Онлайн книга «Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало»
|
Ну и ладно. В конце концов, жизнь на этом не кончена. Он — человек обеспеченный, вполне может пожить в свое удовольствие. Возможно, лучше вообще уехать из страны. Тут у него уже вряд ли будет достаточно широкое поле для деятельности. — Мне нужно с тобой поговорить, Катя, — сказал он жене озабоченно. — И мне с тобой. — Хорошо. Тогда ты и начинай. У меня вопрос более важный, оставим напоследок. — Как скажешь, — ответила жена с бледной усмешкой, и эта усмешка ему до крайности не понравилась. — Ты странно себя ведешь в последнее время… — Спасибо, что заметил. Сергей Владимирович нахмурился и строго посмотрел на жену. Но ее этот взгляд совершенно не задел. Можно сказать, прошел незамеченным. Прежняя почтительность жены растворилась в ее насмешливых и равнодушных теперь глазах. — Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь… Если ты считаешь, что имеешь на это право после того, что произошло… — Ради бога, помолчи, — перебила его жена. — И давай говорить тише, не надо доставлять Димке лишний повод для удовольствия. Сергей Владимирович безмолвствовал, потрясенный самим фактом того, что его всегда тактичная умница-жена оборвала мужа на полуслове. Такого за всю их совместную жизнь не случалось ни разу. Это была только его привилегия: начинать говорить в любой удобный для этого момент, и жена послушно умолкала, с напряжением ловила каждое слово… «Что происходит?» — подумал он. — Ты помнишь тот вечер, когда я показала тебе фотографию Димкиных однокурсников? — Конечно, — ответил он сразу. — Ты собирался в театр. С гостями мэрии… — Ну, да, — ответил он, уже осторожнее. — В Большой, на «Бориса Годунова». — Правильно. — Гостям понравилось? Прости, столько всего произошло, что я забыла тебя об этом спросить… — Они были в восторге, — сухо сказал муж. — Катя, давай к делу. — Хорошо. Так вот когда ты ушел, я тоже собралась и ушла. Знаешь, поговорка такая есть? Муж в дверь, а жена в Тверь… Екатерина Дмитриевна коротко фыркнула. — Я не понимаю, — медленно сказал ее муж. — Ты ушла… Куда ты ушла? — Я поехала к Андрею. — К Андрею? Сергей Владимирович искренне удивился. — Зачем? — Я хотела с ним поговорить. Узнать, что они затеяли на пару с Димкой. Понимаешь, я очень боялась, что эти сопляки устроят какую-нибудь гадость, и она отразится на твоей карьере. Я очень за тебя боялась. Всю жизнь. Ну, ты знаешь… И Екатерина Дмитриевна посмотрела на мужа. Тот кивнул, по-прежнему не понимая, куда она клонит. — Подожди! — сообразил вдруг Сергей Владимирович. — Это же был вечер убийства! — Смерти, Сережа. Никакого убийства не было. — Откуда ты знаешь? — спросил муж и впился в ее лицо подозрительным взглядом. Екатерина Дмитриевна помолчала и ответила очень просто. — Я при этом присутствовала. Тут они замолчали оба, и несколько минут в комнате было слышно только тяжелое дыхание. — И… как это произошло? — Банально, — ответила Екатерина Дмитриевна. — Он открыл мне дверь, впустил меня в квартиру. Большая такая, неприглядная комната… Неубрано в ней было страшно, постельное белье несвежее. Сам он был в каком-то жутком халате, тоже очень несвежем… — В общем, свинья свиньей, — подвел итоги муж нетерпеливо. Екатерина Дмитриевна остановилась и пристально посмотрела на него. — Я… этого не говорила, — ответила она медленно и сухо. — Но ты говорила… — Я говорила, что в комнате у него было неубрано. И халат был не выстиран. Но сам он свиньей никогда не был. Теперь я это точно знаю. — Ладно, неважно. Так что было потом? — Потом? Я начала его расспрашивать об отношениях с Димкой. Спросила прямо в лоб, что за игру они затеяли. Сказала, что обязательно поговорю с Евдокией, и мы все равно все выясним. — А он? — Он вел себя странно, — задумчиво ответила жена. — Теперь я понимаю, что ему было очень плохо. Наверное, нужно было вызвать «Скорую»… Он почти ничего не говорил. Сидел на диване, смотрел в пол… Помню, что он был очень бледным… Только мне на это было совершенно наплевать. Екатерина Дмитриевна сделала паузу, прошлась по комнате и села в кресло. — А потом он вдруг прервал меня, подошел к шкафу, достал шприц и ампулу. Я подумала, что он, вдобавок ко всему прочему, еще и наркоман. Так ему и сказала. — А он? — Он ничего. Промолчал. Попросил меня отбить горлышко у ампулы, я гордо отказалась… И она взялась рукой за горло. — Тогда он сам начал его ломать… Руки тряслись, и он, по-моему, немного порезался. — Да, — тихо ответил муж. — Я читал материалы дела. Кровь на ампуле совпадала с его кровью. Из этого сделали вывод, что открыл ее он сам. — Сам, — подтвердила жена. — Потом он долго набирал шприцем жидкость… Помню, что чуть не уронил его… — А ты? — А я стояла и смотрела на него. Как сейчас понимаю, очень брезгливо… — Ты же тогда не знала, — попробовал утешить ее муж. — Зато теперь знаю, — ответила жена, глядя перед собой остановившимся взглядом. — Все знаю. И если ты думаешь, что мне от этого легче, то ты ошибаешься. — Ну, хорошо, это эмоции, — прервал ее муж. — Что было потом? — Не знаю, — ответила Екатерина Дмитриевна ровным голосом. — Как не знаешь? — Я отвернулась. Не хотела видеть, как он себе будет укол делать. Очень уж было противно. Я отошла к окну, смотрела в него и рассказывала Андрею, что мы можем с ним сделать, учитывая его наркотические пристрастия. В общем, пугала, как могла. Говорила долго, с удовольствием… — А он? — А он молчал. В какой-то момент я не выдержала и обернулась. — И? — спросил муж, затаив дыхание. — Он лежал поперек дивана. — Да, так его и нашли… — Я подошла к нему, наклонилась… Екатерина Дмитриевна тяжело задышала, вновь переживая события того страшного вечера. — Он смотрел на меня. Губы у него были абсолютно белые. Я видела, что он хочет что-то сказать, но особенно не старалась понять. Я думала, что он, как это называется… Под кайфом. — Ты же никогда раньше не видела… — Не видела. Но все равно не прощу себе, что ушла. Просто повернулась и ушла. Оставила его умирать, а он пытался попросить меня о помощи… |