночевки в один миг с места погонят. Ты иди на вокзал, в одиннадцать будет поезд до Тулы. Сторож, кряхтя, поднялся, вошел внутрь здания и закрыл дверь. Послышался лязг засова. Тараканов совсем повесил голову и побрел на станцию. Паровоз опоздал, и в Тулу он вернулся только в пятом часу утра. |