Онлайн книга «Выйти замуж и влюбиться»
— Рад с вами познакомиться. — По-английски он говорил с сильным акцентом. Его голос был резким и хриплым. Лин улыбнулась. — Как вы себя чувствуете? — вежливо спросила она. Он издал резкий смешок: — Не слишком хорошо, но лучше, чем мог бы. — Он повернулся к Джорджи, который был на руках у Анатоля. — И еще лучше, когда я вижу тебя, мой друг. Он перешел на греческий и сделал знак, чтобы Анатоль посадил малыша к нему на колени. Лин смотрела на них — старого больного человека, потерявшего и сына, и внука, и на ребенка, в котором теперь была сосредоточена вся его надежда на будущее. Анатоль тоже перешел на греческий, обращаясь к Джорджи, которому, судя по всему, нравилось быть в центре внимания. Лин чувствовала себя лишней. — Расскажите мне о его матери. — Хриплый голос прозвучал как команда. Но она должна быть снисходительной. Человек его поколения и его положения, глава могущественной греческой фамилии, вероятно, просто привык отдавать приказы. Она откашлялась, думая, с чего начать. — Линди была очень милой. Очень нежной, заботливой. Ей было трудно говорить о сестре, но в то же время она была рада, что Тимон Петранакос спросил о ней. — Красивой? Она кивнула: — У нее были светлые волосы и голубые глаза. Старик коротко рассмеялся: — Нечего удивляться, что Маркос положил на нее глаз! У него был хороший вкус, у моего внука! — Он посмотрел на Анатоля. — Как и у другого внука тоже, — добавил он. Он снова посмотрел на Лин. Она опустила глаза, чувствуя себя неловко. — Так, значит, к свадьбе уже все готово? — спросил он. «Изменилось ли что-то в его голосе? — подумала Лин. — Или же дело в акценте?» — Мы хотели, чтобы сначала ты вышел отсюда, — сказал Анатоль, — вернулся домой. Тимон кивнул: — Мне наконец сказали, что, вероятно, это будет на следующей неделе. — Он снова посмотрел на Лин. На какое-то мгновение в его глазах снова появилось оценивающее выражение, но потом он улыбнулся. — Как вы собираетесь провести выходной? — Отсюда мы поедем в Афины, — сказал Анатоль. — Я хотел бы показать Лин город. Глаза Тимона прояснились. — Афины — колыбель цивилизации. Ни один город в мире не может сравниться с ним! — Он посмотрел на Джорджи. — Просто невозможно представить, чтобы сын Маркоса рос где-то в другом месте. Невозможно! — Мы как раз и занимаемся тем, чтобы сделать это возможным, — сказал Анатоль. Кивнув Тимону, он добавил что-то по-гречески. Вероятно, он говорил о чем-то связанном с усыновлением. Темные глаза Тимона снова обратились к Лин, и снова она почувствовала, что ее оценивают. Она заставила себя выдержать его взгляд. Внезапно Тимон улыбнулся. — Ладно, — сказал он, поднимая руку. — Идите, не беспокойтесь обо мне. — Потом повернулся к Анатолю: — Покупай ей все, что она захочет. Все, что ей понравится. В этот момент в палату вошла медсестра с лекарствами. Анатоль взял Джорджи на руки, и, попрощавшись с Тимоном, они направились к двери. Лин почувствовала огромное облегчение, когда они вышли. Тимон Петранакос был уже очень старым и больным человеком, но вокруг него по-прежнему сохранялась аура власти. И каким бы добрым он порой ни казался, ей показалось, что лучше держаться от него подальше. Когда они сели в машину, Анатоль посмотрел на Лин. — Ну и как? — спросил он. — Да, внушительная фигура, — осторожно ответила она. Анатоль кивнул: — Он человек старого поколения. С твердой уверенностью, что завоевать женщину можно только «покупая ей все, что она захочет…». Лин не смогла сдержать улыбку. — Тебе не нужно мне ничего покупать! — Она серьезно посмотрела на него. — Ты уже и так завоевал меня — полностью и навсегда! Их взгляды встретились. — Правда? — тихо спросил он. — Ты это сам прекрасно знаешь, — выдохнула она, и на ее лице отразилось все, что она к нему чувствовала. Он нагнулся и мягко коснулся ее губ: — Вот и хорошо. На какое-то мгновение тон, с которым он произнес эти слова, напомнил Лин самоуверенный тон Тимона. Ну а почему бы нет? Анатоль — его внук. Конечно, они должны быть похожи. * * * Этот день в Афинах очаровал ее. Сказка, о которой раньше она могла только мечтать. Колыбель цивилизации, место рождения демократии. — Это изумительно, — сказала Лин, глядя на Парфенон — прославленное сооружение, которое стояло здесь уже столько веков. — Подумать только, что сюда, в это самое место, приходили молиться твои предки! Две с половиной тысячи лет назад! Анатоль усмехнулся: — Мы привыкли к этому и забываем, какая долгая история была у нас по сравнению с другими нациями. Она взяла его под руку и улыбнулась: — Если бы ты занимался историей, у тебя бы никогда не было недостатка в материале. Он посмотрел на нее: — Скажи мне, а если мне удалось бы найти какой-нибудь подходящий курс истории, тебя бы это заинтересовало? Она с сомнением посмотрела на него: — На греческом? Не думаю, что сейчас я бы это потянула. Анатоль тряхнул головой: — Я уверен, что должны быть курсы и на английском. Насколько я помню, Британская школа проводит летние курсы по археологии. Наверняка можно найти что-нибудь подходящее. В конце концов, история — это то, что тебе действительно интересно. — О, это было бы замечательно, — она нахмурилась, — но я не думаю, что это будет удобно — мне ведь нужно заботиться о Джорджи. Анатоль покачал головой: — Лин, одно из преимуществ богатых людей — это то, что такого рода проблемы вполне решаемы! Кстати, Тимон сказал, что хотел бы предложить нам няню для Джорджи. Она удивленно посмотрела на него: — Зачем? Он поморщился: — Ну я же сказал, старое поколение. Ему кажется нормальным, когда за детьми смотрят няни и гувернантки. Лин покачала головой: — Я не хочу отдавать Джорджи никаким няням и гувернанткам! — Не беспокойся об этом, ради бога. — Он поцеловал ее в лоб. — Лучше скажи, мы сразу отправимся в храм Ники или сначала выпьем кофе? Выпив кофе, они продолжили свою экскурсию, а Анатоль не уставал рассказывать о достопримечательностях Афин. Через несколько часов Лин так устала, что была рада вернуться домой. |