Онлайн книга «Искра Зла»
— Я не скотина, — обиделся княжеский гонец и замолчал. Там и семенил сзади, надув щеки и сверкая глазами, пока не показался мост через канал, окружающий детинец. Чуть кивнув скучающим у ворот дружинникам, почти бегом вбежал в верхнюю крепость ростокского князя. — Парнишка со мной, понимаш, — не слишком уверенно выдохнул приотставший запыхавшийся верзила. — Да мы видим, — заржали воины. — Как же иначе-то?! Похоже, дворового в казармах не слишком жаловали. Слева, из пристроенной к стене кузницы, пахло, царапая нос, огнем и раскаленным железом. Из казарм вился язык запахов пота, кожи и прокисшего пива. Чистым бельем, пылью и жареным мясом тянуло с крыльца княжеского терема. Лошади, переговаривавшиеся в здоровенном сарае, располагались справа. Именно к ним я и отправился. У моей лошадки все было в полном порядке. Копыта, поправленные знающим конюхом, больше не причиняли ей боль. От внимания рослых боевых коней выгибала лебединую шею, игриво переступала и косила большущими глазами. В конюшне было сухо и чисто. В яслях — перемешанный с молодой крапивой овес. По углам старые веники пижмы и полыни, отгоняющей насекомых. Пол присыпан соломой. — Проверил? — ехидно поинтересовался седой конюх от ворот. — Да, — легко согласился я. Попрощался до завтра с соловой лошадкой и подошел к лошадиному мастеру. — Спасибо. И поклонился ему, как кланялся деду и дядьям за урок. — Тебе спасибо, — вернул поклон раскрасневшийся от похвалы старик. — Толстяк сказывал дворовым, будто ты два дня рядом с седлом бежал? — Она же говорить не может, — я кивнул. — Это я знаю, как ей больно было. Парелю с принцем не до того… — Это кто ж такое со скотиной бессловесной сотворить мог? — Я не спрашивал его имени, — продолжая улыбаться, успокоил я старика. — Я его убил. Седые брови взлетели. Видно было — поверил. Уточнять, за что именно поплатился бывший хозяин лошадки, я не стал. — Иди уже, — вздохнул конюх. — Там Велизарий на навоз исходит. Его княже за тобой отправил. Он надулся, как индюк. А ты вместо хором в конюшню… Я не удержался и хихикнул. — Ты на него обиды не держи. Пришлый он. С купцами в Росток пришел да и прижился при детинце. Так-то он парень неплохой… Оставалось лишь пожать плечами. Я про княжеского гонца уже и думать забыл. А в терем идти совершенно не хотелось. Здоровяк мялся у крыльца и даже как-то стыдно перед ним стало. Парень добросовестно выполнял поручение, а я с ним так… Вот и пошел под его почти невнятное: — Ему, понимаш, честь великую… В гостевые хоромы, грит, проводи… А он, понимаш, коней… Э-э-э-х, самово-то соплей перешибить и не вспотеть, а он заместо князя пресветлова — к конягам безмозглым… Топал себе, не останавливаясь, не разглядывая завешанные гобеленами стены. На поворотах, под «сюда изволь», послушно улыбался и кивал. Гостевые комнаты занимали целое крыло княжеского терема. Когда в Росток приезжает мой отец, все эти помещения наполняются жизнью — суетой слуг, топотом посыльных. В просторных прихожих собираются приказчики местных торговцев, просители и мнимые благодетели. Весело и совсем некогда скучать. В тот раз все эти пустынные пыльные залы навевали тоску. Из углов хлопали ресницами глаза мрака. Под полами необитаемых хором скреблись мыши. На чердаке возилась в гнезде сова. Рассыхающиеся доски поскрипывали. На счастье, мне отвели не все крыло, а лишь пару комнат, которые обычно занимал кто-то из дядьев. — Сюда изволь, — последний раз буркнул гонец, открыл дверь и пропустил меня в приготовленное обиталище. — Спасибо, Велизарий, — искренне поблагодарил я, бросая скудные пожитки на лавку у стены. — Воды бы мне. Помыться… и вообще… «Колдун, не иначе», — беззвучно сказали губы парня. Однако он лишь торопливо кивнул и шепнул: — Пожалуйста. Ща принесу… Потом уже, вымывшись и причесавшись, открыл глухие ставни в студеную весеннюю ночь. Обмотал чресла полотенцем и стоял, ласкаемый нежными язычками ветра — сох. Нацарапанная засапожным ножом на подоконнике, руна подсвечивала лицо голубым, цвета неба, светом. Волосы трепетали, вились на сквозняке, словно живые… — Ха! — вытряхивая из сладкой истомы общения с нареченным братом, гаркнул, входя, Балор — старший сын и наследник ростокского князя. — А я-то глупый смеяться стал, что тебя отрок дворовый колдуном назвал. А он стоит голый на ветру и чародейством волосы сушит! — Я не голый, — уточнил я. — Здравствуй. — Приветствую и тебя, Арч, — слегка поклонился княжич. — Как же — не голый? — Я… не одет, — хмыкнул я. — Хрен редьки не слаще, — откровенно веселился парень. — Рад тебя видеть, — поклонился я в ответ. — Давно не виделись. Слышал, ты женился? — А-а-а, — делано отмахнулся Балор. — Отец дочь владыки из Дубровиц сосватал. Я кивнул. Бьющийся в сердце молодого человека огонь подсказывал, что невеста была ему по сердцу. — А ты как? — вскинул брови товарищ по детским играм. — Сердце так и не дрогнуло от зеленых глаз лесной красавицы? — Ха, — губы сами расползлись в широкую улыбку. — Отец зиму таскал меня по всему лесу. По селением народа в пределах недельного перехода. Знакомил с целой армией красавиц. А как ручьи зажурчали — я сбежал. — Молодец, — веселился наследник. — И что к нам заглянул — тоже молодец! На цыпочках, грохоча, как телега по мостовой, сторонкой прокрался Велизарий. Положил вычищенную одежду на широкий сундук, зачем-то расправил складки, чего-то буркнул и так же «неслышно» вышел. — Ну, в Росток-то я случайно… — натягивая похрустывающую чистотой рубаху, прокряхтел я. — След раненого оленя увидел… Отец Балора был хорошим правителем. Мудрым и справедливым. И с тех пор, как в бороде поселилась седина, никогда не принимал решение, полностью не разобравшись в деле. Тому же с младых лет учил и наследника. Так что я был уверен, что еще до посвященного принцу вечернего пира, увижу княжича у себя. Юноша слушал внимательно — ему еще предстояло повторить мою историю для Вовура. — …Вот и выходит, что высочество мое приблудное отца твоего просить станет о помощи в войне. Потому и не стал я о себе да о народе из леса ему сильно рассказывать. Парнишкой из дикого леса побыть оказалось весьма… — Представляю! — криво усмехнулся Балор. — А толстопузый с какого бока тут? Кому-то-брат, видно, сразу ко двору пришелся. Такого в тереме ростокского князя еще не видели. — Слабые там, за западе, за Великой рекой, люди живут, — фыркнул я. — Боги им нужны, чтоб штаны поддерживать. Как Спящие уснули, придумали себе Басру какого-то. Жрецов расплодили, что новые правила толкуют. Правды им мало. Нужно, чтоб кто-то за руку водил. Я так рассудил, Парель с Ратомиром Модулярским и отправился, чтоб право принцево удостоверить. Сами-то они Слову правдивому давно не верят. Золотым кружочкам молятся — не Басре своему выдуманному. |