Онлайн книга «Опасный лаборант»
Рощина от неожиданности ойкнула, вздрогнула, едва не выронила сигарету и с трудом вывернулась. – Денис, вы с ума сошли! – Не я один. Посмотрите вокруг – море бушует огнями, в пучине плавают подводные гады, а над волнами – мы. – Свечение планктона действительно необычное. А что происходит с вами? – Я ощутил жизнь во всей её полноте, никогда о таком не думал даже. Вот в какое место вы меня завезли. Здесь жизнь и смерть не то, чтобы ходят рядом или вместе живут, они взаимно дополняют друг друга, как нигде больше, – слова полились из него, больше не сдерживаемые никакими ложно принятыми социальными обязательствами. Арина зачарованно слушала его, машинально стряхивала пепел за борт, крутила в мозгу что-то своё. Когда она заговорила, голос зазвучал необычно мягко для начальника, выкованного из нержавеющей стали. – Это вы пели про баяниста? – Про биониста. Давай на «ты». Они присели на леер. Отсюда вахтенного не было видно, а, значит, и он их не видел. – Меня было слышно? – У меня тонкий слух и ночь тихая. – Остальные зато спят. Чувствуя, что сейчас можно, руки Дениса полезли под футболку. Арина не сопротивлялась. Дотянула сигарету, кинула в море. От огонька по воде побежали разноцветные круги, заиграли красками. – Не надо, – мягко попросила Арина. – После этого мы не сможем относиться друг к другу как раньше. Здесь, на яхте, станет заметно, в институте пойдут слухи. – Чего там, слухи. О Смольском вообще всякое говорят. – Он все свои девиации оставляет за порогом института. Нам тоже не надо смешивать… Муромцев не дал договорить. Губы её оказались узкими и терпко отдавали табаком. Она горячо ответила. Денис закрыл глаза. Так продолжалось долго. Наконец, Арина убрала голову, перевела дыхание. – Нет. Нам ещё работать вместе. Тропический рай закончится, а лаборатория останется. – У тебя в каждой экспедиции так? – проявил неожиданную сообразительность Денис. Арина помолчала, глядя перед собой, сжала губы, потом отстранилась. – В каждой. Так что не будем. – Будем, – решительно сказал Денис. Рощина сделала попытку вырваться, у неё не получилось. Следующая попытка была слабее, как и её стихающий голос: – Денис, не нужно… Брат капитана погиб. – Их дело. – Нас увидят. – Сейчас вахта Миксера, – жарко прошептал Муромцев. – Он как собака, ничего не поймёт и никому не скажет. – Не будем продолжать… – пролепетала Арина и подняла руки. Денис ловко стащил футболку. * * * Лаборант оказался прав, об их связи никто не узнал. Миксер не проболтался, а все остальные беспробудно спали. Сам Жозе да Силва от скорби залился по самые глаза ромом и продрых до полудня. Теперь он топал по палубе, рыча на команду и обвиняя Утопленника во всех бедах, начиная со Всемирного Потопа. «Морская лисица» снялась с якоря и подняла паруса, чтобы покинуть Разлом Дьявола и взять курс к берегам Португалии. Когда на горизонте появилась тёмная точка, капитан выругался. – Разразись вода без соли! Кого несут черти прямо по курсу? Ганс услужливо принёс бинокль. Капитан приник к окулярам и чем дольше всматривался, тем больше мрачнел. – Какие… принесли… сюда… Ржавый якорь им в клюз! – вот что можно было услышать из глотки пьяного капитана, если не брать в расчёт ругательства. Точка росла приближаясь. Показался силуэт парусника, идущего к «Морской лисице». Казаков принёс «LightField-217», подключил кабелем к планшету, выставил резкость, увеличил изображение. Учёные выглядывали у него из-за плеч, силились рассмотреть в мониторе, который показывал лучше морского бинокля, с кем свела судьба. – Чёрный корабль, – лаборант непроизвольно понизил голос. – И что? Почему он такой чёрный? – забеспокоилась Арина. – Энергопоглощающий, наверное, – успокоил её Казаков. – Обшивка нагревается, а под ней размещены конвертеры, преобразующие тепловую энергию в электрическую. По здешней жаре самое то, чёрный железный борт греет как печка. – Почему не поставить солнечные батареи? – подал голос Смольский. – Поверхность будет пачкаться – вода, засохшие водоросли, планктон, корка соли. Кремневому элементу нужно совсем не это, а чистый прозрачный воздух, чтобы что-то выработать. – Плюс, повреждения открытого элемента, – добавил Муромцев. – Плюс, повреждения элемента, – кивнул Казаков. – А закрытый обшивкой теплоконвертер – самый рабочий вариант. – Или, – задумчиво добавил Муромцев, – он чёрный просто потому, что чёрный. Им нравится чёрный цвет. – Здесь, в тропиках, по возможности, всё белое, чтобы меньше нагревалось, а им нужно, чтобы больше нагревалось, – возразил Смольский. – Логично предположить, что моряки преследуют определённую цель. – Может быть, они не боятся трудностей? На этот простой вопрос у ведущего научного сотрудника ответа не нашлось. Капитан на палубе заругался особенно неразборчиво. Лаборант ткнул пальцем в монитор, ещё приблизил изображение, которое стремительно увеличивалось само. Чёрный корабль шёл прямо на них. – Они подняли сигнал, – указал Муромцев. – Радио тут не работает. – Этот? – Казаков развёл пальцами точку на мачте, теперь стало видно чёрно-жёлтый флаг. – Ага, – сказал лаборант. – «Лима». – Вы разбираетесь? – спросил Смольский. – Приказывают: «Остановите немедленно своё судно». – Что это они раскомандовались? – Поднимите голову, – сказал Денис. – Теперь их можно рассмотреть невооружённым глазом. Трёхмачтовая шхуна в кабельтове от «Морской лисицы» убирала паруса, чтобы вылавировать на моторе. – Надстройку на носу видите? Это полубак. Там на палубе турель, на турели спаренное орудие, – Денис перетащил крупную картинку на середину экрана. – Вот их право. – Но это же… противозаконно, – возмутилась Рощина. – Это «Эрликон», двадцатимиллиметровый, вот их закон, – бесстрастным голосом ответил Муромцев, стараясь не показывать страх. – Сейчас даст очередь, наши кровавые ошмётки разлетятся по всей акватории огорода и пойдут на корм пришельцам. – Надо разворачиваться и уходить, – сквозь зубы сказал Казаков. Денис хмыкнул: – Куда? У зенитки досягаемость четыре километра… Сотрудники оторвались от гаджета и дружно накинулись на коллегу, выражая своевременное и праведное осуждение: |