Онлайн книга «Однажды мы придем за тобой»
— Что ты здесь делаешь? — спросил я, подбегая к ней. — Не ходи туда, — попросила она, и я заметил у нее на глазах слезы. — Хорошо, — согласился я. — Не пойду. Идем отсюда. Давай вернемся домой. — Вот он, мой дом. — Она указала на темное здание-страшилище. — Тебе там не место. Уходи! Она стала расти, поднимаясь надо мной, ее темные волосы слились с тканью костюма, превращаясь в какие-то щупальца… — Я все равно люблю тебя! — крикнул я, делая шаг к ней. — Кем бы ты ни была! — Глупец! — проговорила она не своим голосом. — Между любовью и страхом нет никакой разницы, но страх вкуснее… А затем ее щупальца обвили меня и все залил неземной, переливчатый свет. * * * Вводные занятия, четыре академических часа, пролетели быстро. Лорд говорил, несколько отвлеченно, об основах мироздания. Я мало что запомнил, кроме того, что «современная наука, утверждая, что постоянно что-то узнает, на деле двести лет топчется на месте», однако это не беда — к концу обучения мы не только поймем устройство Вселенной, но и научимся его использовать, как выразился Лорд, надевать на левиафана узду. Барака и Апистия оказались «многостаночниками». Барака преподавал «основы технологий», Апистия — медико-биологические аспекты, также каждый из них отвечал за нашу физическую и «специальную» подготовку — последняя являлась наукой о том, как выжить самому и угробить другого выживающего. Кроме того, эта парочка отвечала за наше, как они выразились, совершенствование. После занятий я пошел в столовую, где и встретил Нааме. — Ты сильно голоден? — спросила она. — Просто я думала перекусить на… в другом месте. Там, куда мы летим. — А куда мы летим? — спросил я. — Секрет, — рассмеялась она. От вчерашней подавленности и следа не осталось. — Надеюсь, ты не передумал? — С вами я полечу куда угодно, хоть в глубины шеола. — Ловлю тебя на слове, — улыбнулась она. — Не исключено, что и там придется побывать. Но не сейчас. Мы взяли «Изиду», я виртуозно (говорю без ложной скромности) вывел ее из нашего маленького подледного мира, и тогда Нааме взяла меня за руку и спросила: — Помнишь, я обещала, что ты увидишь звезды? — Помню, — кивнул я. — Знаешь, как подняться на орбиту? — задала она новый вопрос. Пока Нааме не спрашивала, я не знал, а тут — словно что-то щелкнуло у меня в памяти, и руки сами затанцевали среди голограмм. Я с восторгом смотрел, как мы проходим высокую облачность, как прямо на дневном небе вспыхивают звезды, а голубое одеяло нашей родной атмосферы сменяет бархатная чернота вечной космической ночи… Прямо как в моем сне. — Туда. — Нааме указала на едва заметную звездочку над атмосферным горизонтом. Вскоре я уже мог невооруженным глазом разглядеть нашу цель — огромный дискообразный объект размером с хороший стадион олимпийского класса. С двух сторон от диска отходили довольно большие конструкции, вероятно, двигательные пилоны, к которым было пришвартовано по два шаттла с каждой стороны. — Что это? — спросил я. — Никогда не слышал ни о чем подобном. — Наш маленький секрет, — улыбнулась Нааме. — Орбитальная станция «Левиафан». Оборудована аналогично арктической базе, только намного лучше. — Ух ты! — изумился я. — Красота! — Восхищаться потом будешь. Сначала пришвартуйся и перед тем, как выходить, повяжи под подбородок косынку. — Зачем? — удивился я. — Чтобы челюсть постоянно не подбирать, — ответила Нааме, смеясь. Обожаю ее смех… Я видел лишь малую часть станции, но и этого оказалось достаточно. У меня перехватывало дух — на фоне этого даже орбитальные и лунные поселения США, России, Китая и ЕС выглядели архаичными. А у «Изиды» оказалось еще двеннадцать братьев и сестер — не считая четырех хищных гигантских «птичек», которых Нааме называла «хэллрейдерами». Мы познакомились с небольшим экипажем корабля, сплошь состоящим из андроидов, осмотрели медблок, инженерно-производственный комплекс, лаборатории… наконец вышли на панорамную палубу в «носовой» части станции. Панорамная палуба имела сплошное остекление спереди, а по форме напоминала чечевицу. Здесь было несколько невысоких деревьев и кустов, в самом же центре — круглое озерцо вроде котелка, врытого в палубу. Пока я глазел на космос через панорамные окна, Нааме разложила на траве покрывало и достала из корзиночки всякую снедь, два бокала и архаичную бутылку с шампанским. — Иди сюда, — пригласила она. — Хватит уже глядеть в небо, насмотришься еще! — Когда? — спросил я, без особых сожалений отвернувшись от панорамы звездного неба к Нааме. — Не твое дело знать времена и сроки, — ответила она весело. — Умеешь открывать шампанское? …Бутылку я не без труда, но вскрыл — видел, как это делается. Разлил по бокалам, с непривычки попав на покрывало. — За вас, — сказал я. — И за Проект. — За нас, — поправила она меня. Мы выпили, после чего Нааме взяла яблоко. — Настоящие фрукты теперь такая редкость, — сообщила она. — Я имею в виду — из открытого грунта, а не с фабрик-ферм. — То же самое я могу сказать обо всем, — пожал плечами я. — Но мы в Израиле выросли на синтетических продуктах. Если бы не продукция кибуцев, мы бы голодали. — Понимаю, — сказала Нааме, протягивая мне надкушенное яблоко, — попробуй, если, конечно, не брезгуешь. Я взял яблоко и укусил там, где остался след ее зубов. Действительно, с кибуцевским не сравнить — сочное, медово-сладкое… — У меня еще есть финики и клубника, — предложила Нааме. — Угощайся, все настоящее. — Боже, представляю, сколько все это стоит, — сказал я. — Мне даже неудобно… Нааме рассмеялась: — Бракиэль, твой костюм стоит столько, что на эти деньги можно купить рефрижератор настоящей клубники. Но ты его носишь и не стесняешься… Она задумалась, а потом расстегнула верхний крючок: — Кстати, раз уж мы здесь, может, поплаваем? Я покраснел: — Но я не взял… Она вновь приложила руку к моим губам: — Я тоже. Какая разница? Мы одни, даже андроиды сюда не заходят. Или ты меня стесняешься? Я не ответил и стал расстегивать свой костюм… * * * Мы сидели на бортике искусственного озерца в костюмах Адама и Хавы, и я обнимал Нааме, чувствуя ее прохладную, гладкую, как мрамор, кожу рукой, боком, бедром… — И были они оба нагими, — процитировала Нааме, — и не стыдились… |