Онлайн книга «Безнадежная любовь»
— А ты думаешь, я за него замуж собираюсь? — надменно-насмешливо произнесла Аня. — Надеюсь, до этого еще не дошло, — усмехнулась Лола. Аня стушевалась. Естественно, замуж она не собиралась, даже мыслей таких не возникало, но… Так хочется верить в вечную, прекрасную любовь! Так хочется верить, что она наконец-то пришла и кто-то жить без тебя не может, грезит и дышит только тобой! — Ты не обижайся, — примирительно улыбнулась Лола. — Я не стану говорить, что только о тебе забочусь, стараюсь ради твоего блага. Конечно, и ради своего. Я много чего о нем знаю, и мне все равно, какой он — плохой или хороший. А ведь тебе не все равно? — она пристально заглянула в глаза. — Господи! Ну что тебе от него нужно? Неужели кого-то другого нельзя найти? Зачем он тебе? — А тебе? Лола сощурила холодные глаза. — Ты хочешь услышать от меня, что я люблю его? И ты будешь довольна? А может, я вовсе и не люблю. Просто мне удобно быть с ним. Он многое может. И не только в постели. Аня чуть не покраснела, а потом рассердилась. Хватит этой девице копаться в ее чувствах и душе! Сама-то она отчего так трясется из-за своего ненаглядного Богданчика? И откуда у нее эта странная уверенность в том, что их история еще не окончилась? — А почему ты беспокоишься, если точно знаешь, что я для него мимолетное развлечение? Я уеду, и он твой, — Ане тяжело было говорить подобные вещи, и только отчаянная наглость помогла ей держаться смело. — И разве я не имею права развлечься? Ради чего я должна искать что-то еще, когда рядом есть то, что нужно? А какая разница, что болтать, если с ним уже все кончено! Лола не ожидала таких бессовестных выступлений, она думала, обиженная девочка разноется и расплачется. — Ты же не знаешь! Ничего не знаешь! — со злостью воскликнула Лола. — Думаешь, я просто так говорила, что он многое может? Так и есть! Многое! Даже убить, если надо! — Убить? — Аня не понимала, зачем, чтобы отвадить соперницу, нужно врать так безжалостно и нелепо. — О чем ты говоришь? — О чем знаю, о том и говорю, — теперь голос Лолы был тверд и спокоен. — Думаешь, почему этот склад, эта странная компания? Лола больше не злилась, она улыбалась насмешливо и уверенно. Она не врала. Аня изумленно посмотрела на ее улыбку. — До свидания. Лола проводила ее взглядом. — Дура! Девчонка! Побежала отмываться от недавних поцелуев. И что в ней нашел Богдан? Она маленькая и глупая. Чуть не задохнулась от страха. Хотя, кажется, она и сама порядочная дура! Угораздило же обо всем проболтаться! Странная история, до конца не понятая и не объясненная. Но если Богдан узнает… Ну и пусть! Сам виноват. Переживет! Его ведь ни капельки не волнует то, что об этом знает она, Лола. Аня вовсе не бежала, она по-прежнему еле-еле шла и думала. Неужели ревность настолько сильна, что заставляет делать самые страшные вещи? Надо же такое придумать! Надо же так ужасно оговорить человека! Но Лола так странно держала себя, будто была совершенно уверена в своей честности, будто говорила чистую правду. И хотя Аня совсем потеряла голову от любви, она прекрасно осознавала: вовсе не безупречен и не безгрешен Богдан, ох далеко не безгрешен. Ей хотелось безоговорочно верить в лживость ревнивых слов и в его невиновность, но она не могла. Не могла. И без Лолы нетрудно было заметить необычность окружающих Богдана вещей. Почему он живет на заброшенном складе? Почему иногда встречаются там довольно странные личности: то не в меру веселые, то беспросветно мрачные? Почему Лесик сказал, что Богдан в отключке, а не просто спит? Нет, нет, нет! Полная ерунда! А вдруг? Она непременно должна узнать правду. Тут Лола рассчитала точно: Аня не сможет быть с ним, если он… Богдан стоял у калитки и разговаривал с Ольгой. — Явился, пропащий! — возмущалась Оля. — Вообще-то так с девушками не поступают! Полное свинство! — она заметила в конце улицы медленно приближающуюся подругу. — А вот, кстати, и Анька. Оля удивленно смотрела на еле передвигающую ноги подругу. Можно было подумать, что она окончательно свихнулась с горя и уже не узнает никого вокруг. Ольга не выдержала, шагнула навстречу, потянула пакет с хлебом. — Давай отнесу! Анька пакет не отпускала. Тогда Оля потянула сильнее, и Аня равнодушно разжала пальцы. А он думал, она бросится ему навстречу, но она даже не улыбнулась. — Привет. — Извини, я не мог… Она равнодушно промолчала, словно чужая, только кивнула головой. — Что с тобой? — Ничего. Настроение… просто… — Ну прости. Так вышло, — он не привык извиняться, но она и не слушала извинений. — Если бы я сам знал заранее, я бы, конечно, предупредил. — Я не обижаюсь. Не обижается? А почему так мучительно молчалива и неприязненна? Прошло всего лишь два дня. Всего два! Он действительно не мог прийти. Он понимает: она ждала, переживала, напридумывала черт знает что, и он просит прощения. Он же пришел. Подумаешь, два дня! А она обиделась, и, похоже, эта обида легко перечеркнула все, что было раньше. Больше нечего ждать, больше нет поводов оставаться. И он уже хотел уйти, когда вдруг увидел в ее глазах — нет, вовсе не обиду, совсем другое, необычное, горькое, вопрошающее. Он всегда понимал ее глаза. — Почему ты так странно смотришь на меня? Нет, она не сможет молча носить сомнения в себе, и этот странный взгляд никуда не денется, вечно будет создавать между ними непробиваемую преграду. Чтобы он исчез, надо… — Мне сказали, будто ты кого-то убил. Спасибо неласковой жизни: научила справляться с бурной реакцией в ответ на провокационные заявления, научила, как оттянуть время, чтобы разумно и толково выбрать правильный ответ на решающий вопрос. — Кто сказал? Она ждала других слов. — Впрочем, я знаю, кто. Дура ревнивая! Прекрасно знает о том, что случилось на самом деле, но выворачивает так, как выгодно именно ей. И сколько ни оправдывайся, невиновным все равно не окажешься, а недоговоренности только усилят Анины подозрения. Но разве он должен рассказывать ей все? Как хорошо было раньше! Пусть и тогда он предстал перед ней плохим, совсем немножко плохим, притягательно немножко плохим, ей нравилось сознавать, что именно она разглядела в нем скрытое сокровище, которое по слепоте не замечали другие, и он с удовольствием играл перед ней эту роль. А теперь? |