Онлайн книга «Книга Пыли. Прекрасная дикарка»
|
– Нет, спасибо. Но… – Ну и как, скажите на милость, ей об этом спросить? Она репетировала эту сцену про себя много раз, но горло все равно перехватило, и голос звучал напряженно и нервно. «Тише, – сказала она себе. – Успокойся». – Да, мисс? – Тебе известно что-нибудь о желуде? Мальчик отреагировал так, что сразу стало понятно: Ханна нашла того, кого искала. Он побледнел, а в глазах вспыхнуло понимание, сменившееся сначала страхом, а затем отчаянной решимостью. Мальчик кивнул. – Молчи, – быстро шепнула Ханна. – Пока ничего не говори. Через минуту я встану и уйду, но забуду здесь, на стуле, вот эту книгу. Ты ее найдешь и станешь меня искать, но тебе скажут, что я уже ушла. Мой адрес – под обложкой. Я живу в Иерихоне. Завтра, если сможешь, принеси мне эту книгу домой. И… и желудь. Сможешь прийти? Тогда мы поговорим. Мальчик кивнул опять. – Завтра, во второй половине дня, – сказал он. – Смогу. В обед я тут занят, но после обеда приду. Лицо его снова порозовело. «Какой румяный, – подумала Ханна и улыбнулась. – И похож на львенка». Она снова уткнулась в книгу, пока мальчик убирал со стола, а потом разыграла всю положенную пантомиму: надела пальто, порылась в карманах в поисках кошелька, оставила чаевые, взяла сумочку и пошла прочь, оставив книгу на стуле, задвинутом под столик. На следующий день Ханна с самого утра не находила себе места. Она повозилась немного в садике у дома, что-то подрезала, что-то пересадила, но в мыслях ей было совсем не до этого. Потом зарядил дождь, и она вернулась в дом, сварила кофе и впервые в жизни попробовала разгадать кроссворд из газеты. – Какая дурацкая игра, – минут через пять проворчал ее деймон. – Слова имеют смысл только в контексте, а не вот так – разложенные по ящичкам, как биологические образцы. Ханна отбросила газету, развела огонь в маленьком камине, и только теперь сообразила, что совсем забыла про кофе. – Почему ты мне не напомнил? – упрекнула она деймона. – А ты как думаешь? Я и сам забыл! – возмутился Джеспер. – Бога ради, успокойся уже наконец. – Я стараюсь, – пробормотала Ханна. – Только, похоже, я забыла, как это делается. – Дождь кончился. Ты вроде бы начала обрезать клематис, так пойди и займись им. – Там все промокло. – Тогда погладь белье. – У меня только одна блузка неглаженая. – Напиши кому-нибудь письмо. – Не хочу. – Ну, тогда испеки пирог, заодно и мальчика угостишь. – А если он придет, как только я начну? Тогда нам придется полтора часа с ним болтать, пока пирог не испечется. К тому же, у нас есть печенье. – Ну все, я сдаюсь, – вздохнул деймон. Ханна сняла с крюка у камина старую закопченную сковороду, оставшуюся еще от матери, и поджарила себе сэндвич с сыром. Потом сварила еще кофе и на этот раз не забыла его выпить. На сытый желудок ей немного полегчало и удалось на целый час занять себя чтением. Между тем дождь припустил снова. – Если и дальше будет так лить, он может и не прийти, – заметила Ханна. – Придет как миленький! Ему слишком любопытно. – Думаешь? – Пока мы с ним говорили, его деймон четыре раза поменял форму. – Хм-м-м… – протянула Ханна. Это Джеспер удачно подметил. Если деймон ребенка часто превращается и умеет принимать множество разных форм, это верный признак ума и любознательности. – И, по-твоему, это значит… – …что ему очень интересно выяснить, в чем тут дело. – Но он испугался. Даже побледнел. – Всего на секунду. А потом опять раскраснелся, разве ты не заметила? – Ну что ж, сейчас мы все узнаем наверняка. – Ханна взглянула в окно и увидела, что мальчик уже приближается к воротам. – Он все-таки пришел. Не дожидаясь стука в дверь, она поднялась, отложила книгу на приставной столик, разгладила юбки и машинально коснулась волос. Господи, да отчего же она так нервничает? Глупый вопрос. Причин для беспокойства и впрямь было немало. Ханна открыла дверь. – Ты, наверное, промок насквозь, – сказала она. – Ну, немного. – Прежде чем Ханна успела забрать у него дождевик, мальчик сам отряхнул его перед дверью. Потом взглянул на чистый ковер и блестящий мастикой пол – и снял еще и ботинки. – Входи и грейся, – сказала Ханна. – Как ты сюда добрался? Надеюсь, не пешком? – На лодке. – У тебя есть лодка? Где ты ее оставил? – Возле ремонтной мастерской. Мне разрешают ее там ставить. Я подумал, лучше я вытащу ее на берег и переверну, а то воды наберется столько, что за сто лет не вычерпаешь. Она называется «Прекрасная дикарка». – Почему? – Так назывался паб моего дяди. Папин брат тоже был трактирщиком, держал паб в Ричмонде. Мне понравилось название. – Вывеска, наверное, была хорошая? – Да, такая красивая дама, и она сделала что-то очень храброе, только я так и не понял, что. Ох… вот, держите, это ваша книга. Немного промокла, простите. – Спасибо. Положи-ка ты ее лучше на каминную полку. – Здорово вы придумали ее оставить, чтобы я знал, куда прийти. – Просто у меня спецподготовка, – сказала Ханна. – Спецподготовка? А что это такое? – Это когда тебя учат… ну, в общем, передавать сообщения и все такое. Кстати, а как тебя зовут? – Малкольм Полстед. – А… желудь? Мальчик замер, глядя ей в глаза: – Как вы узнали, что спросить надо именно меня? – Есть один способ… Существует такой инструмент… Ну, в общем, я это выяснила сама. Больше никто не знает. Ты можешь что-нибудь рассказать мне об этом желуде? Малкольм порылся во внутреннем кармане и протянул ей руку. Желудь лежал на ладони. Ханна осторожно взяла его, опасаясь, что мальчик отдернет руку, но тот даже не шевельнулся. Только внимательно смотрел, как она его развинчивает, – а потом кивнул. – Я решил посмотреть, – сказал он, – знаете ли вы, в какую сторону он развинчивается. Я-то сам поначалу не понял: никогда не видел такую резьбу, чтобы развинчивалась по часовой стрелке. Но вы, я вижу, знали с самого начала. Так что, должно быть, он и вправду для вас. И с этими словами он извлек из кармана сложенный во много раз листочек тонкой бумаги – в тот самый миг, когда желудь в руках у Ханны распался на две половинки и оказался пустым. – Значит, если бы я попыталась развинтить его не в том направлении… – начала она. – …то я не отдал бы вам записку. |