Онлайн книга «Красивые мамы дочек не любят»
|
– Ее Арсюше родители подарили, я там только прописана… – Так… – задумчиво произнесла Ленка. – А дача? – А дача по наследству ему досталась, вы ж помните, там раньше его родители жили, мы еще к ним в гости ездили… Зато моя машина на меня оформлена, я это точно знаю! – Да что машина! – раздраженно произнесла Ленка. – Груда железа твоя машина! Ну и дура же ты, Ларионова… Помолчали. Инна растерянно лупила красиво подкрашенные глаза, готовясь вот-вот расплакаться. Лена прикурила сигарету, выдыхая дым, повернулась всем корпусом к Маше. – Слушай, Мышь, а магазины у него как оформлены? На имя фирмы или на него? – Были на него… – То есть как это – были?! – А он их продал. Я две недели назад бумаги оформила, покупатель уже и свидетельство на право собственности получил… А площади мы теперь у того же покупателя арендуем. – Ну и как он это объяснил? Говорил тебе что-нибудь? – Да я и не спрашивала. Он дал мне задание – я выполнила, и все. – Ну молодец, исполнительная ты наша! Теперь у этой дуры вообще ничего не осталось! – выразительно вскинув руку в сторону Инны, провозгласила Лена. – Теперь все приберет к рукам твоя васнецовская Аленушка на камушке! – Да подождите, девочки, паниковать… Ничего же страшного не случилось! Да и не может Арсений поступить подло, он не из таких… – тихо рассуждала Маша. – Вы знаете, мне что-то странное показалось в том, как он ее обнимал. Не как влюбленный мужчина обнимает женщину, а как-то по-другому… Как отец, что ли… – Да что ж тут странного-то? – возмутилась Лена. – Он на двадцать лет старше ее! Она для него во всех ипостасях существует – и как женщина, и как ребенок. Слушай, Инна, а это идея! – быстро развернулась она к Инне. – Может, тебе срочно забеременеть? – Ну да, вспомнила баба, як дивкой була! Мне скоро сороковник стукнет! Тем более он уже месяца три ко мне не притрагивался! – Как это? – ужаснулась Лена. – Ничего себе, как все запущено… А что ж ты раньше-то молчала? – Да я думала, у нас такая гармония… Как в том анекдоте: ему не хочется, а мне и не надо… – Вот двадцать лет тебя, Ларионова, знаю, а даже и предположить не могла, что ты такая наивная! – Ой, Лен, хватит уже! Мне и так хреново, еще ты со своими оценками! Инна наконец расплакалась, размазывая черные потоки туши по щекам. Лена виновато суетилась, совала ей в руки салфетку, что-то тихо приговаривая, гладила по плечам. Капризно отмахиваясь от Ленкиных жалостливых причитаний, Инна плакала так, будто подруга и была в этот момент ее главной обидчицей. Маша молча сидела за столом, наблюдая за ними. Странное чувство овладело ей. Где-то было оно сродни обыкновенному злорадству. Что ж, можно самой себе в этом признаться. Не человек она, что ли? Не женщина? И в то же время она искренне, по-бабьи жалела эту дуру, с которой, может, и не общалась бы никогда, не будь она женой Арсения. А может, это была злорадная жалость, если вообще такое чувство имеет место быть… – Все, хватит рыдать! Пойдем, умоемся. Лена обняла Инну за плечи, увела в ванную. В кухню заглянула любопытная Варька, спросила шепотом: – Мам, что-то случилось? Какое у вашей королевны горе? – Иди, Варь, к себе… И не вздумай больше подслушивать! Не царское это дело, дочь! – Да что я, маленькая, чтоб подслушивать? Я ж так, из женской солидарности, можно сказать… Да и интересно, отчего богатые тоже плачут… – Варя! – Все-все, ухожу-ухожу, простите-извините… Инна вышла из ванной умытая, с опухшим от слез лицом. – Мышь, дай косметику какую-нибудь… Пудру, тушь… Не могу же я в таком виде на улицу выйти! – Инна, я же не пользуюсь косметикой… – Что, вообще? – ужаснулась Инна, внимательно разглядывая Машино лицо. – Надо же, никогда не замечала… «Ты и меня-то никогда не замечала, смотрела всегда как на белую стену», – подумала Маша. Вслух же произнесла: – Сейчас у Варьки попрошу… Варюша! – крикнула она в сторону комнаты, где сидела дочь. – Принеси тете Инне свою косметичку, пожалуйста! Варька тут же появилась в дверях, держа в руке большую яркую сумочку с косметикой, с любопытством разглядывала Инну. – Покажи, что у тебя там… – брезгливо сморщив губы, начала рыться Инна в Варькиной косметике. – Боже, барахло какое… Я надеюсь, ты не на китайском рынке все это покупала? Маша увидела, как вспыхнули на Варькином лице и без того яркие веснушки, сделала ей злые и умоляющие глаза, прося взглядом не хамить. Варька вдруг широко улыбнулась, показав великолепные ровные зубы, заморгала наивно рыжими ресницами: – Ой, а что это с вами, теть Инна? Какая вы страшненькая, оказывается… Без слез и не взглянешь! А косметика у меня хорошая, французская. Родители на мою неземную красоту никогда не скупятся… Хотя зачем мне? Красоту, ее ведь никакой косметикой не испортишь, правда? Да вы берите, тетя Инна, не стесняйтесь. Вам-то надо… – В кого ты такая хамка выросла, Варвара? Вроде мать твоя тише воды ниже травы… Про отца я вообще промолчу! – со злобой бросила ей Инна. – А у меня все наоборот, по закону компенсации. – Ладно, Варя, иди к себе! – вмешалась в этот опасный диалог Маша. – Как ты ее плохо воспитала, Мышь! – не могла никак уняться Инна. – Она меня совсем не уважает! Тоже, подружку нашла! – Ладно, хватит на ребенка бочку катить! – заступилась за Варьку Лена. – Ты ж сама первая начала! Лучше подумай, что тебе дальше делать! – А что мне делать? Я не знаю, что делать… – сникла Инна, вертя в руках коробочку с пудрой. – Значит, так, – многозначительно помолчав, сказала Ленка. – Ведешь себя с ним как обычно. И никаких истерик, поняла? В глазах – только счастье и радость, и улыбайся пошире. Не спрашиваешь, куда пошел, откуда пришел, да почему так поздно… И всячески демонстрируешь свою женскую слабость и никчемность. Только не переиграй, знаю я тебя… Ни в коем случае не дай ему понять, что ты знаешь про эту Алену. И болезнь себе какую-нибудь придумай покрасивше, поинтеллигентнее… Арсюша у нас мужик шибко порядочный, мы его за три рубля не отдадим! Самим пригодится. Я вот думаю, может, нам чуть-чуть ревности организовать? А, Мышонок, как ты думаешь? – Как это? Какой ревности? – удивленно уставилась на нее Маша. – Ну как, как… Вот звоню я, например, к Ларионовым домой. Арсюша берет трубку, а я ее кладу. Я снова звоню, он снова берет, я опять кладу… А потом трубку берет Инка и разговаривает со мной, будто с мужиком, – извините, мол, уважаемый, прекратите свои звонки, вы ж понимаете, я мужа люблю, и вообще я не такая, я жду трамвая… |