Онлайн книга «Шаг над пропастью»
|
Она оказалась неожиданно тяжелой, и я ее чуть не выронила. Слезла со стула, поднесла сову к письменному столу, внимательно осмотрела. Сова как сова – небольшая тяжелая статуэтка из темного стекла, никаких углублений или тайных пружин, никакого тайника. Кроме того, она слишком мала, чтобы спрятать в ней корону или венец. В ней мог поместиться разве что перстень, в крайнем случае браслет, но ведь речь шла именно о венце, венце Чингисхана… Я еще раз осмотрела статуэтку, взвесила ее на руке. Как мне и показалось в первый момент, сова была слишком тяжелой для своего размера. Видимо, только снаружи она была отделана темным стеклом, внутри же была металлической. Но что это мне дает? Я покосилась на Павла Васильевича – может быть, он проснется и даст мне какую-нибудь подсказку? Но он спал, лицо его впервые за долгое время было спокойным и безмятежным. Черт, какую же тайну хранит эта сова? Я стала вспоминать все, что знаю о совах. Ну, все знают, что они – ночные хищники, прекрасно видят в темноте, а днем становятся беспомощными. Хорошо, но что это мне дает? Только то, что сова вполне может быть хранительницей тайны… Что еще? У совы короткая, но очень подвижная шея, она может повернуть голову на сто восемьдесят градусов, вот так… Я машинально повернула голову совы… И она действительно повернулась с негромким скрипом, при этом голова отделилась от туловища, как крышка от банки кофе. Точнее, от сосуда, хранящего в себе тайну. Я чуть не вскрикнула от радости. У меня в руках был теперь небольшой сосуд, внутри которого лежал старинный медный ключ с фигурной бородкой и небольшая, сложенная вчетверо бумажка. У меня в руках был ключ от тайны… В буквальном смысле ключ, вот он. Но что этот ключ должен открыть? Какую дверь? Какую шкатулку? Возможно, подсказка находится на этом листке, раз уж он был спрятан вместе с ключом? Я развернула бумажку. Это была квитанция ремонтной мастерской. В верхней части стояло название мастерской – «Золотые руки» и ее телефон. Ниже от руки шариковой ручкой было вписано: «Настольная бронзовая лампа-надгробие» – видимо, так назывался тот предмет, который отдали в ремонт в эту самую мастерскую «Золотые руки»… Правда, «лампа-надгробие» показалось мне довольно странным названием для светильника, однако я продолжила внимательно изучать квитанцию. И тут же была еще больше удивлена: ниже названия лампы был указан срок изготовления заказа – десятое июля тысяча девятьсот девяносто пятого года! Этот срок наступил и прошел больше пятнадцати лет назад! На смену бурной радости пришло горькое разочарование. В девяностые годы прошлого века в нашей стране открывалось множество маленьких частных фирм, мастерских и магазинчиков, которые тут же закрывались или просто исчезали, не выдержав конкуренции, не справившись с рэкетом со стороны бандитов и чиновников. Какова вероятность, что эта мастерская «Золотые руки» до сих пор существует? Да никакой! А если даже эта мастерская каким-то чудом уцелела – неужели там до сих пор хранится настольная лампа, которую отдали в ремонт пятнадцать лет назад? Но Павел Васильевич недвусмысленно указал мне на тайник в сове… Значит, я должна сделать все, что могу, а уж получится это или нет, зависит не от меня! В комнате Павла Васильевича был телефонный аппарат. Я сняла трубку и набрала номер, напечатанный на квитанции. И заспанный женский голос недовольно проговорил: – Квартира Ивановых! Ну вот и все, я сделала, что могла, но чуда не произошло. Никакой мастерской «Золотые руки» больше не существует. Там, где была эта мастерская, живут теперь какие-то Ивановы… На всякий случай я все же спросила: – А вы не знаете, ремонтная мастерская… – «Золотые руки», что ли? – переспросила женщина и тут же крикнула куда-то в сторону: – Василий Иваныч, это тебя! Некоторое время в трубке молчали, затем послышались приближающиеся шаги, и сварливый мужской голос проговорил: – Да не знаю я, куда ваша бритва подевалась! Раз у вас нет квитанции, так не о чем и разговаривать! Может, вы ее вообще в другую мастерскую отдали! – Да я вовсе не по поводу бритвы, – прервала я его монолог. – И квитанция у меня есть… – Ну, если квитанция есть – тогда другое дело! – успокоился мой собеседник. – Если квитанция имеется, приходите, мы вам все выдадим. Только новых заказов, извиняйте уж, не принимаем, у нас мастер уволился… – Нет-нет, никаких новых заказов! – заторопилась я. – Мне бы свое получить… только напомните мне адрес вашей мастерской. – Адрес? Адрес, это можно, только вы по адресу просто так не найдете. Вы лучше послушайте, как до нас дойти. Доезжаете, значит, до Андреевской церкви… – А это где? – Ну народ! – вздохнул мой собеседник. – Ну ничего не знают! Андреевская церковь – это которая на Шестой линии… – На Васильевском острове? – догадалась я. – Ну да, а где же еще? Значится, доезжаете до Андреевской церкви, переходите дорогу и прямо напротив заходите во двор. Оттуда, значит, во второй двор, направо… только направо, налево не ходите! – в голосе его прозвучала непонятная тревога. – Свернете, значит, направо, пройдете мимо цветника, тут будет подъезд… – Это и есть ваша мастерская? – обрадовалась я. – Да нет, погоди, какая прыткая… – Мужчина перешел на ты. – В этот подъезд ты не входи, а сверни возле него в подворотню, а вот там уж будет дверь железная, синяя такая. Так это тоже не то, ты мимо этой двери пройдешь, а за ней будет лестница, четыре ступеньки. Ты по этой лестнице поднимайся и звони, мы тебе откроем! Я хотела попросить еще раз продиктовать маршрут, но из трубки уже доносились сигналы отбоя. Хорошо, подумала я, что я от природы обладаю прекрасной памятью и запомнила инструкцию слово в слово. Едва дверь квартиры захлопнулась за Диной, Августа ворвалась в комнату Павла Васильевича. Зять лежал в инвалидном кресле с закрытыми глазами. На лице его было счастливое, умиротворенное выражение, как у человека, закончившего трудную и важную работу. На полу у его ног валялось несколько листков с карандашными каракулями. Тут же лежал и сам карандаш, выпавший из его ослабевших пальцев. Увидев разбросанные записки, Августа Васильевна побагровела. – Так ты можешь писать?! – воскликнула она в гневе. – А меня все это время водил за нос! |