Онлайн книга «Коронный разряд»
– Он сидит и молчит, – вместо «здравствуйте» тревожно сообщила девушка, продолжая придерживать кавалера за руку. – Уже долго, почти пять минут! На меня Вера посмотрела только мельком, да и я в ее внимании не нуждался. – Хм. – Пощелкал я перед лицом Артема, не добившись никакого результата. – Понятно. – Что понятно?! – Недостаток энергии, – присел я с другой от Артема стороны, достал из внутреннего кармана шоколадку. – Организм большой, энергопотери при стрессовой работе мозга заоблачные. Девушка с недоверием проследила, как я снимаю этикетку и осторожно подвожу лакомство к лицу друга. Даже с возмущением – будто я над ним издеваться вздумал. Стоило шоколадке достичь критической дистанции до носа, немедленно открылся пищеприемник и попытался уцепиться за лакомство. Но я опытным жестом отвел руку в сторону и вложил шоколад Артему в ладонь. Тот сработал так, как обычно – по кратчайшей траектории вернул шоколад туда, где секундой раньше зазря клацнули зубы, и активно заработал челюстями. – Ну вот, критический момент миновал, организм выходит на режим, – подытожил я, передавая ему новую шоколадку. Хотя в таком состоянии Артем с одинаковым успехом пережевывает шоколад, карамель в обертке и кедровые шишки. – А можно я? – Робко попросила Вера, протянув раскрытую ладошку. Покосился на нее с сомнением, но все же постарался быть объективным. В конце концов, данные из лаборатории пока не пришли, и все с ней может быть действительно хорошо и прекрасно. – Убери обертку и отдай ему, – вздохнув, согласился. Та выполнила все ровно наполовину – с трогательной романтичностью вознамерившись покормить Артема с рук. А винить будут меня! – Вера! – Одернул я. Та горделиво приподняла подбородок и продолжила путь к отделению травматологии, глупости и хирургии. Ладно, если девочка хочет покормить медведя, девочка покормит медведя – уже внутренне махнул я рукой. Артем среагировал, как положено хищнику – сразу ухватив шоколадку под две фаланги пальцев, ее державших. Но, к удивлению, зубы не сомкнул, задумчиво подержав и отпустив назад. Шоколад, естественно, не вернул (а когда такое вообще было?). «Это что же, у него все серьезно?» – Удивился я, сбрасывая с телефона набранный номер скорой помощи. Вера, порозовев, смущенно отвернулась, платочком с милой розовой вышивкой украдкой оттирая пальчики. Артем же сделал хватательное движение рукой, ожидая новой шоколадки. – Хватит тебе, – постановил я, не собираясь переводить НЗ. – Максим, ну еще немножко? – заступилась за него Вера. – Я его норму знаю, – отмахнулся от посягательств на мой шоколад и громко щелкнул у Артема рядом с ухом. Друг встрепенулся, с шумом вобрал воздух, еще содержащий в себе приятные ароматы, выдохнул и посмотрел уже осмысленно. – Максим, у тебя гаубицы с Сортировочной еще не уехали? – Спросил он чуть нервно, облизав пересохшие губы. – Сразу видно разумного человека! – Обрадовался я, вновь доставая телефон. – Сейчас свяжусь с боевым расчетом. – Стойте! – Спохватилась Вера, вставая перед нами и требовательно заглядывая нам в глаза. – Я не знаю, что вы задумали, но вы этого делать не будете! – Не угадала, – отреагировал я, прислушиваясь к длинным гудкам. – Артем, да подождите вы! – Максим, подожди, – чуть поморщившись, попросил друг. Со вздохом, положил трубку и скептически глянул на девушку. – Средний проходной балл на «Мировую политику» в прошлом году был восемьдесят баллов! У вас за два экзамена почти по сто! То есть, если даже будет шестьдесят, то ничего страшного не произойдет! – У меня девяносто девять по математике, – поморщился Артем. – Но и русский ведь не на тройку? – Логично заметила Вера. – Нет, не все так плохо, конечно, – провел друг ладонями по лицу. – Но там какая-то дикость. Вот что такое «синестезийная метафора», а? А «полипредикативные сложные предложения»? – Понимание русского языка на таком уровне приходит примерно с восьмой-девятой кошкой. – Важно отметил я и был проигнорирован. – Н-не знаю, – чуть испуганно произнесла девушка, и вот ее он услышал. – Вот! И я не знаю! А это же русский язык, я же на нем разговариваю! – Возмутился товарищ. – Думаю на нем! Как такое вообще можно придумать, а? Зачем? За что?! – Ты видел их зарплаты? – Привел я довод. – Может, они хотят, чтобы другие тоже страдали. – А может, вас валят? – Пискнула Вера и замерла под нашими задумчивыми взглядами. – С-слишком высокие баллы? А мест – мало… – Конверт был не вскрыт, – заметил Артем. – Но это ничего не значит, – добавил я от себя. Впрочем, к этой версии мы оба отнеслись скептически – не из-за того, что такого быть не может. Просто объяснять собственные сложности внешним заговором было настолько недостойно, что попросту не хотелось это обсуждать. Даже если злоумышляют – на то и голова на плечах, чтобы пройти испытание достойно. А если что-то пойдет не так – вовремя взорвать результаты. – Значит, историю и английский надо сдавать идеально, – подытожил друг само собой разумеющееся. С английским, в общем-то, точно проблем не ожидается – на нем Артем думать тоже способен. А вот история… – Хотел предупредить – вчера читал местные учебники. Так вот, наше княжество в Стоянии на Угре не выигрывало. – Чего? – Выразительно поднял Артем бровь. – А тогда что мы там делали? – Были за монголо-татар. – Да ну, – протянул он. – Вот-вот, – поддакнул я. – А скальп у нас тогда чей д… в музее? – Возмутился друг. – А рядом чей скальп? – Напомнил я. – Эти сами грабить полезли, когда мы казну хана Ахмата взяли! – Распалился Артем. – Да мне дед сам рассказывал! Я взглядом показал на Веру, ошарашенно переводящую взгляд то на него, то на меня. – Мы просто очень любим историю, – улыбнулся я ей вежливо и первым встал с бортика. – В общем, я предупредил. – Возмутительно, – уже гораздо тише ворчал Артем, тоже подымаясь с места. – Я буду писать особое мнение! У меня источники! – И скальпы. В музее. – Да! – Скальпы предков нынешних владык, – напомнил я. – Очень злопамятных. – А нечего шкурами полы застилать, – чтобы не услышала Вера, совсем тихо шепнул Артем, не поднимая взгляда от дороги. Потому что в том взгляде была такая ненависть, что даже мне стало немного не по себе. |