Онлайн книга «Сборник «3 бестселлера о любви попаданки»»
|
Овечкин обещал, что потом они непременно займутся вычислением Меченого, как прозвал мага со шрамом капитан Хиббит, и что он надеется справиться и без недостающих для этого колдовства ингредиентов. Михаил Анатольевич вообще как-то воспрянул духом, развалив особняк дамы фон Мей, – видимо, окончательно уверовал в свои силы. Кароль тоже обещал заняться Меченым – но несколько неуверенно. Все больше во множественном числе первого лица, кивая в сторону Овечкина. Он явно думал о чем-то другом… но о чем? Не о сражении же с рыцарями Черного Света?! При этой мысли Вероника похолодела и перестала сознавать, где находится и что делает. С нее хватило и одной встречи с этими самыми рыцарями – Алиэттой и Эдмоном Конкайтами. Вампиры, убийцы, черные маги… ох! Неужели капитан Хиббит решится… и тут она вспомнила кое-что, и руки у нее задрожали. – …Ника, – услышала она голос Антона, – где ты витаешь? Куда столько соли? Сказочница вздрогнула, опустила взгляд на свою тарелку. Чудесное жаркое кавалера Грикардоса было уже сплошь усеяно белым инеем, и соль продолжала сыпаться на него из кружки, которую Вероника судорожно сжимала в руках. Она отставила кружку, убрала руки под стол. – Прости, кавалер… – Ничего, – понимающе сказал гном, забирая ее тарелку и подставляя другую. – Бывает! * * * – Простите, Михаил Анатольевич, – говорил в этот самый момент капитан Хиббит Овечкину. – Но вычислять Меченого вам придется одному. – Я так и понял, – кивнул тот. – И знаю, о чем вы думаете. Но благоразумно ли это, капитан? – Разумеется, нет, – сердито сказал Кароль. – Однако я поклялся, и я должен это сделать. Пока еще в Шемору прибудет летучий отряд, пока они разберутся, что к чему… Алиэтта и ее братец могут успеть скрыться. Они шли по одной из центральных улиц Шеморы, приближаясь к воротам. Те располагались в довольно неожиданном месте – шеморским стражникам крупно повезло. Вместо того чтобы изнемогать от скуки где-нибудь в лесу или на берегу реки, здешние охранители ворот совмещали приятное с полезным и превесело коротали время в модном, работавшем круглосуточно, кафе в центре города. Кафе называлось со значением – «Львы на страже» – и было построено всего несколько лет назад. Построили его три ловких ресторанных предпринимателя, якобы уроженцы одного из южных государств Тарианы. На самом деле это были, конечно же, квейтанцы, а пришла им в голову такая удачная мысль лишь потому, что один из них, кавалер Тимотис, имел в Квейтакке собственное кафе, в городе Туне, как раз на границе с центром Шеморы. Ворота получились на славу – оба заведения объединяла тайная задняя дверь, через которую квейтанцы теперь и шастали туда и обратно. В это кафе и направлялись Овечкин с Каролем. Последний изменил внешность и выглядел сейчас, как совершеннейший тарианец, даже в глазах Михаила Анатольевича, – личина была сработана по всем правилам. – Мне не хотелось бы лишний раз напоминать вам об этом, капитан, – сдержанно сказал Овечкин, – но вы в ответе за Веронику Андреевну. Случись что с вами… – Со мной ничего не случится! – Сплюньте. Кароль сплюнул. – Не хотелось бы хвастаться, но капитаном всего через пять лет службы в разведке меня сделали не зря. Кое-кто добивается этого звания лет этак по двести. – Не сомневаюсь в ваших способностях, – все так же спокойно сказал Михаил Анатольевич. – Однако считаю, что на первом месте для вас должны все-таки оставаться желания Вероники Андреевны. Кароль бросил на него косой взгляд. – У вас никогда не убивали друзей? – У меня убивали друзей, – сказал Овечкин. – Правда, не в этой жизни. Но на свете есть кое-что поважнее мести… – Что? Поиски жениха для взбалмошной дамочки? Которая не в состоянии даже понять, чего это стоит? – Вероника Андреевна понимает, чего это стоит, будьте уверены. И очень переживает из-за того, что не может отказаться от своих желаний. А также – из-за нас с вами. Кароль фыркнул. – Что-то непохоже! Я так, например, уже боюсь слово ей сказать. Смотрит волком… и вообще, кажется, считает меня недоумком. Михаил Анатольевич усмехнулся, но сразу же посерьезнел. – Это не так, капитан. Она действительно переживает, поскольку человек она добрый и совестливый. И ее импульсивность… – Вздорность, я бы сказал. – Возможно, – кротко согласился Овечкин. – Так вот ее импульсивность – это всего лишь разновидность психологической защиты. В глубине души Вероника Андреевна – одинокий ребенок… которому отчаянно не хватает отца. Не буквального отца. А мужчины, который мог бы его заменить. Кароль снова фыркнул, но промолчал. – Это должен быть человек взрослый, спокойный, мудрый, – продолжал Овечкин, – который только улыбался бы в ответ на ее дерзости… – Все мы одинокие дети, – не сдержался капитан Хиббит. – Да. Но некоторые из нас вырастают и становятся одинокими взрослыми… – Я не таков, – сказал Кароль. – И уж я-то, во всяком случае, не смогу заменить ей отца… Он осекся, но было поздно. Михаил Анатольевич устремил на него проницательный взгляд и мягко спросил: – Она вам нравится, капитан? – Что за детский сад – нравится, не нравится! – немедленно взъярился Кароль. – Я должен найти ей жениха, вы забыли? – Вот-вот, – сказал Овечкин. – По-моему, именно вы упорно забываете об этом. Так не хочется его искать, что вы готовы скорее сложить голову в поисках Алиэтты Конкайт и ее брата? – Бред какой-то, – сердито сказал капитан Хиббит. – Вы сами не знаете, что говорите. Я вообще не способен… – На что? Кароль тяжело вздохнул. – Прямо какой-то предсмертный разговор! Я должен сей секунд исповедаться перед вами? – Да нет… – Тогда и закончим. Тем более, что мы уже пришли. Метрах в пятнадцати перед ними и впрямь блистала золотом и янтарем вывеска «Львов на страже». – А вдруг кому-то из нас действительно суждено умереть сегодня? – спросил неожиданно Овечкин, замедляя шаги. – А то и обоим? Так на что вы не способны, капитан? Кароль скрипнул зубами. Но, видя, что собеседник его намерен дождаться ответа, неохотно сказал: – Любить. У меня уже была любовь, Михаил Анатольевич. Вполне безнадежная. Хватит. И, не дожидаясь, пока тот задаст еще какой-нибудь вопрос, он решительно зашагал к дверям кафе, скрывавшего в своих глубинах ворота в столь желанную, но недоступную Квейтакку. Обо всем они договорились заранее. Войдя в кафе, капитан Хиббит и Михаил Анатольевич должны были расположиться за разными столиками, но так, чтобы хорошо видеть друг друга и стойку бара. Кароль собирался взглянуть сначала, не дежурят ли нынче его знакомцы, и если да, то указать Михаилу Анатольевичу самого нерасторопного из стражников – такого, который не схватит за руку, прежде чем ему успеют передать записку. |