Книга Комната страха, страница 24 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Он подошел вплотную к непрошеным гостям, кивнул в знак приветствия и отрывисто спросил:

– Случилось что? Авария? Или бензин кончился?

У него было суровое мужское лицо с глубокими морщинами по краям рта. Стальные глаза смотрели холодно и строго. На форменной фуражке тускло поблескивала кокарда лесного ведомства.

– Вы угадали, – сказал Гуров. – Ехали вот по трассе, колесо лопнуло, а сунулись насчет запаски – выяснилось, что забыли. Такая вот чепуха получилась. До ближайшего населенного пункта восемь километров. Так мы рассудили, что лучше будет поближе поискать пристанища. По карте сверились – ваш кордон рядом. Вот мы и решили… Не ночевать же на обочине.

– Машина-то какая? – спросил лесник. – «Пежо»? М-да, это посложнее будет… Но помочь можно. Сейчас поедем – колесо ваше снимем, здесь заклеим…

– Не получится, – мотнул головой Гуров. – Покрышка вдребезги. На стальной прут, похоже, нарвались, а может, на зуб от бороны. Что-то в этом роде.

– Тогда до утра, – заключил лесник. – Утром один машину посторожит, а другого я до города подброшу. Там импортные тачки чинят – что-нибудь придумаете.

– Идет, – сказал Гуров. – А переночевать у вас местечко найдется?

– Места у нас навалом, – ответил лесник.

– Да, я вижу, тут у вас машины стоят, – простодушно объяснил Гуров. – Может, думаю, понаехали гости?

– Гости нам не помеха, – спокойно сказал лесник. – У нас на всех места хватит. Да и отбывают они скоро, гости-то. Так что не о чем вам беспокоиться. Вот только разносолов я вам не предложу, извините. Но жареной картошки с грибами и хлеба дам.

– Какие же нынче грибы? – пробормотал Самохин.

Лесник снисходительно посмотрел на него.

– Городской житель! – сказал он. – Весенних грибов не пробовал. Ничего, попробуешь! Пойдемте со мной!

Он мотнул головой, повернулся и пошел к дому. Собаки расступились, но глаз с чужаков не сводили. Шерсть на их загривках до сих пор стояла дыбом.

– Не скучно в лесу одному жить? – спросил Гуров.

Лесник неодобрительно и непонимающе посмотрел на него.

– Нам скучать некогда, – сказал он. – Скучают те, кому делать нечего.

Гремя сапогами, он поднялся на крыльцо, по-хозяйски распахнул дверь, пропуская гостей в дом. Гуров и Самохин вошли. Лесник оценивающе посмотрел на них и с некоторой досадой сказал:

– Одежу просушить вам надо бы! Сейчас велю, чтобы печь затопили. А вы пока располагайтесь. Я вас наверху помещу. Не пятизвездочный отель, конечно, но прилечь есть где, а вам ведь ничего другого и не надо, верно?

– Насчет одежды не беспокойтесь, – быстро сказал Гуров. – Не так уж сильно мы и промокли.

– Дело хозяйское, – равнодушно заметил лесник. – А ужина придется подождать.

Они прошли через полутемную прихожую, в которой пахло странным сочетанием выделанной кожи, сена, подгоревшего масла и человеческого пота, через боковую дверь проникли в коридор, из которого по узкой деревянной лесенке с перилами поднялись на чердачное помещение, находившееся под той самой островерхой крышей, которую они только что видели.

Здесь пахло по-другому – древесной стружкой и лесом. Постукивал по крыше замирающий дождь. Большое слуховое окно в красивой прочной раме смотрело на лес.

– Вот здесь и располагайтесь, – сказал лесник. – Тут вот топчаны стоят. Там, в шкафчике, – одеяла. Света у меня тут нет, извините, придется посумерничать. А покушать вас пригласят.

– Мощное тут у вас заведение, – сказал Самохин. – Я сначала подумал – гостиница.

– А тут и есть что-то вроде гостиницы, – с достоинством ответил лесник. – Сюда раньше важные люди из района частенько наезжали – поохотиться, порыбачить… Нынешнее начальство вроде остыло к этому делу. А может, получше места теперь знает. А строили, да, на будущее… Такой дом нелегко содержать, конечно, но мы выходим из положения.

– Дальнобойщиков принимаете? – догадался Гуров.

Лесник внимательно посмотрел на него и неохотно сказал:

– Бывает…

В полумраке трудно было понять, какое у него выражение на лице.

– Ладно, располагайтесь, а я пойду. Дел много. Если вдруг что – вниз спуститесь, спросите – где, мол, Федор Игнатьич. Это я, значит. Вообще, я в другой избе обитаю, здесь у нас в основном гости вроде вас… А вот на двор сами не выходите – собаки вас не знают, порвать могут.

Сообщив этот обнадеживающий факт, он решительно повернулся и стал спускаться по скрипучим ступенькам. Оперативники дождались, пока грохот его сапог не затихнет внизу, а потом Гуров вполголоса заметил:

– Ну что, капитан, значит, не едал никогда весенних грибочков? А придется!..

Самохин почесал в затылке и озабоченно сказал:

– Да, деловой мужик! Как он нас, а? Враз выключил из процесса! Изолировал на чердаке, другим гостям не показал, да еще и насчет собак намекнул… Как думаете, Лев Иванович, он это не нарочно или все-таки догадался, кто мы такие?

– А какая разница, капитан? – пожал плечами Гуров. – Он по-своему разумно поступает. Бизнес у него тут не самый прозрачный, народ же ходит всякий – поэтому осторожничает. Площади у него тут позволяют. Хоть роту милицейскую изолируй!

– И что будем делать, Лев Иванович?

– Думать надо. Я не доктор, у меня готовых рецептов нет. Задача прежняя – Сидоренко.

– Только на чердаке мы его вряд ли отыщем, – сказал Самохин. – На двор нам не велено выходить, но вроде вниз спускаться никто не запрещал? Можем ознакомиться с достопримечательностями.

– Гида бы нам хорошего, – пробормотал Гуров, оглядываясь. – Хотя, конечно, ждать у моря погоды нечего.

Он подошел к люку, который вел на первый этаж, и посмотрел вниз.

– Слышу, как будто посудой гремят, – сообщил он через некоторое время. – Такое впечатление, что кое-кто уже ужинает.

Самохин присоединился к нему, прислушался.

– Да, звуки, как в общественной столовой, – сказал он. – У меня, честно говоря, даже слюнки потекли. Так проголодался, что и от мухоморов не отказался бы!..

– Ну потерпи немного, – с иронией сказал Гуров.

– А может, прямо сейчас и спустимся? – с надеждой спросил Самохин. – А что? Естественный порыв. Голодные люди идут на запахи кухни. Глядишь, за общим столом и познакомимся с господином Сидоренко.

– Мысль здравая, – согласился Гуров. – Мы же не отшельники с тобой, в конце концов, чтобы на чердаке сидеть! Только поосторожнее, без настырности. Никто не должен догадаться, что нас интересует что-то, кроме пищи. Но ухо держи востро – как только услышишь про Сидоренко, так сразу делай стойку. Будем думать, как его за жабры брать.

Они осторожно спустились по лестнице и пошли на звуки трапезы, доносившиеся с другого конца коридора. Теперь они явственно чувствовали и аппетитные запахи, струившиеся оттуда. Дверь в предполагаемую столовую была приоткрыта. За ней и в коридоре ярко горело электричество. Гуров вспомнил, что совсем недавно окна в доме были темны, и понял, что ужин только что начался.