Онлайн книга «Помолвка с чужой судьбой»
|
– На свете, брат Горацио, есть многое такое, что и не снилось нашим мудрецам, – ответил Алексей Иванович и снова начал рассматривать Веронику. – Он и со мной так же разговаривал, представлялся тем же самым подполковником Лукомским, а до того говорил с врачом, так же не приходя в сознание и не понимая, кто он на самом деле, – начала рассказывать она. – Вы можете помочь вернуть его? А то мне не по себе. Если честно, то мне даже страшно. – Не надо бояться, – сделал попытку успокоить ее Алексей Иванович. – Он жив, здоров, просто сейчас где-то далеко. Возможно, находится в более прекрасном времени, где есть и вы тоже, возможно, поэтому он и не спешит возвращаться в наше настоящее. Но у меня были случаи и более сложные. Так что не надо отчаиваться, а то на вас лица нет. – Так вы поможете ему вернуться? Светляков кивнул и задумался. – Но задача ведь не только в этом, – наконец произнес он. – Я понял поставленную передо мной задачу так, что вашего мужа нужно вернуть, а кроме того, не травмируя его психики, узнать о событиях минувшей ночи, чтобы обеспечить ему алиби. Девушка кивнула и после некоторой паузы негромко произнесла: – Да. – Тогда еще вопрос к вам. Но если то, что вы узнаете, лишь подтвердит его виновность, готовы вы это принять? – Готова, потому что, кроме меня, этого никто знать не будет. Светляков посмотрел на адвоката. – Так и я никому ничего говорить не буду… – начал тот. И вдруг Перумов начал суетиться и сжиматься под взглядом собеседника. – Ну, хорошо, хорошо. Я выйду… Когда закончите, позовите, а я заодно посты проверю. Дверь за ним закрылась. – Присядьте на кровать, – попросил Светляков, – и возьмите мужа за руку. Вероника так и сделала. И тут прозвучал уже совсем иной голос Светлякова: – Ракитин! Николай! Слышишь меня? – Слышу, – отозвался после некоторой паузы муж Вероники, – но очень плохо слышу. Ты далеко. Подойди ближе. – Уже подошел, – продолжал, не трогаясь с места, психотерапевт. – Я уже совсем рядом. – Вот теперь хорошо слышу. Ты хочешь спросить? – Я прошу вспомнить вчерашнюю ночь. Где ты был и что помнишь? – Все помню. Лес. Берег озера, светает. Рассвет бледный. Палатка. Заглядываю туда. Беру ружье. – Какое ружье? – Помповое «Итаке». На ложе – серебряные насечки. В палатке спит человек. Я приставляю ствол ружья к его груди и стреляю. – Какое ружье? – прошептала пораженная Вероника. – О чем это он? Светляков даже не посмотрел на нее. Он продолжал спрашивать: – Вы знаете человека, которого убили? – Знаю. Это Плаха. То есть Плахотников Юрий Данилович, бывший бандит и убийца. Теперь он член совета директоров моей компании. – Что он говорит? – прошептала Вероника, пытаясь ладонью остановить бегущие из глаз слезы. – Назовите число, месяц и место, где вы находитесь. – Третье августа этого года. Карелия. Тридцать второй километр за Медвежьегорском. Начинает светать. Светляков посмотрел на Веронику. – Не надо плакать. Все хорошо. – Как же хорошо? Третье августа через три дня только! И Плахотников жив. – И слава богу, что жив. Ваш муж находится в другой реальности, где все идет по-другому, время движется иначе, и совсем другие события происходят. Дадим вашему мужу отдохнуть. Да и вы успокойтесь – ничего страшного не произошло и, надеюсь, не произойдет. Давайте успокоимся, потом позовем сюда адвоката и скажем ему, что пока ничего не вышло. А вообще лучше этим заниматься с утра, на свежую голову. Вероника кивнула. Погладила ладонь мужа и, наклонившись, поцеловала ее. В сумочке зазвонил телефон. Пришлось вставать и смотреть, кто вызывает. А вызывала бывшая жена Гасилова. Вероника решила не отвечать. Телефончик перестал пиликать. Ракитина подошла к дверям и выглянула в коридор. Там стояла женщина с тележкой и Перумов. – Завозите ужин, – махнула рукой Вероника. Ужинали вдвоем. Алексей Иванович ушел почти сразу, как только признался, что ничего у него не вышло. – Ну что ж, – вздохнул адвокат, кинув взгляд на закрывшуюся за психотерапевтом дверь, – и на старуху бывает проруха. Ели молча, но когда Перумов взял стакан с чаем, он все-таки не выдержал. – Не вышло у него! Вот так просто! Как все прошло, Вероника Сергеевна? Может, вы мне расскажете чуть-чуть подробнее? – Коля отозвался, но сказал, что далеко и плохо слышит, а Алексей Иванович не стал настаивать. Может быть, не надо было это говорить, придумывать, словно оправдываясь за незнакомого ей человека, но адвокат успокоился. – И когда теперь получится? – Завтра попробуем. Кстати, звонила бывшая жена Гасилова, но я не стала отвечать. – Это вы напрасно. Вдруг она располагает какой-нибудь полезной для нас информацией? Вы можете ей сами перезвонить? – Могу, но не хочу. Во-первых, она мне не подруга. Во-вторых, она бывшая жена, с которой у Гасилова не было уже никаких отношений. В-третьих… Телефон зазвонил опять. И опять это была Гасилова. Вероника посмотрела на адвоката, и тот, догадавшись, чей это вызов, кивнул. – Але, меня слышно? – спросил женский голос. – Это Жанна Гасилова. Ты меня узнала? – Узнала. – Я вот чего звоню. Ты вообще молодец. Я хоть и думала, что ты тварь последняя, но теперь, можно сказать, так не считаю… То есть, что я считаю, тебе, конечно, до лампочки… Так вот, Ракитин твой – молодец! Я только сейчас узнала – мне Лариска Суркис позвонила и со всеми подробностями ввела в курс дела. Вроде того, что отлились… или как там – отплатились волку овечьи слезки. Я, как ты понимаешь, не овца, но так просто говорят… И, конечно, терпеть была не намерена. Я бы сама этого козла своими собственными руками порвала… За все, что он со мной сделал… За то, что почти двадцать лет жизни ему отдала… Слава богу, что детей нет, а то бы они его сами… Но ты меня опередила, то есть твой Ракитин… Он сейчас где, кстати? В тюрьме уже? Тогда ты приезжай ко мне, посидим, вспомним былое… Как раньше было… Ты слышишь? – Мы с вами раньше никогда нигде не сидели, да и сейчас у меня не то настроение, чтобы сидеть вот так. – Ты чего, типа того что обиделась? Забудь. Давай, бери такси… Хотя какое такси, у вас же целый парк машин и целый зоопарк водил… Запрягай одного и записывай адрес. У меня есть бутылочка виски, но ты можешь тоже прихватить. – Сегодня не получится. В другой раз как-нибудь. – Ну, не хочешь – не надо. На фиг ты нужна мне здесь. Без тебя как-то лучше дышится… |