Книга Ночные маски, страница 19 – Роберт Энтони Сальваторе

– Я не создавал этот образ, – объяснил юноша скорее себе, чем кудеснику, – и не собирал магические силы, необходимые для его сотворения.

Кудесник не стал настаивать на дальнейших расспросах, слишком погруженный в только что увиденное. Он тихо пересек комнату по направлению к молодому служителю Денира.

– Я видел мелькнувшие тени, – продолжал Кэддерли. – Я понял, за счет чего это происходит, и разгадал… ваше великое перевоплощение.

– Не мог бы ты объяснить все от начала до конца, как это делает большинство жрецов? – сухо спросил Белизариус.

– Думаю, да, – пожал плечами Кэддерли, отвечая с какой-то кислой улыбкой. – Я полностью расколдовал насланный вами мираж.

В ответ Белизариус снял фетровую шляпу перед молодым жрецом.

– Хотя я в этом не уверен, – признал Кэддерли. – На самом деле я не уверен во многом, что касается моих чар. Вот почему я снова здесь.

Белизариус отвел молодого человека в гостиную, где они оба погрузились в уютные мягкие кресла. Кудесник извлек из воздуха четыре предмета – три кольца и тонкий жезл. Он отложил их в сторону, горя желанием услышать откровения юноши.

Кэддерли понадобилось время, чтобы начать свой долгий рассказ, – столько всего с ним произошло. Все же начав, он долго не мог остановиться, вспоминая все новые и новые подробности. Он поведал Белизариусу о воплощении в деревья Шилмисты, о ранении Тинтагеля и о том, как он наблюдал за перемещениями души старой лошади Тиммерисы. Потом юноша рассказал о не столь давних, но загадочных событиях – о сотворении света и затем тьмы в своей комнате и в лабиринте. Самым сбивающим с толку юный служитель считал образы-тени, которые он видел танцующими на плечах своих собеседников. В то же время он не стал сразу рассказывать про виденные им сны, сомневаясь, что они встраиваются в общую картину. К тому же Кэддерли боялся, что они могут предвещать что-то плохое.

– Те заклинания, о которых ты говоришь, не так уж удивительны для магии клириков, – сказал кудесник, когда явно возбужденный молодой человек окончил свою взволнованную повесть. – Многие из этих чудес могут с успехом воспроизводиться магами. Например, то, что ты делаешь со светом. Что касается теней на плечах… Что ж, во все века священнослужители славились умением распознавать подлинные помыслы своей паствы.

– Аврора! – ответил Кэддерли, произнеся единственное слово, которое он мог различить из чудесного заклинания. – Я не понимаю, какое отношение имеет заря к этому волшебству.

Белизариус поскреб в спутанной бороде.

– Это необычно, – протянул он. – Но разве «заря» – это единственное значение слова? Когда эта удивительная книга впервые появилась на свет? В процессе многократных переписываний слова могли исказиться.

Кэддерли ненадолго задумался, а затем убежденно произнес:

– Аврора, аурора, аурум… Аура! – Он посмотрел на кудесника и широко улыбнулся.

– «Аврора» означает ауру, – согласился с ним Белизариус. – По крайней мере, это слово могло употребляться в таком значении, если иметь в виду доброе светлое излучение, испускаемое людьми. Так что ты теперь обладаешь этим заклинанием – светлым, что вполне естественно. Возможно, это объясняет все происходящее с тобой. Другой вопрос, что ты не всегда в силах истолковать увиденное.

Кэддерли кивнул, хотя и не вполне согласился. Он, конечно же, знал (точнее, чувствовал), как истолковывать танцующие летучие тени, это не представляло трудности.

– Я наблюдал потрясающие проявления чар жрецов, – ответил Кэддерли, – но боюсь, что власть, о которой я говорю, от них отличается. Ведь я не учу заклинания перед тем, как их использовать, подобно жрецам в Библиотеке. И вообще никак не подготавливаюсь, так и с этим сердцем, которое я сжимал у вас на глазах. Я даже не ожидал, что вы бросите мне вызов подобным образом. Более того, я не подозревал, что вам известно о моем намерении прийти.

Кэддерли понадобилось много времени, чтобы слегка успокоиться. Во время воцарившейся тишины Белизариус что-то бормотал себе под нос, почесывая густую бороду.

– Вы кое-что знаете! – объявил молодой жрец, и его слова прозвучали как приговор.

– Я кое-что подозреваю, – отвечал Белизариус. – С тех пор, как началось Смутное Время, все чаще стали доходить слухи о людях с потаенным даром вершить чудеса.

– Это душезнатцы? – немедленно спросил Кэддерли.

– Значит, ты тоже слышал о них, – сказал кудесник. Он поднял руки вверх, будто осознав что-то внезапно. – Конечно, ты слышал, – пробормотал он. – Ты слышал обо всем на свете. Вот почему с тобой попросту страшно иметь дело.

Эта ирония вызвала улыбку у Кэддерли, позволив ему снова расслабиться в уютном кожаном кресле. Белизариус казался очень заинтригованным, словно и вправду надеялся, что его догадка верна.

– Возможно, ты душезнатец? – предположил он.

– Я мало знаю о них, – признался жрец. – Если с ними происходит то же, что и со мной, тогда, наверное, да, но это случается без моего ведома и тем более без усилии с моей стороны.

– Твои возможности уже мало отличаются от сил настоящего мага, – объяснил Белизариус. – Если не считать того, что они порождены твоим личным сознанием, а не таинственными силами Вселенной. Я хорошо представляю себе твои умственные способности.

При этих словах Белизариус ухмыльнулся, по-видимому намекая на книгу, которую Кэддерли самостоятельно восстановил для него по памяти.

– Такие возможности являются одним из главных признаков душезнатца.

Кэддерли принял эти слова к сведению и в благодарность кивнул головой.

– Та сила, которой я распоряжался в твоей башне, внешняя, – ответил он. – Разве душезнатцу под силу так взаимодействовать с образами, вызванными заклинанием мага?

Белизариус прижал мозолистым пальцем нижнюю губу. Его испуг знаменовал провал в логике.

– Честно говоря, не знаю, – признался он. После этого оба волшебника, молодой и старый, сидели некоторое время в тишине, переваривая подробности своего разговора.

– Дело обстоит так, – объявил Кэддерли наконец. – Я являюсь вместилищем некой силы и проводником ее воли для выполнения нужных ей действий. Пока это единственное, в чем я уверен.

– Не стану спорить, – отвечал Белизариус. – Но такая власть должна обладать каналом связи, назови это заклинанием, если тебе угодно. Никто не может так просто подключаться к потусторонним силам Вселенной по своей прихоти!

Кэддерли заметил нарастающее нетерпение, сквозящее в голосе мага. Если Белизариус ошибается, тогда вся жизнь мага и его настойчивое вгрызание в гранит колдовской науки покажутся сизифовым трудом и игрой в погремушки.

– Мелодия, – пробормотал Кэддерли, найдя наконец верное решение.

– Какая мелодия?

– Книга Всеобщей Гармонии, – объяснил молодой жрец. – Книга Денира. Когда бы я ни прибег к помощи волшебных сил, даже неосознанно, как в случае с танцующими тенями, я слышу Песнь этой книги в закоулках моего сознания. Она и нашептывает мне все ответы…