Книга Толерантные рассказы про людей и собак, страница 40 – Упырь Лихой

– Ты просто завидуешь, потому что у тебя нет шубы, тупая блонда.

У Светы на самом деле была шуба – бабушка оставила норку перед отъездом, наивная старушка не знала, что снег иногда идет даже в Израиле. Но ходить в бабкиной шубе Света считала ниже своего достоинства и надевала норку только в сильные морозы.

В окно постучали. Громко залаял Инстуш. Света решила, что это очередной поклонник-психопат кидает камни, вышла на балкон и крикнула:

– Я вызову полицию!

Дождь уже кончился, двор был пуст, полная луна светила своей корявой поверхностью, как баба в рекламе антицеллюлитного геля. Света положила ладони на перила, вдохнула холодный воздух и залюбовалась ночным небом. Это подошло бы для нового принта: луна и ветки на темно-синей ткани. Что-то налетело и клюнуло Свету в голову, она еле успела захлопнуть дверь. В стеклах отражалась комната, пришлось выключить свет. Инстуш все это время рычал так, будто у него отняли миску с фаршем.

На перилах сидел ворон. Не ворона, которая, как известно, серого окраса, а именно ворон, большой и черный.

– Кар! – сказал ворон, пристально глядя Свете в глаза. Прядь волос висела в его клюве.

– Инстуш, я боюсь! Мамочки, он нам разобьет все стекла и нападет, как у Хичкока! – Света закрыла дверь в комнату и убежала в ванную.

В дверь позвонили. Это оказался сосед с третьего этажа, в руках он держал огнестрельное оружие с оптическим прицелом.

– Семен, – представился он. – Я кроухантер, если вы еще не в курсе. У Федьки с пятого эта сволочь капот и крышу раздолбала, представляете? Садится на машины и долбит. Можно к вам на балкон?

– А можно как-нибудь разобраться на улице? – Света не открывала.

– Мне что, по окнам стрелять? Вы пустите минут на пять, я эту тварь аккуратненько сниму.

– Извините, я не могу пустить в дом мужика со стволом.

– Сама ты «со стволом», много ты понимаешь, дура, – сосед ушел.

Инстуш взволнованно гавкал. Света поставила в прихожей раскладушку, поплотнее закрыла двери и легла спать. Ей снилось, как птицы лезут через вентиляцию в ванной, чтобы зажарить ее с Инстушем на гриле. Инстуш громко храпел, дергая задними лапами. «Заходи с фланга! – слышалось Свете. – Мочи укропов! Гони их к овощебазе! Аааааа! Семен, давай! Мне уже не помочь! Сеня! Ради меня!» Света так переволновалась во сне, что пропустила две первые лекции.

Нужно было как-то прорываться в спальню, чтобы выбрать наряд для института. Ворон караулил на балконе. Она достала джинсы и красный пуловер под его пристальным взглядом.

– Кыш! Пошел на хуй! – крикнула Света.

– Гав! – сказал Инстуш.

Ворон презрительно каркнул.

Света, уходя, закрыла двери в комнаты и на кухню, а всю бижутерию и деньги заперла в шкафу, потому что вороны, как известно, любят воровать. Инстуш скулил под дверью, он ждал прогулки целые сутки. Когда они вышли на улицу, откуда-то подскочила черная такса и начала демонически лаять. Инстуш гавкнул в ответ и спрятался за хозяйкой. Такса выбуривала черными глазами на Свету, как будто пыталась заставить ее убить мужа утюгом. Шерсть таксы отливала рыжиной адского пламени. Инстуш задрал лапу на ближайшее дерево и запросился домой, хотя обычно метил весь двор.

Света помыла ему лапы и побежала в институт. У трамвайной остановки ее путь пересекла черная кошка. Она посмотрела на Свету осуждающе, как Обама на Трампа.

«Все это очень подозрительно», – решила Света и пошла к метро другой дорогой. Трое животных только и ждали, как ее перебежать. Света запустила в них обломком кирпича и помчалась обратно к остановке. Паскудные животные бросились за ней, ворон уже махал крыльями над Светиной головой. Внезапно что-то ударило в Светину сумочку, а это, кстати, был почти настоящий «Тодс», и внутри лежало много дорогой косметики.

– Я извиняюсь. Целил в эту черную тварину, – сказал из кустов вчерашний мужик.

Света так расстроилась, что вернулась домой, а оттуда поехала сразу в салон красоты. В атмосфере тотальной слежки совершенно невозможно сосредоточиться на учебе.

Когда рабочий день закончился, Свете позвонила женщина:

– Понимаете, совсем нет времени на салон, а рано утром у меня деловая встреча. Может, я подъеду к вам домой? У вас ведь есть все необходимое?

– Извините, Марья Михална, но нам строжайше запрещено оказывать услуги в обход официальной работы, – нашлась Света. – Конечно, у меня дома есть все необходимое, но вы же понимаете, инструменты надо стерилизовать, дома не такой большой выбор материалов и вообще, я не маникюрша, а дизайнер.

– Я заплачу в два раза больше. Мне очень срочно, – настаивала Марья Михална. – Я в шесть утра вылетаю в Цюрих, а сразу после аэропорта у меня мероприятие.

– Но вы же сами сказали, что я вас порезала в прошлый раз, зачем вы хотите именно ко мне, – чтобы я снова вас порезала?

– Уверена, сегодня у вас все получится, – Марья Михална отключилась, даже не спросив адрес.

Когда Света вышла из метро, ее ждали ворон, кошка и такса. Они сидели на прозрачной крыше автобусной остановки. Многих бы удивило, как коротколапая собака смогла туда залезть. Многих, но не Свету. Она забежала в ближайший магазин хозтоваров, где купила швабру с жесткой щетиной и надежной деревянной ручкой. Когда ворон попытался повторить свою шутку на бреющем полете, он получил по клюву. Такса промахнулась и ушибла лапы, а трусливая кошка так и осталась на крыше остановки. Света доехала без происшествий.

На лестничной площадке ждала Марья Михална. Ее крючковатый нос теперь кривился вправо, а на щеках известной галеристки виднелись порезы.

– Как насчет шеллака? – спросила она.

За дверью надрывался Инстуш.

– Я полицию вызову, – Света, тесня галеристку, пыталась попасть ключом в замочную скважину. Когда она отперла дверь, сзади налетели студентка и бизнес-вумен, они втолкнули Свету в прихожую, Марья Михална заперла дверь.

– Какая миленькая собачка! – Елена Николаевна схватила Инстуша. – Мы ведь не хотим, чтобы собачка пострадала?

Студентка скрылась в ванной, оттуда слышался шум воды. Марья Михална потащила Свету в гостиную, положила перед ней лист бумаги и стальное перо:

– Пиши, что согласна принести жертву Феминизму.

– Не буду я писать такую чушь! – возмутилась Света.

– Тогда мы порежем эту миленькую собачку! – В руках Елены Николаевны сверкнула опасная бритва.

– Инстуш! – завопила Света. – Инстушик, Инстушуя, Инстушоночек! Инстушечка, держись! Я приведу ментов! Ты только держись!

– Да сколько раз повторять, я не Инстуш, а Серега! – прогавкал терьер. – Вали кривоносую!

– Мужло! – взвизгнула Елена Николаевна и уронила Инстуша. Терьер вцепился в ее сапог из змеиной кожи. – Ай, он мне сапоги порвет! Убери свою шавку, быдло!