Книга Губительные ласки, страница 25. Автор книги Кейтлин Крюс

– Конечно, пустить меня по ложному следу в Йохан несбург было забавно. – Его взгляд стал острым как бритва. – Но если бы ты хотела избавиться от меня по-настоящему, тебе следовало осуществлять свой дерзкий побег без того, чтобы оставлять после себя эту подлую издевку. Тебе так не кажется?

– Я не издевалась над тобой.

– Конечно, издевалась.

Халед достал руки из карманов и, подойдя вплотную к Клео, положил ладони на кирпичную стену по обеим сторонам от ее головы. Он чуть наклонился, и Клео посмотрела в его темные, как ночь, глаза.

Она поняла, что чувствовал Халед, и внутренне затрепетала.

– Почему ты не сказала мне? – В его голосе не было ни тени осуждения.

Пусть бы он лучше обвинял ее, тогда ей было бы намного легче.

– Разве я могла? – выдохнула Клео. – Я говорила тебе, что пока не готова к детям, но ты меня не слушал.

– Я так не думаю. Ты не сказала мне правду, потому что тебе нужно было оружие.

– Оружие? – задрожала Клео. Ей захотелось убежать и спрятаться, но она не могла пошевелиться. Потому что не было места на земле, где она могла бы спрятаться от Халеда. – Для чего мне оружие?

– А как еще можно было оставаться с таким животным, как я, с человеком, который настолько контролировал тебя, что тебе пришлось тайком принимать противозачаточные таблетки?

– Именно так все и было! – взорвалась Клео и ударила ладонями по его неподвижной, словно стена, груди.

– Клео, ты прятала эти таблетки, – вкрадчиво и в то же время с угрозой заявил Халед, что было крайне неправильно с его стороны. – И когда я дал тебе повод, ты точно так же спряталась сама. Ты притворялась покорной, потому что я оказался придуманной тобой фантазией, и тебе нужны были причина и план, чтобы уйти. И ты это знаешь.

– Нет, – качая головой, процедила Клео. – Я любила тебя. Я старалась изо всех сил ради тебя. Я стала другой. Я бы все сделала для тебя, а ты той ночью поступил со мной просто ужасно.

– Да, – теряя самообладание, перебил ее Халед. – Ты тогда застала меня врасплох, и я повел себя жестоко. Очень жестоко. А ты в ответ на несколько месяцев превратилась в Снежную королеву, а потом вообще бросила меня, не сказав ни слова. – Он остановился, словно для того, чтобы перевести дух, но его взгляд буравил Клео насквозь. – И мне кажется, ты все-таки выиграла тот спор, раз говоришь о своей любви в прошедшем времени.

У нее внутри как будто что-то оборвалось, что-то похожее на шторм, который наконец вылился в гром и неистовый проливной дождь.

Слезы текли по ее щекам, она всхлипывала, а Халед мягко взял ее руки в свои и не отпускал. Зажатая между ним и стеной, Клео пыталась вырваться, но все напрасно.

– Я ненавижу тебя, – в отчаянии прошептала она. – Ненавижу.

Ее сердце разрывалось на куски, когда она встретила взгляд Халеда, полный горечи и сожаления.

– Я знаю, – сказал он, а потом наклонился и прильнул к ее губам.

Она была словно молния в его руках, дикая и обжигающая, и принадлежала только ему.

Халед крепче прижал Клео к себе, не обращая внимания на то, что они находились на оживленной городской улице. Его не заботило то, что свидетелем его жадного поцелуя может стать кто-нибудь из репортеров. Или даже целый мир.

Его страсть была неутолимой, неукротимой и безумной.

Халед тщательно спланировал свою месть. На поиски Клео ушло чуть больше времени, чем ожидалось, и он восхищался ее изобретательностью в те моменты, когда переставал придумывать способы, как заставить ее заплатить, причем дорого, за свою дерзость.

Но потом Насер повнимательнее присмотрелся к единственной подруге Клео, которая могла помочь той устроить побег. И они тут же обнаружили пропажу в не самом безопасном квартале города, где смешался джаз и народная музыка, нищета и мошенничество. Халед тут же бросился в Новый Орлеан, готовый к тому, чтобы, если нужно, притащить свою жену домой за волосы.

Где собирался мстить ей очень долго, и всеми способами, которые рисовало ему его богатое воображение.

А потом он увидел ее.

Халед наблюдал, как его жена вышла из старого особняка, и последовал за ней. Она бесцельно бродила по городу, совсем не думая о собственной безопасности, и, судя по всему, делала так очень часто. Халед заметил, какими поникшими стали ее плечи, а движения немного утратили свою грациозность. Клео выглядела истощенной и уставшей в одежде, которую носили все женщины ее возраста в этом пыльном, грязном и в то же время живописном уголке планеты. Халед с горечью смотрел на ее потертые джинсы, ботинки и свитер, повязанный поверх футболки цвета крепко заваренного кофе.

Она была его женой. Его женой. Но выглядела так, словно вытерла с памяти его самого и их совместную жизнь. И когда Халед вышел из тени, чтобы поговорить с Клео начистоту на этой симпатичной маленькой улочке посреди шума и суеты французского квартала, он меньше всего думал о мести.

Поэтому он целовал Клео, словно тонущий человек, снова и снова, чтобы насладиться ею, узнать ее, овладеть ею. Запомнить ее. Клео задрожала в его объятиях, когда он прижал ее невероятно чувственное тело к себе, и все вокруг растворилось, перестало существовать.

И какое-то время в мире не оставалось ничего, кроме раскаленной добела и пожирающей их страсти.

Их прервал чей-то громкий пьяный смех и болтовня проходившей мимо группы женщин, громко шлепающих обувью по тротуару. Халед растерянно посмотрел на Клео, не в состоянии поверить, что мог зайти так далеко.

Его руки скользнули вниз по ее спине, и он сжимал ее соблазнительные ягодицы, притягивая ее к своей возбужденной плоти. Клео запустила одну руку в его волосы, а другая ее рука лежала на его обнаженной груди. И Халед не мог припомнить, когда она успела расстегнуть его рубашку.

Он грязно выругался на арабском и встретил взгляд золотистых глаз Клео.

– Отпусти меня, – едва слышно сказала она, и на ее лице было написано неприкрытое отвращение к самой себе.

– Не хочу, – пробормотал он, но убрал свои руки.

– Кто бы сомневался, – горько ответила Клео. – Потому что ты не можешь не властвовать над другим человеком. Ты использовал наше взаимное влечение для того, чтобы заставить меня ползать перед тобой, умолять. – Она оборвала свою речь, словно не осмеливаясь высказать свои слова вслух. – На глазах у прохожих!

– Это влечение имеет надо мной такую же власть, как и над тобой, – сдавленно возразил он.

– Халед, я знаю, почему ты приехал. – В ее глазах читалось недоверие. – Дело не во мне. Ты просто хочешь избежать скандала, который поднимется, когда мир узнает, что сказочная принцесса бросила своего сказочного принца.

– Минуту назад мы были в шаге от того, чтобы заняться сексом на глазах у всего города. Похоже, я не особо беспокоюсь по поводу скандала.