Книга Большие девочки тоже делают глупости, страница 28 – Людмила Феррис

— Но хоть какие-то прогнозы у вас есть? — не отставал Аванесов.

— Давайте надеяться, но чем дольше человек пребывает в коматозном состоянии, тем сложнее восстанавливаются все процессы жизнедеятельности.

— Сколько нужно ждать?

— Это не ко мне. — Доктор посмотрел вверх и для убедительности ткнул в потолок пальцем: — Это к нему. Здесь исходов может быть несколько: выздоровление, умеренная инвалидизация, грубая инвалидизация, когда человек нуждается в помощи сиделки, и вегетативное состояние, когда больной продолжает находиться в коме и не реагирует на внешние раздражители. Про самый печальный вариант я не говорю, но вегетативное состояние — это тоже ничего хорошего.

— Спасибо, доктор. Я понял, что мне можно надеяться только на себя.

Вот такая непредсказуемо-коварная штука жизнь! Еще вчера человек был успешен, руководил громадным предприятием, его любили женщины, боготворили родные, им восхищались друзья, а сегодня он беспомощен и прикован к постели, и все его успехи и удачи в прошлом, а завтра — неизвестность и пустота. Сидеть в пустом больничном коридоре и ждать «незнамо чего» — такой вариант Аванесову не нравился, но отправляться домой было рано, и он двинулся на работу.

У него бывало такое: рабочий день вроде давно закончился, но какая-то неведомая сила тянула, тащила его на рабочее место, поскольку возникло состояние смутного внутреннего беспокойства, и он подчинялся. Это означало, что он упускает что-то важное, но только он вернется к рабочему столу и начнет анализировать, рисовать на бумаге кубики, квадратики и круги, вписывая в каждую геометрическую фигуру персонажа, который, так или иначе, связан с данным происшествием, многое прояснится, и возникнут нормальные рабочие версии. Существующие же предположения, не версии даже, «прихрамывали на обе ноги».

Явных врагов у Бельстона не было, однако о финансовых делах авиакомпании нужно поинтересоваться, там, где крутятся большие деньги, существуют и большие соблазны. Самое перспективное направление — это личная жизнь пострадавшего. Как устанавливается, она была очень разносторонней. У Марка Александровича Бельстона официально имелась жена Соня, малолетняя дочка и подруга Анна Красновская. Причем некоторые утверждали, что генеральный вообще «падок на красивые женские мордашки», и до Ани у него была Валя, а до Вали — Катя. Все романы были короткими, расставания спокойными, потому что дамочки внакладе не оставались. Анна Красновская «немного задержалась у тела генерального».

Красновская, Красновская — он помнил в утренней сводке эту фамилию. Да, точно. Сегодня утром на улице с милым названием Цветочная была взорвана машина марки «Форд», принадлежавшая Анне Красновской. Утром он обязательно навестит следователя, выезжавшего на это происшествие, и скорее всего два дела придется объединять в одно. Тогда сразу становится понятно, что мотив личный: утром пытаются убрать любовницу, а днем Марк Бельстон получает по голове.

Он пробил по базе адрес Красновской и решил, что поедет к ней утром. Еще надо будет познакомиться с женой Бельстона — тихой, милой и любящей Соней, как утверждало окружение. Эту информацию сегодня собирали коллеги, и Руслан был им благодарен — иногда какая-то информационная крупинка имеет вес золота. «Это вам не в газетку писать», — сказал он в темноту. А может, эта Сорнева тоже из бельстоновских подружек? Врала мне почем зря, а сама тоже впуталась в любовные сети. Опять он втискивается в личное пространство, как слон в посудную лавку! Большинство людей не хотят «вытряхивать свое грязное белье» на всеобщее обозрение, а он будет задавать вопросы, не краснея:

— У вас была интимная связь? Где вы встречались? Почему ударили своего любовника?

Аванесов в таких ситуациях всегда жалел женщин — и жен, и любовниц, — потому что им доставалась по полной. Мужчина, который стал яблоком раздора, обычно уходил в тень, а на «передовой» оказывались представительницы слабого пола.

Телефон в кабинете зазвонил.

— Я так и думал, что вы не спите, — это был молодой следователь Георгий.

— Я-то ладно, старый, мне много спать вредно, а тебе отчего не спится?

— Да я подумал, что до утра не надо ждать. Опознана девушка на фотороботе, ну, который журналистки ваши составляли.

— Журналистки не мои. Не томи, не томи, давай!

— Это Лиза Красновская, сестра Анны Красновской, которая работает в пресс-службе авиакомпании.

— Которая является любовницей Бельстона и у которой сегодня утром взорвали машину.

— Как взорвали? Я ничего про это не знаю.

— Теперь считай, что знаешь. Адрес Лизы у тебя есть?

— Адрес есть, но, может быть, до утра подождать?

— Можно и подождать, но я думаю, что надо ехать сейчас. Включи свою индукцию и дедукцию, потому что Лиза, если это она покушалась на Бельстона, знает, что ее видели в туалетной комнате, и наверняка давно находится за пределами города.

— Ну да, если она у нас подходит под обвиняемую.

— Я не знаю такого термина «подходит под обвиняемую», но Лизу видели в то время, когда напали на Бельстона. Она почему-то рыдала в туалете. В авиакомпании «Грин-авиа» она не работает. Отсюда следует вывод.

— Какой?

— Она приходила туда неслучайно, приходила к Бельстону. Может, у нее неразделенная любовь, ревность к сестре. Женщин ведь не понять, они существа коварные. В общем, у меня адрес на руках, я еду.

— Может, вам помощь моя нужна? Я готов поехать вместе с вами.

— Спи давай, спасибо за информацию. Давай сегодня «марафонцем» буду я. Уж с одной женщиной я как-нибудь справлюсь.

Дом, к которому подъехал Аванесов, мирно спал: чернели окна, но улица была живым ночным организмом — где-то запела сигнализация, в тон ей завыла собака. В окнах нужной ему квартиры было темно. Он решил, что позвонит только один раз, и если никого не дождется, отложит разговор до утра. Дверь ему открыли сразу. Приятная женщина преклонного возраста, которую старушкой назвать было совершенно нельзя, смотрела на него удивленно и даже весело.

— Вы ко мне, молодой человек? В столь поздний час?

— Не совсем молодой человек, конечно, но на добром слове спасибо. Извините за столь позднее вторжение. — Аванесов достал удостоверение. Женщина скользнула по нему взглядом.

— Что-нибудь случилось? Машину со двора угнали? Надеюсь, преступники будут пойманы.

— Нет, я к вам по личному вопросу. Ваша дочь Елизавета Красновская дома?

Женщина забеспокоилась.

— С Лизой что-то случилось?

— Вы скажите, она дома?

— Нет, она с Аней ночует у подруги. Так она мне сказала, когда звонила. Да что случилось, наконец?!

— Лиза могла стать свидетелем одного происшествия, мне нужно с ней поговорить. Впрочем, и с Аней тоже.

Лицо женщины покрылось неровными красными пятнами.