Книга Найди меня, страница 64 – Дж. С. Монро

На втором этаже агент по недвижимости показал им спальни; большинство из них с двумя кроватями, и только в нескольких, больших по площади, комнатах стоит по четыре кровати. Все спальни – как опять подчеркивал агент – могли быть без труда переделаны в отдельные комнаты для личных нужд хозяев дома.

– Нашего клиента больше всего волнует безопасность, – сказал Макс и, подмигнув Джару, повернулся, чтобы выглянуть из окна спальни на простирающуюся внизу долину Ольчон.

Джар тоже выглянул из окна и заметил стервятника, парящего на ветру, возникающем при натекании воздушных потоков на горы кряжа. «Спиралью ввысь, все шире и все выше, сокол кружит, сокольника не слыша…» ^[26]

– Ближайший сосед живет почти в миле отсюда, – сказал агент. – А в долину ведет только одна дорога, так что о появлении визитеров вы узнаете загодя.

– Вы не будете возражать, если я осмотрю дом? – спросил Джар.

– Пожалуйста! Дом полностью в вашем распоряжении. – Агент с надеждой посмотрел на Макса.

Оставив приятеля обсуждать с ней безопасность их вымышленного русского клиента, Джар вышел на лестничную площадку, терзаясь вопросом, в какой из комнат могли проживать Роза и Седжал. Поколебавшись немного у двери, ведущей в самую маленькую комнатку с двумя односпальными кроватями, он все же решил осмотреть ее повнимательней, а уж потом спуститься вниз. Быть может, Роза написала свое имя на стене или нацарапала свои инициалы на кровати?

«Это не тюрьма, – сказал себе Джар. – Это тихое прибежище молчальников». Он осмотрел кровати – обе заправленные, с пуховыми одеялами в пододеяльниках, накрытыми покрывалами с индийскими узорами. Розе должен был нравиться такой стиль. Джар повернулся и уже было собрался спускаться вниз по лакированной деревянной лестнице, когда его окликнул голос.

– Ты знаешь – нам нельзя принимать гостей.

Это была Роза. С трудом сдерживаясь, Джар выжидал с минуту и только потом оглянулся. Роза сидела на кровати, застенчиво улыбаясь ему. Затем приложила к своим губам палец, чтобы Джар не шумел, и похлопала рукой по кровати, приглашая его присесть рядом с ней.

– Роза? – заговорил Джар, чувствуя, как тяжелеют его ноги.

– Седжал придет с минуты на минуту. У нас мало времени. Здесь все очень строго.

Джар закрыл глаза. А когда открыл их вновь, Розы уже не было. Едва волоча налитые свинцом ноги, он подошел к кровати и сел на нее, пытаясь снять напряжение в мышцах.

– Ты в порядке?

Джар поднял глаза – в дверях стоял Макс. Джар ответил ему не сразу:

– Роза жила в этой комнате, спала вот на этой кровати. – И он ткнул в покрывало.

– Откуда ты знаешь? – Макс на всякий случай окинул взглядом коридор.

– Эта комната похожа на ту, что описала Роза в своем дневнике.

– Ты идешь? – Тон Макса больше походил на приказ, чем на вопрос.

Внизу в холле Макс продолжил обсуждать с агентом различные вопросы касавшиеся дома – электроснабжение, водоснабжение, ограничения в перепланировке, а Джар поинтересовался, если ли в нем туалет.

– В дальнем конце коридора, – сказал агент, глядя на Макса так, словно хочел узнать, все ли с Джаром в порядке.

«Наверное, я выгляжу напуганным после галлюцинации», – предположил Джар.

Он поблагодарил агента и ушел от них быстро, но так, чтобы не навлечь подозрения.

Еще когда они только вошли в дом, его внимание привлекла одна комната: маленький кабинет, в стороне от главного коридора. Через полуоткрытую дверь Джар разглядел в нем компьютер и книги на полке.

Убедившись, что девушки-агента поблизости нет, он толкнул дверь и зашел в кабинет. Внутри он видел стол, заваленный бумагами, телефон и старый компьютер. На интерактивной электронной доске на стене по диагонали было записано несколько телефонных номеров. Достав телефон, Джар сфотографировал их.

До него донеслись отрывки разговора Макса и агента по недвижимости: о поставках нефти, уличных сенсорных фонарях. «Этот человек – натуральный трепач», – подумал Джар. Он посмотрел за дверь. А там – старая серая картотека. Все ее ящики были выдвинуты, этикетки с них сорваны, а темно-зеленые папки-конверты лежали пустые. Но взгляд Джара приковало другое: забытый коллаж из поблекших фотографий, украшающий стену над картотекой. В нем не меньше пятидесяти молодых ребят – позирующих и улыбающихся.

Джар подошел, чтобы рассмотреть их поближе. Его взгляд быстро скользил с одного лица на другое. Он не сразу нашел Розу, но она была – стояла рядом с девушкой-азиаткой. «Должно быть, это Седжал», – догадался Джар. На земле на фотографии лежал снег, и шеи Розы и Седжал были обмотаны одним шарфом; широко улыбаясь, девушки наклонялись к камере.

Джар сорвал фото со стены, аккуратно отделив его от соседних снимков. Потом взял чье-то фото с края коллажа и закрыл им образовавшуюся брешь. На обороте изъятого снимка стояла дата: март 2012 г. Это совпадало с тем, что Роза рассказала ему о поездке в приют в Херефордшире до их знакомства.

«Возможно, электронные послания мне писала не Роза, – подумал Джар. – Но Макс ошибался насчет дневника. Роза была здесь, как и говорила, что была».

Кромер, 2012 г.

Похоже, я – не единственный человек, который подцепил вирус писательства. Спустившись сегодня утром в кухню, я застал там Розу, сидевшую за столом и что-то печатавшую на своем лэптопе.

– Проверка? – поинтересовался я, не ожидая ответа.

Роза приехала из Кембриджа вчера. И как всегда – в машине, пока я вез ее к нам из Норвича, она не проронила и пары слов, а за обедом разговаривала с Э. так, как будто меня вообще не существует. Роза делает все для того, чтобы настроить меня против себя. Мне все трудней проявлять к ней добрые чувства.

Через некоторое время Роза все-таки соизволила мне ответить:

– Я веду дневник, – пояснила она, не поднимая глаз. – Эми сказала, что это может помочь.

– В чем? – уточнил я, решив, что пришло время затронуть тему ее отца и постараться понять друг друга или хотя бы остаться при своих мнениях.

– Отец был особенным человеком, – пробормотала Роза себе под нос.

– Время – хороший лекарь, – сказал я и тут же пожалел об этом: «Лучше бы я промолчал!»

– Вы ведь не были близки со своим отцом?

Розин вопрос меня удивил:

– Все зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «близки». В мое время все было иначе.

– В каком смысле? – вскинула взгляд Роза.

– Родители не стремились стать своим детям лучшими друзьями.