Книга Выйти замуж за Кощея, страница 64 – Наталья Жарова

Пока она обстоятельно и доходчиво растолковывала положение дел, я поглядывала на жениха.

Раньше он воспринимался как-то иначе, не так серьезно, что ли, зато сейчас предстал совершенно в другом свете. Я вдруг поняла, что за маской брезгливости и легкого безразличия скрываются настоящие страсти. И его боязнь серьезных отношений вовсе не неуверенность в себе, а нечто совсем иное, до сих пор мне непонятное.

Бессмертный царь оказался по-настоящему сильным героем, решительным и властным. Даже удивительно, почему прежде не придавала значения столь выдающимся качествам. Считала сумасбродным стариком? Была зациклена на поиске яйца? Не стремилась увидеть в Кощее мужчину?

Сейчас же… Я улыбнулась. Сейчас все иначе.

— Верико, о чем задумалась? — Либуша тронула мой локоть. — Смотри, а то самое интересное пропустишь!

Кощей направлялся к подсобке, в которой спрятался трактирщик.

— Как думаешь, убьет?

— Сначала допросит, а потом, может, и убьет.

Одного рывка хватило, чтобы вырвать проклятую дверь и, отшвыривая покореженные петли, войти в кладовую.

— Да тут целое сборище, — раздался его голос. — Интересно…

— Пощади, грозный царь, помилуй! Дома женка с детьми ждет, не оставь их сиротинками! — заголосил кто-то.

— Ну и кто тут собирался любовь царевнину обманом заработать? — с безразличием, словно мимоходом, поинтересовался Кощей. Но от этого стало только страшнее.

— Он! Вот он! Его вина во всем! У-у-у, убивец! Подговорил, сбил с пути истинного!

— Вот, значит, как… Ну что ж, сам пойдешь али помочь?

— Сам.

— Вот и правильно, незачем меня злить больше положенного.

Из подсобки вышел Кощей, а позади него уныло плелся тощенький, низкорослый мужичок с жидкой бороденкой и желтыми, неприятными до омерзения глазами.

— Ну смотри, Либуш, какого голубя тебе пророчили. Влюбилась бы в такого?

— Да ты что! У меня ведь муж есть!

— А вот он решил, что муж не помеха. — Бессмертный усмехнулся. — А что? Сначала бы тебя влюбили, потом супруга твоего отравили. Так, глядишь, этот красавец и царем бы заделался. Что молчишь? — Он взглянул на мужичка. — Правду говорю?

— Правду… Не убивай, добрый царь! По глупости я, с опохмелу мысли дурные в голову полезли.

Кощей покрутил головой и даже крякнул от такого обращения. Наверное, редко его добрым царем кличут.

— Либуша, тебе решать. Я судить в твоем царстве не возьмусь.

— А что тут судить-то? В темницу его! А после мой муж с ним разбираться будет. Надо же будущему царю, — она вдруг зловеще усмехнулась, — на ком-то опыты ставить.

На следующий день мы засобирались домой. Либуша, конечно, просила остаться, но, как говорится, в гостях хорошо, а дома можно и без лаптей ходить.

— Коней готовить? — хмуро спросила царевна.

— Готовь, — кивнул Кощей.

— И телегу! — вставила свои пять копеек я.

— И телегу, — смеясь, повторил жених.

Вот что смешного он тут увидел? Да, верхом не умею. Да, даже не собираюсь учиться. Может быть, когда-нибудь потом, но точно не сегодня. Нам до Кощеева царства трое суток скакать, я же все мягкое место себе отобью. Нет, лучше в повозке, почти лежа, на мягкой соломке.

Либуша тут же распорядилась, чтобы нам предоставили самых лучших скакунов и наипрочнейшую телегу. Вот только все пошло совсем не так…

— Дык, хозяйка, — заикаясь, прогнусавил вызванный холоп, — телеги-то и нет.

— Как — нет?

— Сгорела.

Мы с Либушей переглянулись.

— Как — сгорела? Почему?

— Дык… оставили тама…

— Где «тама»?

— У конюшен, а люди-то и того…

— Чего «того»? Ты можешь нормально говорить или нет? — Царевна топнула ногой.

— Дык… это…

— Пришлите кого-нибудь менее косноязычного! — крикнула она в коридор.

Расторопные чернавки тут же бросились искать подходящего прислужника.

Вскорости нашли. Одет почище, ростом повыше, да и вообще на лице видны проблески интеллекта.

— Рассказывай. — Либуша по привычке прищурилась. — И только попробуй «дыкнуть».

— А что рассказывать-то? — удивился новоприбывший. — Телегу оставили подле конюшен, посчитали, ничего не случится. Не драгоценность же какая.

— Ну и что?

— А ночью кто-то сжег. Пепел только по двору разметало.

Кощей нахмурил брови.

— Это кто ж посмел?

— Люди, грозный царь, простые люди. Ты уж не серчай. Страх тут виной, а не своеволие.

— Да как же не своеволие? Или опять по чьему-то приказу работали?

Холоп замялся.

— Какой приказ… Просто боятся тебя люди, помнят, как ты десять лет тому назад, почитай, все царство выжег. И царевны нашей тоже опасаются, за глаза ведьмой кличут. А уж про невесту твою вообще молчу…

— И что же не так с невестой? Ну? Чего молчишь? — напрягся Бессмертный.

— Люди многое судачат, да не все правда…

— Говори!

— Болтают, что девка твоя из мавок уродилась, что кровью она питается да по ночам голой в лесах разгуливает.

— Бред.

— Я ж и говорю — не все правда.

— С чего такие домыслы? От кого слышал?

— Говорю же, слухи. Да ты, царь, сам посуди. — Прислужник нервно одернул кафтан. — Мы давно в мире живем, горя не знаем, а тут вдруг Горислав себе женку новую присмотрел. Да не абы кого, а саму невесту Кощееву, значит. Народ обеспокоился, ярости твоей испугался. А потом вдруг ни с того ни с сего давно помершая проклятая царевна вернулась, на трон сесть захотела, да еще и мужа, в твоем царстве выбранного, с собой привела. Вот народ и забеспокоился, запереживал.

— Либуша у меня жила. И проклятие все выдумки! Али не веришь?

— Верю, царь, верю. Да только люди-то другое говорят. Куда ж ее на трон…

— Так неужто под рукой у безумца лучше жить?

— Горислав неумен, это верно, но тих, как ребенок, склок не допускает. Да и не в Либуше дело даже. Она же не одна вернулась, понимаешь? Тебя с собой привела да невесту твою, ту самую, с которой все перемены и начались. Вот люди и придумывают небылицы, девку твою очерняют.

— А телегу-то зачем сожгли?

— Для устрашения, думаю.

— Неужто меня запугать решили? — Кощей хохотнул.

— Не тебя, а ее. — Холоп кивнул на меня. — Струхнула бы, да и увела тебя с нашей земли поскорее.