Книга Призрак мыльной оперы, страница 34 – Наталья Николаевна Александрова

— С каких это пор тебя волнует посуда? — огрызнулась Лола.

— Ну, хватит, что ты взбеленилась, — заговорил Леня примирительно. — Ну, провели операцию… В первый раз что ли?

— Да, знаешь, как противно… — вздохнула Лола и прижала к себе Пу И. — И потом, это же все зря, все мои мучения оказались напрасны!

— Ну… — Леня отвел глаза.

— Не нукай! — Лола вскочила на ноги, так что Пу И кубарем скатился с ее колен, но Лола не обратила на возмущенный визг песика никакого внимания. — Сам знаешь, что я права! Вот скажи: ну что полезного мы узнали? Что эта Илонка со своим напарником сейф обчистила? Так это и раньше известно было!

— Теперь мы точно знаем, что Алену кто-то нанял, чтобы она изображала, будто у нее роман со Стрешневым.

— Кстати, делала это она непрофессионально, — фыркнул Лола, — раз и секретарша, и та девица в банке ей не поверили. И вообще, судя по всему, эта Перепелкина полная дура.

При упоминании о секретарше Стрешнева у Лени мелькнула какая-то мысль, но Лола продолжала разговор, и мысль эту Маркиз благополучно упустил.

— Сам посуди: на что она рассчитывала? — спрашивала Лола. — Ну, исчезла она из банка и со съемной квартиры, пересидела где-нибудь в укромном месте, допустим, месяц, но ведь нельзя всю жизнь прятаться. Зачем тогда большие деньги, если нигде нельзя с ними показаться, ничего нельзя на них купить?

— Тут как раз все просто, — возразил Леня, — она могла появиться и сказать, что Стрешнев ее бросил. А что? Преступлений никаких она не совершала, деньги он сам со своих счетов снял. Ну, максимум, что ей грозило, — мадам Стрешнева выдрала бы ей волосенки, да и то она поостыла после той истории с сережками.

— Не нужно тебе было связываться с этой Стрешневой! — в сердцах сказала Лола. — Темное какое-то дело. Может, она сама мужа убила, чтобы фирмой завладеть.

— Ну уж ты скажешь…

— А что? — Лола нервно ходила по кухне, как пантера по клетке. — Ты же ничего о ней не знаешь.

— Тогда бы она меня не наняла, — твердо ответил Леня. — Зачем ей нужно, чтобы я всю историю распутал? Ей меня Рудик рекомендовал, с ним она точно знакома, я проверял.

Лола не могла не согласиться, но вслух ничего не сказала, а задала провокационный вопрос:

— И что ты теперь собираешься делать?

— Я собираюсь искать Алену Перепелкину, — ответил Маркиз, твердо глядя в глаза своей боевой подруге.

— И где же ты собираешься ее искать? — насмешливо спросила Лола. Ленина твердость не произвела на нее ни малейшего впечатления. Она знала его не первый год.

— Я… я собираюсь поехать в этот самый бывший китайский ресторан. Или киргизский.

— «Цветок персика»? — В Лолином голосе звучало самое настоящее презрение. — И с какого перепугу? Откуда вдруг такая любовь к восточной кухне?

— А с такого, — закричал Маркиз, — что больше ничего придумать не могу! Ну где она еще может прятаться?

— Да где угодно! — заорала в ответ Лола. — Квартиру сняла, к себе в этот самый Васильков уехала!

— Ромашкин.

— Один черт!

— До Ромашкина тоже очередь дойдет. — Леня успокоился. — «Цветок персика» ближе.

— Ты как тот пьяный из анекдота, что бумажник искал под фонарем, потому что там лучше видно, — усмехнулась Лола просто так, без настоящей злости, только чтобы оставить за собой последнее слово. — Ладно, дай мне полчаса.

— Зачем? — оторопел Маркиз, он-то думал, что сегодня Лолу из дома не выманишь никакими пряниками.

— С тобой поеду, — вздохнула она.

— Да зачем? — отмахнулся Леня. — Что я — сам не справлюсь?

— А затем, — настал Лолин черед проявить твердость, — а затем, что в деле этом есть уже один покойник. Забыл про того частного сыщика? Так вот, один ты никуда не пойдешь! Только со мной или с Ухом!

— Ну тогда собирайся быстрее, — сдаваясь, пробормотал Леня. — Пу И, поди сюда!

Песик подошел и поглядел умильно.

— Не проси, дорогой, Лолка не позволит тебя взять, — вздохнул Леня, — она очень серьезно настроена. К тому же там пыль, грязь и бегают очень злобные собаки.

Пу И посмотрел недоверчиво, но ничего не сказал.

Лола была готова через двадцать пять минут. Ее компаньон только головой покрутил: ведь может же, когда хочет!

После станции метро «Озерки» по сторонам Выборгского шоссе потянулись здания из стекла и бетона — современные центры по продаже импортных автомобилей. Мелькали названия культовых марок — «Порше» и «Ягуар», «Мерседес» и «Ауди». Между ними были разбросаны более скромные строения автомастерских и заправок.

Вскоре на смену этим постройкам пришли нарядные частные коттеджи — кирпичные или из канадского калиброванного бревна. В просветах между ними синело озеро.

Наконец машина промчалась под железнодорожным мостом, отмечающим границу города, и с обеих сторон потянулись незастроенные пустыри. На смену этим пустырям пришел смешанный лес, а потом — светлый и просторный сосновый бор, сквозь который кое-где проглядывали силуэты загородных домов.

— Кажется, это где-то здесь, — проговорил Леня, скосив глаза на свою боевую подругу.

Лола не ответила — она дулась на компаньона. Порыв ее прошел очень скоро, и теперь она думала, что, пожалуй, зря потащилась в такую даль. Гораздо лучше было бы провести это время в ванне с лавандовой пеной, музыку послушать, выпить легкий коктейль… Ленька ведь все равно не оценит ее заботу.

Леня затормозил на развилке. Неподалеку от шоссе на сосне он увидел выцветший рекламный щиток:

«“Цветок персика”. Аутентичная китайская кухня. Банкетный зал на пятьдесят человек».

Снизу был указатель: «“Цветок персика” — 2 км».

Свернув в указанном направлении, Леня проехал два километра по вполне приличной асфальтовой дороге, ведущей сквозь сосновый лес, и выехал на поляну, посреди которой стояло двухэтажное бревенчатое здание с покатой китайской крышей из красной металлочерепицы, окруженное высокой кованой оградой.

Здание носило неуловимый отпечаток давнего и окончательного запустения. Ни одной машины не было видно на парковке, ни в одном окне не горел свет.

— Никого мы там не найдем! — проворчала Лола. — Сразу видно, что в доме никого нет! Зря только ехали в такую даль.

— Во-первых, не так уж далеко мы ехали, — возразил Маркиз. — А во-вторых, что же, ты хочешь, чтобы Алена зажгла свет во всех окнах и вывесила плакат «Приходите, я здесь»?

Лола промолчала. Леня подъехал к железным воротам, заглушил мотор и поставил машину на ручник.

— Дальше пешком, — сообщил он своей спутнице.

Та что-то недовольно проворчала и вслед за ним подошла к воротам, демонстративно спотыкаясь на колдобинах.