Онлайн книга «Семь дней творения»
|
– Может, перекусите? – предложила она. Только с ней за компанию! Матильда любезно отклонила приглашение, ей запрещалось присаживаться в зале в рабочие часы. Лукасу некуда было спешить, он оказался не голоден и пригласил ее наведаться с ним на пару в какое-нибудь другое местечко, это уж больно заурядное. Матильда засмущалась: шарм Лукаса не остался незамеченным. В этой части города изящество было редкостью, как и в ее жизни. Не выдержав взгляда его полупрозрачных глаз, она отвернулась. – Очень мило с вашей стороны… – пролепетала она. В этот момент снаружи донеслись два коротких гудка. – Только я не могу, – ответила она Лукасу, – у меня вечером ужин с подругой. Это она сигналит. Может, как-нибудь в другой раз? София вбежала запыхавшаяся и направилась к бару, где Матильда, вернувшаяся на свое рабочее место, разыгрывала невозмутимость. – Извини, я задержалась, но у меня выдался сумасшедший денек. – С этими словами София уселась на табурет у стойки. Ввалились человек десять работяг из ночной смены, досадная помеха для Лукаса. Один из докеров задержался рядом с Софией, которая и без формы выглядела неотразимо. Она поблагодарила крановщика за комплимент и повернулась к Матильде, закатывая глаза. Симпатичная официантка наклонилась к подруге и посоветовала ей посмотреть незаметно на клиента в черном пиджаке, сидевшего в отгороженной части зала. – Я видела… Успокойся! – Так я тебя и послушалась! – огрызнулась шепотом Матильда. – Матильда, последнее приключение чуть не стоило тебе жизни, так что теперь я, пожалуй, постараюсь уберечь тебя от новой беды. – Не пойму, о чем ты… – О том, что такие, как этот, – настоящая беда – А какой он? – Слишком сумрачный взгляд. – Быстро же ты стреляешь! Я даже не заметила, как ты зарядила револьвер. – Потребовалось полгода, чтобы ты излечилась от всей дряни, которой с тобой щедро делился тот бармен с О'Фаррел [2] . Хочешь упустить шанс в жизни? У тебя есть работа, есть комната, ты уже семнадцать недель «чистая». Опять захотела приняться за старое? – Кровь у меня все равно не чистая! – Дай мне еще немного времени и принимай лекарства. – Он симпатичный, вот и все. – Прямо как крокодил, нацелившийся на филейную часть! – Ты его знаешь? – В жизни не видела! – Тогда почему такие поспешные суждения? – Доверься мне, у меня дар, я зрю в корень. От низкого голоса Лукаса у Софии похолодел затылок, она даже подскочила. – Раз вы собираетесь провести вечер со своей восхитительной подругой, то будьте великодушны, примите и вы приглашение в один из лучших ресторанов города. В моем кабриолете легко поместиться втроем. – Вы очень догадливы, София – само великодушие! – подхватила Матильда, полная надежды, что подруга пойдет ей навстречу. София оглянулась с намерением поблагодарить незнакомца и ответить ему отказом, но его глаза лишили ее дара речи. Они долго смотрели друг на друга, не в силах ничего друг другу сказать. Лукас рад бы был прервать молчание, но не мог издать ни звука, только безмолвно разглядывал волнующие черты незнакомки. У нее совершенно пересохло во рту, она не глядя пыталась нащупать стакан на стойке, а он уже положил туда руку. Неуклюжесть жестов обоих привела к опрокидыванию стакана: прокатившись по цинковому краю стойки, он упал на пол и разлетелся на семь осколков. София наклонилась и осторожно подобрала три стеклышка, Лукас встал на колени, чтобы ей помочь, и взял остальные четыре. Оба выпрямились, по-прежнему глядя друг на друга. Матильда, переводившая с одного на другого взгляд, не выдержала и раздраженно бросила: – Я подмету! – Снимай фартук! Идем, мы и так опаздываем, – ответила София, сумев наконец отвернуться. Она попрощалась с Лукасом коротким кивком и властно поволокла подругу на улицу. На стоянке она ускорила шаг. Открыв Матильде дверь, она поспешно села за руль и рванулась с места. – Чего это тебя так разобрало? – недоуменно спросила Матильда. – Ничего. Матильда повернула зеркальце заднего вида в салоне так, чтобы София могла на себя взглянуть. – Посмотри, на кого ты похожа, и растолкуй мне свое «ничего». Машина мчалась по порту. София опустила стекло, в салон ворвался ледяной воздух, Матильда поежилась. – Очень серьезный человек! – пробормотала София. – Я понимаю все: большой, карлик, красивый, урод, тощий, толстяк, волосатый, безусый, лысый… Но что такое «серьезный», признаться, не врубаюсь. – В таком случае просто поверь мне на слово. Сама не знаю, как это выразить… Унылый, какой-то измученный! Никогда еще мне не… – В таком случае это идеальный кандидат для тебя, ты у нас обожаешь страдальцев. Бедный левый желудочек твоего кровяного насоса! – Не будь язвой! – Нет, вы только посмотрите! Я прошу у нее непредвзятого мнения о мужчине, от которого вся обмираю. Она на него даже не глядит, но все равно втыкает в него стрелу, которой позавидовал бы сам святой Иероним! Потом изволит обернуться – и впивается глазами в его глаза крепче, чем вантуз в сток раковины. И при этом требует, чтобы я не была язвой! – Ты ничего не почувствовала, Матильда? – Почему же, почувствовала: что вся пылаю! Как будто меня закутали в алый шифон от «Мейси» [3] … В общем, я предстала перед ним в элегантном виде, это хороший знак. – Ты не заметила, до чего у него сумрачный вид? – Это на улице сумрачно. Зажги-ка фары, не хватает угодить в аварию! – Матильда затянула шнурок своего мехового капюшона и добавила: – Ладно, пиджачок на нем темноват, зато итальянского покроя, кашемир в шесть ниток, ты рк меня извини! – Я говорю не об этом… – Хочешь, скажу тебе, о чем я говорю? Уверена, что он не из тех, кто носит грубые трусы. Матильда зажгла сигарету. Опустив стекло со своей стороны, она выдохнула дым наружу. – Все равно, от чего умереть – почему не от пневмонии? В общем, твоя взяла: бывают трусы и трусы. – Ты меня совершенно не слушаешь, – озабоченно проговорила София. – Представь, что чувствует дочь Кальвина Кляйна, глядящая на имя своего папаши, вышитое большими буквами, когда перед ней раздевается мужчина? |