Книга Фридрих Львиный Зев верхом на шмеле, страница 74 – Верена Райнхардт

Тут на краю лагеря Фридрих увидел четырех одиноких шершней, которые поднялись в воздух и направились к ним. Но через несколько мгновений они застыли, перекинулись парой слов и обратились в бегство.

— За ними! — завопил майский жук, летевший рядом с Фридрихом и Брумзелем. — Надо схватить их!

Соглядатаи бросились в погоню за шершнями. Прежде чем те успели вылететь из долины, их окружили спереди и сзади, сверху и снизу, потому что, хоть выглядят шершни и впечатляюще, ловкостью они не отличаются.

Когда Фридрих с Брумзелем догнали эту группу, две стрекозы уже накинули на шершней сети и плотно завязали снизу. Пленники не могли расправить крылья и просто повисли внутри. В таком виде их отбуксировали к краю муравьиного поля и повесили на дерево, как авоську с продуктами. Что с ними делать, соглядатаи хотели решить позже.

Ангостура тем временем продолжала летать кругами, а соглядатаи помогали ей по мере возможности. Еще не лишившиеся колец муравьи угрожающе поднимали лапки к небу, но ничего, чтобы помешать птице, сделать не могли — даже добрызнуть до нее кислотой. Противопоставить краже колец с воздуха муравьям было нечего.

Молеправительница ликовала и трясла кулаками.

— Работает! Работает! Ура-а-а! — кричала она. А когда Брумзель поднялся на ее высоту, присовокупила: — Надо в Холодном Ручье Фридриху памятник поставить! Это просто невероятно! Если так и дальше пойдет, дело в шляпе!

Фридрих, приставив ладонь козырьком к глазам, оглядывал поле.

— Но муравьев еще очень много! — крикнул он в ответ. — Сколько мы еще будем продолжать?

— Пару часов! — отвечала Молеправительница. — Пару часов уж точно!

И они продолжали работу. Скоро следующая полоса поля была раскольцована, а потом еще и еще. Муравьи беспорядочно сновали внизу, отчаянно пытаясь отыскать членов своего клана, они были совершенно сбиты с толку.

Зависнув над раскольцованной частью поля с мегафоном в руках, один из соглядатаев обратился к муравьям с такой речью:

— Дорогие жители Северной Стороны, земляки! Пожалуйста, без паники! Вы находились под действием чар, от которых вас только что освободили. То, что сейчас вы несколько дезориентированы, совершенно нормально. В данный момент вы находитесь к северу от Ласточкиной Горки и к югу от Холодного Ручья. Сохраняйте спокойствие! Если вы чувствуете недомогание, присядьте ненадолго, попейте росы с травинок. А затем незамедлительно отправляйтесь в обратный путь к своим муравейникам. Большое спасибо за сотрудничество.

Впрочем, такие воззвания не очень помогали успокоить муравьев. Но постепенно они находили в толпе знакомых, образовывали небольшие группки и уже не отделялись от них.

Фридрих с Брумзелем снова подлетели к Молеправительнице.

— Здесь все идет по плану, так что лети дальше! — прокричала она Брумзелю. — Передавай привет Тальпе! Фридрих, хочешь остаться со мной? Тогда перелезай! Или полетишь с Брумзелем?

Уже давно было запланировано, что Брумзель вместе с Тальпой займутся Клупеусом. А вот о том, где будет во время этой операции Фридрих, никто не подумал. Но он сам уже всё решил.

— Я лечу с ним! — прокричал он, отворачиваясь от встречного ветра.

— Хорошо! — завопила Молеправительница. — Тогда встретимся по дороге к Белоскалью. Удачи! Надеюсь увидеть вас целыми и невредимыми.

Она мрачно хохотнула и помахала рукой. Ангостура на прощанье ничего сказать не могла, потому что летела, крепко стиснув клюв и тяжело дыша от напряжения.

Брумзель развернулся, резко набрал высоту и полетел в сторону гор. Фридрих вцепился в шмелиный мех. Солнце уже полностью взошло и ярко освещало их стремительный полет.

— У Клупеуса, — крикнул Брумзель, — наверняка от страха припадок случится, когда он об этом узнает!

— О да! Может, когда мы прилетим, он будет уже в клинике нервишки лечить, — радостно отвечал Фридрих.

— Ну это вряд ли, — не согласился Брумзель, но все-таки тихонько хихикнул.

— Где мы встречаемся с остальными? — поинтересовался Фридрих.

— На некотором расстоянии от дворца Клупеуса есть вересковая пустошь с группой скал, — начал объяснять Брумзель. — Дождь вымыл из них песок, и внутри образовалось множество пещер, там мы и собираемся. В тех местах, кроме пчел и шмелей, практически никто в поисках еды не рыскает, а сверху нас будет совершенно не видно.

В таких разговорах они перемахнули через горы.

Быстрота была сейчас их главным козырем. Клупеуса нужно было застигнуть врасплох, до того как он узнает, что потерял контроль над муравьями, — иначе он может успеть что-нибудь выдумать. Так что Брумзель несся что есть мочи, не останавливаясь даже на обед. Под вечер, когда небо начало розоветь, а воздух стал прохладнее, среди фиолетового вереска вдали показалась группа скал, также известная под названием Сто Двенадцать Пещер. Снаружи ничто не нарушало тишину пейзажа, и Фридрих даже удивился, когда они, поднырнув под скалы и приземлившись, вдруг оказались среди сотен соглядатаев.

Какая-то оса — среди соглядатаев тоже есть осы, это Фридрих знал уже с начала военного совета — вышла им навстречу, кратко поприветствовала и стала расспрашивать.

— Господин Брумзель! Расскажите, расскажите, пожалуйста, как прошла операция по раскольцовыванию у вашей группы?

— Хорошо, очень хорошо! — выпалил Брумзель. — Мадемуазель Эльза, это Фридрих. Фридрих, это мадемуазель Эльза, ее прислали от эскадрильи Стреллы.

— Я знаю, — гордо сказал Фридрих. — Вы играете на аккордеоне в «Зеленом гроте», правда?

— Вы меня помните?! — восторженно воскликнула мадемуазель Эльза. — Ох, неужели вы меня помните?!

Брумзель не дал ей продолжать восторги, потому что у них были более срочные дела.

— У вас тоже все прошло гладко, я полагаю?

Эльза просто дрожала от радости.

— Вполне! И другие эскадрильи говорят то же! Мне только одно мешало: меня постоянно кто-нибудь издалека принимал за осу Клупеуса! Пришлось надеть красный шарф, только так можно было нормально работать, — и она помахала кончиком шарфа.

— Видно, настроение у вас тут хорошее, — с удовольствием отметил Брумзель, рассматривая снующих вокруг соглядатаев.

— О да! И все это, если не ошибаюсь, благодаря вашей идее, — Эльза пожала Фридриху руку. — Я бы хотела организовать у себя в школе конкурс креативных идей и назвать его в вашу честь! Ох, простите, нужно объяснить: хоть по вечерам я и играю в «Зеленом гроте», но по основному роду деятельности я — учитель, отвечаю за художественное и музыкальное образование юных ос в нашем гнезде. К сожалению, среди нашей молодежи не так часто встретишь светлые головы, а уж политикой вообще мало кто интересуется. — Она вздохнула.

— Конкурс креативных идей? — Фридрих сразу почувствовал себя на три головы выше.