Книга Дочь палача и Совет двенадцати, страница 16 – Оливер Петч

– Если хочешь, могу присмотреть за Софией, – предложила Барбара. – Полезно будет немного отвлечься.

Магдалена помедлила, но потом с благодарностью передала дочку Барбаре. София радостно протянула ручонки к тете. Магдалена улыбнулась. После переполоха у ручья она все равно не сможет уснуть. Кружка пива ей не повредила бы.

Когда Барбара и дети поднялись вслед за трактирщиком по узкой, истоптанной лестнице, Магдалена с Симоном устроились рядом с Дайблером за пошарпанным, липким от пролитого пива столом. Куизль уже разговаривал о чем-то с Филиппом Тойбером. Десять лет назад им довелось пережить несколько напряженных дней в Регенсбурге, и тогда они едва остались в живых. ^[2] Магдалена невольно улыбнулась, глядя на отца. Дома он разговаривал довольно редко и мало, но, когда оказывался среди своих, буквально расцветал.

Рядом с Тойбером сидел палач с распухшим от чрезмерного пьянства носом, на котором, ко всему прочему, краснел фурункул. Возле него, уронив голову на стол, спал пьяный юноша – по всей видимости, его подмастерье, – чьи волосы плавали в пивной луже. Напротив них сгорбился с кружкой в обнимку хмурый тип с рыжими волосами. Со слов Дайблера Магдалена заключила, что это палачи из Пассау и Меммингена.

– Я, наверное, был грубоват, приношу свои извинения, – сказал Дайблер, обращаясь к Магдалене.

Только теперь она заметила, что при всей кажущейся грубости взгляд у него вполне дружелюбный. Дайблер снял шерстяной плащ, под ним оказалась белая рубашка с кружевными рукавами и чистый жилет из крашеного бархата. Мюнхенский палач явно не испытывал недостатка в деньгах.

– Непросто устроить такую встречу, – продолжал он. – Да еще эти мертвые девушки…

– Мертвые девушки? – Симон в недоумении посмотрел на палача. – А есть и другие?

Дайблер кивнул.

– Ну, это уже вторая девушка за неделю. Такое, конечно, случается постоянно, но эти два случая и вправду немного странные.

– А что случилось со второй девушкой? – спросила Магдалена и с удовольствием отпила из кружки, которую поставила перед ней служанка.

– Скверное дело, – мрачно произнес Дайблер. – Бедняжку нашли у Нижних пристаней, недалеко от Зендлингских ворот. Плотогоны, когда сплавляли лес, выловили труп из воды.

– Она захлебнулась? – снова спросила дочь палача. – Тогда не понимаю, что тут может быть странного.

– Кхм… нет. Ее пригвоздили колом.

Магдалена с Симоном на миг оцепенели. Пьяные крики сделались вдруг очень далекими. Женщина отодвинула кружку, пить неожиданно расхотелось.

– Пронзили колом? – переспросил Симон. – То есть ей загнали кол в сердце? Это же ужасно!

– Именно, – Дайблер кивнул. – Раньше, во времена моего прадеда, такой способ казни был еще в ходу. Считалось, что таким образом злобную душу убитого можно было пригвоздить к земле. Иногда кол вводили приговоренному в задний проход и сажали, так что он еще долго…

– Бога ради, избавьте нас от подробностей! – прервал его Симон, заметно побледнев. – О жертве что-нибудь известно?

– Ну, она была из тех девиц, каких множество приезжает в Мюнхен в поисках лучшей жизни. Одна из многих сотен. Насколько мне известно, даже имени ее никто не знает… – Дайблер вздохнул и глотнул пива. – Жалко мне этих бедных девушек из деревень. Приезжают в Мюнхен в надежде устроиться служанками, а идут к собственной погибели… Должно быть, попалась какому-нибудь пьяному.

– И он вогнал ей в грудь кол? – Магдалена нахмурила лоб. – Даже не знаю…

– Эй, ты, случаем, не Ба… Барбара Куизль? – пролепетал вдруг малый с распухшим носом.

По всей видимости, это был Каспар Хёрманн, палач из Пассау. До сих пор он лишь молча таращился в свою кружку, но теперь, похоже, вышел из транса. Его белая рубашка была забрызгана соусом от жаркого и пивом, шляпа валялась раздавленной на полу.

Магдалена едва взглянула на него.

– Нет, – ответила она, поджав губы. – Барбара – это моя младшая сестра. Она уже поднялась наверх.

Хёрманн захихикал.

– То-то я думаю, старовата ты…

– Ты что себе… – вскинулась было Магдалена, но палач вскинул руки, словно просил прощения.

– Я… не то имел в виду, – прогнусавил он. – Я имел в виду, старовата для за… замужества. – Он кивнул на пьяного юношу подле себя. – Мой красавец-сын слыхал про твою сес… сестру. Твой отец написал нам письмо.

Магдалена, побледнев, взглянула на отца, который по-прежнему увлеченно разговаривал с Филиппом Тойбером. Перед ними уже выстроились в ряд пустые кружки.

«Надеюсь, ты это не всерьез, отец», – подумала Магдалена.

– Ло… Лотар у меня крепкий парень, – сообщил Хёрманн и за волосы приподнял голову сына.

Лотар уставился на них телячьими глазами. У него были кривые зубы, и нос уже распух от пьянства, как у отца. Он громко рыгнул и, когда Хёрманн отпустил его, вновь уронил голову на стол.

– Хм, пьет, может, и многовато, но со временем станет хорошим палачом. Мы с твоим отцом наверняка договоримся.

Он ухмыльнулся и поднял кружку. Магдалена брезгливо отвернулась.

– Барбара, когда увидит, каких женихов подобрал для нее отец, в лицо ему вцепится! – шепнула она Симону. – Остается только надеяться, что среди претендентов есть более привлекательные люди.

С некоторым недоумением Магдалена отметила, что муж снова погрузился в раздумья.

– Что с тобой? – спросила она. – Ты и у ручья был какой-то странный…

– Я думаю об этих монетах, которые обнаружил твой отец, – ответил Симон так тихо, чтобы остальные их не услышали. – Кажется, я такие уже видел. Эти купцы из Вероны заплатили мне похожими монетами.

Он поделился с ней своими предположениями. Магдалена напряженно слушала.

– По-твоему, эти монеты фальшивые? – спросила она наконец. – И при этом все одной чеканки?

– Не то чтобы фальшивые, но слишком легкие. И все они очень новые. Монеты, найденные у девушки, тоже были новыми, и, как мне кажется, чеканка у них та же самая… – Симон потер нос. – Но, чтобы увериться, мне нужно взглянуть на них еще раз и хоть разок подержать в руке.

– Уверена, это будет несложно. Дайблер оставил их у себя. Не думаю, что он их просто присвоит.

Магдалена взглянула на Дайблера: тот разговаривал с рыжим палачом из Меммингена и громко смеялся. Она улыбнулась.

– А вообще, он кажется не таким уж и ужасным. Во всяком случае, для палача… – Женщина взяла кружку и чокнулась с мужем. – Черт возьми, давай просто получать удовольствие от поездки. Может быть, другие претенденты на Барбару не такие ужасные, как этот… – Она сделала большой глоток и вытерла пену с губ. – Что ж, по крайней мере, пиво в Мюнхене недурное.