Книга Донор (сборник), страница 63 – Александр Варго, Алексей Шолохов

— Черт! — выругалась Олеся. — Они как живые.

Наташа даже подошла ближе. В костлявом кресле ушедшей эпохи сидела женщина с книгой в руках. На секунду Наташе даже показалось, что перед ней свекровь, погибшая год назад. Сидит как живая. Возможно, тени и недостаток света скрывали правду, а их мозг дорисовывал желаемое. Звук бубенцов неваляшки привлек ее. Наташа всмотрелась в полумрак комнатушки с мертвецом. Теперь звук игрушки сопроводило движение, быстрое, будто кто-то хотел остаться незамеченным, но собственное любопытство выдавало. Ребенок?

Наташа присела и заглянула в нишу. Она узнала его, но не хотела верить своим глазам. Илья сидел на полу и игрался со своей неваляшкой.

— Илюша, — Наташа протянула к сыну руку.

Ребенок повернулся к ней, улыбнулся.

— Мама, где ты так долго была? — в унисон произнесли Илья и Костя.

* * *

Мама сидела в своем любимом кресле и читала «Джейн Эйр». Название на корешке и лицевой стороне стерлось, но Костя прекрасно знал, что это именно она. Мама любила ее.

— Мама, — произнес он, как только увидел ее.

— Мама, где ты так долго была? — спросил Костя, когда она отвлеклась от чтения и улыбнулась ему.

Она закрыла книгу, предварительно вложив закладку-календарик. Встала и, посерьезнев, вышла из комнаты. Костю не удивило, что женщины не видят маму. Ведь это его мама, и остальным… его немного смутило, что пролом в стене был меньше человеческого роста, а мама прошла, не пригнувшись. Странно, но не более.

— Сынок, ты очень невнимательный у меня. Очень.

Мама смотрела на сына с укором, прижав книгу к груди. Костя не мог понять, что он сделал не так.

— Мама, а я тебя ждал, — произнес Костя, рассчитывая на снисходительность.

Женщина улыбнулась, но тут же помрачнела.

— Меня беспокоит твоя жена. — Пауза. — Отрадно только, что тебя она не беспокоит.

— Мама, я сам разберусь с ней.

Костя не понимал, почему они должны говорить о Наташе, если, кроме нее, много чего интересного произошло. За год. А она говорит с ним так, будто не видела его пару часов.

— У тебя всегда так, — обиженно произнесла женщина и с хрустом сжала книгу. — А с тех пор как ты заговорил, слышу от тебя: я сам. Я сам, я сам. А на деле без мамы ты ничто!

— Мама?

Костя отступил на шаг. Да, с матерью у него были сложные отношения, и ее тон всегда был поучительным, что выводило Константина из себя. Но это было тогда, год назад. Чертова авария… На мгновение к нему вернулось здравомыслие.

— Мама, ты мертва…

— Ты не замечаешь очевидных вещей, — гнула свое мама, будто не слыша сына. — Она изменяла тебе и до сих пор изменяет.

Костя взглянул за спину матери. Наташа что-то доставала из дыры в стене, Олеся помогала ей. Только старуха, по виду цыганка, смотрела на него и маму. Странно, но он был уверен, что она слепая.

— Ты будешь слушать мать?

Костя вздрогнул и посмотрел на маму. Она не изменилась, только отношение к Наташе было другим. Она для нее была верхом совершенства, ангелом во плоти. В любой ссоре, даже когда Костя был прав, мама, его мама, принимала сторону невестки. Поэтому таких слов в отношении Наташи просто не могло быть. Даже если и так, даже если Наташа под прикрытием скорби ходила налево, пока он зарабатывал деньги им на еду, на сиделку, на врачей и лекарства. Даже если это предательство и было на самом деле, его мама не сказала бы ничего ему. Она привыкла решать все за него и в этой бы ситуации пошла бы и поговорила с Наташей в первую очередь, но никогда бы не стала своими руками разрушать его союз с этим «ангелом».

