Книга Круговорот чужих страстей, страница 105 – Екатерина Риз

— Она что, не запирается?

— А зачем? — невинно переспросила Алёна.

Павлу пришлось выдохнуть. А Алёна повернулась к нему, провела ладонями по его плечам, разглаживая незаметные складки на рубашке-поло, и одновременно негромко проговорила:

— Веди себя прилично. А то папа выставит нас вон.

— Я веду себя прилично, — пробубнил Павел, разглядывая её. — Но тут даже двери не запираются.

— Здесь кругом дети.

Она улыбнулась ему и ускользнула. Павлу пришлось её отпустить.

Остаток дня Костров вёл себя, как Алёна и просила, прилично, и больше присматривался к происходящему. Вместе с отцом Алёны в доме появились её братья, снова пришлось знакомиться, жать парням руки, приглядываться к ним с тем же любопытством, которое и они к нему проявляли, но, правда, ни одного вопроса в лоб не прозвучало. Никто не спросил, кем он приходится их сестре, не спросили, где он был последние две недели. А если всё-таки были наслышаны о его проблемах, не поинтересовались, в какой стадии их решения он находится. Кажется, это никого не беспокоило.

В доме из-за детей было шумно, но при этом никто не мотался без дела. Все были чем-то заняты, кроме него. Женщины готовили ужин, дети дёргали траву в палисаднике, хотя больше дурачились, а мужчины что-то обсуждали, разглядывая просторный сарай. Кажется, его собирались перестраивать. К ним Павел присоединился, но только слушал и сарай разглядывал.

Коля, младший брат, был парнем задорным и фонтанирующим идеями, которые, по большей части, никуда не годились, но сдерживать он себя не умел. Эта черта у них с Алёной была схожа, значит, досталась от кого-то из родителей, и Павел поневоле стал присматриваться к старшим, пытаясь понять, от кого именно. Дмитрий Сергеевич казался человеком серьёзным, не склонным к авантюрам и лёгкому времяпрепровождению. А Нина Фёдоровна с Павлом задушевные беседы вести не спешила, и поэтому выводы сделать было сложно. Но в целом обстановка в доме была спокойная, и всё было нацелено на детей. Ими занимались постоянно, воспитывали неустанно, но те не выглядели затюканными или испуганными, носились по дому и двору, кричали, играли, и только при родителях мгновенно затихали и притворялись истинными паиньками. И его сын, кстати, полностью копировал их поведение. Как только видел кого-то из взрослых, замирал на месте и смотрел на всех абсолютно невинным взглядом. Это веселило.

— Это ваша машина? — спросил его Коля, когда ему надоело обсуждать сарай. Отошёл от отца и старшего брата, на Кострова уставился, всё же ему было любопытно. И Павел видел, какие взгляды он на него кидает. Николай, явно, не так представлял человека, который смог завоевать сердце его строптивой сестры. А судя по осторожности в голосе, Коля для себя решил, что предполагаемый зять весьма похож на его отца, да и по возрасту близок, и поэтому с ним лучше не шутить.

Павел оглянулся на «гелендваген», после чего кивнул.

— Я такую в журнале видел, — признался парень. — А вот так близко — никогда.

— Думаю, здесь такие машины появляются редко, — согласился с ним Павел.

К ним Роско подбежал, покрутился рядом, потом потёрся боком о ногу Кострова. И Павел заметил взгляд паренька, в этот момент в нём проскользнула неподдельная зависть. Павел собаку погладил, слегка похлопал по скуластой морде.

— Он так скучал, — сказал Коля. — Извёлся весь.

Павел даже присел на корточки, обнял пса за шею. И сказал:

— Он ещё молодой, чувствительный. Ему всего два года.

— А здоровяк такой!

— Понравился?

— Ещё бы. Хотя, мелкие перепугались, когда его увидели, — рассмеялся Коля. — Решили, что он их съест.

— Роско, сядь. — Роско уселся, высунул язык и хрипло задышал. Поглядывал на мужчин. — Я тебе подарю щенка, хочешь? — Павел поднялся, смотрел в ошарашенное лицо молодого человека.

— Алабая?

Костров кивнул. Глянул на подошедших Дмитрия Сергеевича и Максима. Те определённо к разговору прислушались. И Павел кивнул на отца Алёны.

— Если Дмитрий Сергеевич не против.

Коля совершенно по-детски, умоляюще посмотрел на отца.

— Папа, можно?

Тот задумчиво хмыкнул, на Роско посмотрел.

— Я знаю, сколько такая собака стоит. Точнее, представляю.

— Роско у нас отменный производитель, — усмехнулся Павел. — Нам с каждого помёта щенок полагается. Следующий твой, — пообещал он Коле. — Правильно воспитаешь — лучшим другом станет. А в отношении детей, сами должны были видеть. Ванька у меня верхом на нём катается, а Роско за счастье. Да, здоровяк?

— Мальчик с ним смешно смотрится, — улыбнулся Максим. — Они одного роста сейчас.

В общем, задобрил, как мог. Павел старался с речами и разговорами, а уж тем более советами, не соваться, держался в стороне, и только с Алёной шептался, когда возможность предоставлялась, да Ваньку на плече таскал. Тот, как уставал с детьми носиться, сразу к нему на руки просился. Соскучился не на шутку.

На ночь решили остаться. Родители Алёны не предлагали, не приглашали, но Костров понял, что это само собой разумелось. Просто забрать их дочь и своего ребёнка, сказать «спасибо» и уехать, казалось, неудобным. Поэтому без всяких слов и рассуждений Павел осматривал хозяйство, надо сказать, что немаленькое, и экскурсию ему проводил воодушевлённый до нельзя Николай. Показывал хлев, показывал мастерскую, в которой старший брат занимался столярным делом и даже пытался научиться резке по дереву. Дмитрий Сергеевич предпочитал заниматься техникой, Коля похвастал, что они даже свой старый трактор, можно сказать, что сами собрали. А потом, посреди разговора о технике, он взял и спросил:

— Вы на Алёнке женитесь?

Павел как раз присел на корточки, чтобы погладить дворовую собаку, а услышав вопрос, откровенно хмыкнул.

— А что, думаешь, согласится?

— Да она-то точно согласится, — протянул Коля. — Она две недели слёзы лила по ночам.

— Серьёзно?

— Ага. Даже отец заметил.

Павел разглядывал чёрно-белую дворняжку, которая мела по земле хвостом и сама лезла под его ладонь. Улыбнулся украдкой.

— Значит, точно надо жениться.

— А вы хотите?

Костров поднялся, руки отряхнул. На парня посмотрел и честно признался:

— Мне эта мысль лет пятнадцать в голову не приходила. Но таких, как твоя сестра, больше нет. А я обожаю то, чего больше ни у кого нет. Так как я могу упустить такую удачу?

Николай смотрел на него во все глаза, потом до него дошёл тонкий намёк, и он несмело усмехнулся. Потом шире.

После ужина Павлу этот вопрос задали ещё раз. Уже без всяких обиняков, в лоб. И, признаться, Павел его ждал. Большую часть дня ждал, с того самого момента, как он протянул руку Дмитрию Сергеевичу для знакомства и встретил его прямой взгляд. Странно, что он ещё тогда не спросил: