Онлайн книга «Взрыв Генерального штаба»
|
— Лён, а еще… невидимки ведь не чувствуют боли. Я там пузом прямо в крапиву, и даже ни капельки никакого кусания… — Потому что ты загорелый. Загорелая кожа крапивы не боится. — Хорошо, если так… А то я думаю: может, мы уже не живые? Может, это т а с а м а я Дорога? — Ох, кто-то сейчас получит по загривку. И сразу поймет: живой он или нет! — Это Лён уже с испугом. Зорко надул губы. Беспокойно дышал на ходу. — Зорито… Дойдем до Приморского тракта, Безлюдное Пространство кончится, там все станет ясно. — Я вот этого и боюсь. — А ты… ты не бойся! Если даже мы невидимки, Динка нас все равно не прогонит! — Да. Это правда… — Зорко повеселел. В этот миг колесом подкатился Ермилка. — Смотрите, как интересно! В небе солнце и месяц! И правда, высоко в утреннем небе висела чуть различимая пухлая половинка луны. Ермилка пошел рядом, поглаживая себя по животу сандалией. Глянул лукаво. — А я слышал, как вы вечером сказку про месяц придумывали. Будто он плавает под водой! — Ой! — подскочил Зорко. — Лён! Я ведь так и не рассказал, что придумалось дальше!.. Помнишь, мы говорили: месяц поднимается, а морские жители с перепугом плюхаются с него в воду… — Ну и что дальше? — Дальше вот что!.. Там был один маленький краб. Крабий детеныш. Он опоздал прыгнуть, а потом испугался высоты… А может, он решил попутешествовать по небу, не знаю… Когда месяц поднялся, крабеныш засел в маленьком кратере — там осталось немного воды. Без воды-то крабам трудно… И вот он вместе с месяцем поднялся высоко-высоко, где никогда не бывал ни один краб. И увидел землю и море далеко-далеко, а звезды близко. Несколько звездочек даже прилипли к его панцирю… Сперва маленькому крабу было страшно, а потом сделалось уж-жасно интересно… — Но он вернулся домой? — вмешался Ермилка, который уловил в Зоркином голосе свои интонации. — Да! Месяц сделал весь небесный путь и опять погрузился в океан. И подплыл к тому месту, где началось путешествие маленького краба. И там крабеныш увидел своих родителей. Они сходили с ума от беспокойства. Папа замахал клешнями и схватился за грудь: от радости у него чуть не разорвалось сердце… — Но не разорвалось? — Нет… А мама… она перевела дух и дала сыну шлепка. И это было чувствительно: ведь у крабьих детенышей панцири еще не совсем затверделые… А потом мама заплакала. Но этого никто не заметил. Дело было под водой, и соленые слезы тут же растворились в соленом море… 1996 г. |