— Мама, что с тобой?

Женщина перед ним улыбнулась. Она уже не походила на его мать, даже отдаленно. Кожа землисто-серого цвета обтянула острые скулы, глаза ввалились и взирали на него словно два зверька из глубоких нор, улыбка рвала лицо, обнажая желтые огромные зубы.

— Кто ты?

Руки пришли в движение, теперь их было четыре. Двумя из них тварь разорвала книгу, которую до этого прижимала к груди. Одним махом, без каких-либо усилий толстый фолиант был разделен на две части. Тварь отбросила их и открыла пасть. Звук раздался потом. Визг, казалось, доносился не только из глотки монстра. Он шел отовсюду. Костя хотел закрыть уши, но не смог поднять рук — тварь схватила его своими лапами за запястья и приблизила свою синюю морду вплотную к Костиному лицу. Визг раздался с новой силой. Костя почувствовал, что из ушей пошла кровь, когда к визгу прибавился еще один звук. Монотонный бубнеж старой цыганки заставил визжащую тварь отступить. Цыганка, казалось, повторяла одно и то же слово. Косте не хотелось знать какое. Ему вообще ничего не хотелось. Он посмотрел на испуганных сестер. Нет, ему все-таки хотелось узнать одну вещь. С кем именно Наташа его предала.

* * *

Наташа понимала, что здесь злому дяде негде спрятаться, но все-таки осмотрела комнатку, где играл ее малыш.

— Сынок, пойдем со мной.

Она протянула руки к мальчику. Происходящее вокруг, ее совсем не беспокоило. Даже злой дядя отошел на задний план. Олеся взяла ее за локоть, но Наташа вырвалась. Улыбка не сходила с ее губ.

— Наконец-то, — прошептала она. — Ты чуть маму с ума не свел. Иди к мамочке.

Но Илья больше не поворачивался к ней, будто первый раз он просто обратил на себя внимание, а теперь, когда за ним следили, продолжил играть. Он касался неваляшки, причем та продолжала все время качаться — не замедляясь и не ускоряясь. Мальчик будто трогал ее просто так, не прилагая усилий для раскачивания либо остановки. Это неваляшка играла с ним. Улыбка все-таки померкла. Наташа вспомнила, где находится, что произошло с Олесей, да и с ней, не больше двух часов назад. Вспомнила, где сейчас ее сын на самом деле.

Наташа отдернула руку, но было поздно. То, что притворялось ребенком, схватило ее за руку, при этом продолжая прикасаться к неваляшке. Тварь потянула к ней еще одну лапу и еще. Наташа отстранилась, с ужасом наблюдая за монотонными касаниями все той же рукой неваляшки. В какой-то момент все замерло, даже игрушка остановилась, завалившись на бок. Шестилапый мальчик (удивительно, но тварь все еще прикидывалась мальчиком) повернул к ней оплавленное, словно свечной огарок, лицо. Неваляшка снова начала свои монотонные раскачивания в момент, когда обожженное лицо разделилось пополам, разевая черную дыру-пасть. Визг разрезал тишину, заставляя съежиться все внутри. Тварь визжала, касалась раскачивающейся неваляшки и притягивала к себе Наташу.

Визг забился в маленькой комнатке, вырвался наружу и с удвоенной силой вернулся назад. Теперь он доносился отовсюду. Странно, но Наташа даже успела подумать, что за ее спиной цыганка и Олеся визжат хором. Но через некоторое время сквозь этот вопль до нее донесся действительно голос слепой цыганки. Однообразно и нудно звучал он, будто одно-единственное слово неслось по кругу, сливаясь в непонятный набор звуков. Визг прекратился в тот момент, когда цыганка почти кричала свое заклинание. Зев монстра все еще был распахнут, но оттуда не выходило ни звука, будто тварь была удивлена подобному развитию событий.