Онлайн книга «Предпоследний круг ада»
|
– Тебе спать не пора? – спросил у него Эд. – С ума сошел? Время-то еще? – Если учесть, что ты бухаешь с десяти… – Одиннадцати, – поправил его Охлопков. – И я не бухаю. Выпиваю. В хорошей компании под приличную закуску. – В обед ты говорил другое. – Тогда Ваня, еле ворочая языком, сообщил, что угомонил бутылку беленькой и зажрал ее хлебом с майонезом и кетчупом. – Я поспал, принял душ, взбодрил себя кофе и теперь принимаю гостей, среди которых надеюсь увидеть тебя. – Ты же знаешь, я не пью. – Тебя никто не заставляет… Просто приезжай, составь компанию. Поешь! У нас тут такие вкусности… – «Доширак» и «Бигбон»? – С нами Карина. Она такую поляну накрыла, что глаза разбегаются. – С вами, это… С кем? – С Маратом пришла. Втроем сидим. Зовем тебя. Приезжай, а? Обсудим планы на будущее. – Кина не будет. Финансирование прекращено. Проект заморожен. Так что можешь соглашаться на роль в сериале. – Не хочешь к нам, хотя бы водки привези, – выпалил Иван. – Литр. А Каринке вина. Шардоне. Или каберне? Короче, пофиг, купи красное полусладкое. – Ладно, ждите. Буду через полчаса. Купив водки и вина, Эд подъехал к дому Вани. Хотел позвонить ему и сказать, чтоб вышел, или посигналить, но потом передумал. Настроение – дрянь. Но станет еще хуже, когда Эд останется один в пустой квартире. Лучше уж провести вечер в компании, пусть и не трезвой. Как все напьются, уеду, решил Чаплин и вышел из машины. Дверь ему открыла Карина. Она была в маечке на тонких бретельках и обтягивающих джинсах. Волосы убраны, но из хвоста выбиваются кудряшки и падают на раскрасневшиеся щеки. В глазах искорки. В принципе, женщины в легком подпитии Эду нравились. Были в них очарование, игривость. И Карина сейчас излучала и то, и другое. – Ты? – удивилась она. – А вы кого-то другого ждали? – Ваня не сказал, кто приедет. Проходи. – Как вкусно пахнет, – не мог не заметить Эд. Он весь день ничего не ел, и сейчас ароматы, витающие в воздухе, напомнили об этом. – Голоден? – Как волк. Из комнаты показались Марат с Иваном. Их интересовала водка, поэтому, забрав ее, артисты вернулись на диван и уткнулись в телевизор. Смотрели Вуди Аллена. Эд хорошо относился к его творчеству, но сейчас ему хотелось не зрелищ, а хлеба. Поэтому он пошел на запах расплавленного сыра и оказался в кухне. – Что готовишь? – поинтересовался Чаплин. – Луковый пирог. – А пахнет сыром. – Пирог я только поставила, а жульен уже готов. Будешь? – Да. Карина сняла крышку с чугунной сковороды, и аромат чуть не сбил Эда с ног. В животе заурчало так, что звук услышала и Карина. – Проголодался, бедненький, – хмыкнула она. – У Вани ни кокотниц, ни даже горшочков, поэтому жульен приготовлен не порционно. – Ничего страшного. – С чистыми тарелками тоже беда, подожди, сполосну. Чаплин только сейчас заметил, что раковина переполнена. Ваня говорил о поляне, которую накрыла Карина, и понял, что они уже много чего съели. – Я думал, повара в свободное от работы время не готовят, – сказал Эд, встав из-за стола, чтобы помочь Карине с посудой. Чем раньше они ее вымоют, тем скорее он поест. – Обычно – да. Я приношу домой еду в контейнерах. Но когда у меня стресс, я начинаю стряпать. Готовка меня отвлекает. – Значит, не только секс и вино? – Запомнил мои слова? Или припомнил… Мне мои слова? – Без обид. – Естественно. – Карина взяла одну из помытых тарелок и насухо вытерла ее вафельным полотенцем. – Я не обидчивая. Фильм есть под названием: «Ешь, молись, люби». Но если бы его сняли про меня, назывался б он «Готовь, пей, трахайся». – Ты слишком к себе строга. – Объективна, – пожала плечами она, затем положила в тарелку жульен. После этого открыла вино, налила его себе. – Сейчас в квартире находятся трое мужчины, и со всеми ними у меня был секс. Как это меня характеризует? – Как женщину, которая умеет дружить со своими бывшими любовниками. – Ты уже стал «эксом»? А я надеялась еще на один перепихон с тобой. – Опять? – Что? – Хочешь казаться хуже, чем есть? Карина нашла слова режиссера забавными и рассмеялась. – Ешь, ты же так хотел. Чаплин зачерпнул вилкой жульен и отправил его в рот. Прожевав, проговорил: – Ты точно волшебница. Пищевая фея. – Звучит не очень. – Тебя мама учила готовить? – Нет, – резко ответила она. – Педагоги колледжа. Карина выпила вино одним махом и налила себе еще. – Я мамы почти не знала. Она родила меня совсем молоденькой и отдала. – Кому? Бабушке с дедушкой? – Государству. Я отказной ребенок. – Но у тебя же есть отец… – Приемный. Настоящего я не знаю. Мать не сказала мне, от кого родила. – Как ты с ней познакомилась? – Она забрала меня из детдома, когда я в первом классе училась. Вскоре она вышла замуж за прекрасного человека. Он удочерил меня. Я стала называть его папой, что до сих пор и делаю. – Что случилось с твоей мамой? Она умерла? – Нет, она нас бросила. Меня во второй раз, его в первый. – И где она сейчас? – Без понятия. Она присылает открытки иногда. Где-то раз в год. Сообщает, что жива. Они из разных стран приходят. То есть она путешествует. И плевать ей на нас. – Не совсем, раз присылает открытки. – Меня воспитал чужой, по сути, дядя. Ему помогала мама Филиппа. Она мне не заменила родительницу, даже подругой не стала, но у нас сложились нормальные отношения. Я благодарна этой женщине хотя бы за терпение. Отец не сделал ее своей законной женой, потому что официально все еще в браке. Так что не надо о том, что матери на нас не наплевать! – Сколько ты ее не видела? – Двенадцать лет. – Не пробовала найти? – Я – нет. Отец. У него не вышло. – Карина снова выпила. Очарование и игривость стали уступать место агрессии. Но, скорее всего, не алкоголь стал причиной этого замещения, а тема разговора. – Мне порой кажется, что папа до сих пор любит ее. И ждет, когда она вернется. – А ты? – Нет и нет. Тема закрыта. |